«Живой, я живые тела тела крушу; стальной, ты крушишь металл —
И значит, против своей родни каждый из нас восстал.»
Прочёл один из стареньких романов Олди "Путь меча". Привлекло оригинальное фантастическое допущение и общий посыл. Википедия утверждала, что авторы поднимают тему необходимости существования агрессии в роде людском.
Синопсис пересказывать не буду, ибо побудило меня высказаться об этом произведении обещанная Википедией тема.
Текст давался тяжело, приходилось продираться сквозь дебри специфических имён, названий, а также обилие персонажей, при том сложность вызывало одушевлённое оружие. Вот уж действительно "будь проклят тот день, когда оружию стали давать имена". Помимо сложнозапоминаемых названий самих разновидностей колюще - режущих героев необходимо было ещё держать в уме их прозвища. Возникало желание прекратить чтение по этой причине, однако, заветное раскрытие главенствующей идеи заставляло смиряться с трудностями восприятия.
Конечно, положительные моменты хочу отметить, как, впрочем, и мастерство писателей.
Развитие темы трепетного отношения к оружию грамотно было подано. Ведь в человеческой культуре меч у воинов воспринимается как продолжение руки, одно целое с телом. Отчего же не наделить орудие защиты и нападения собственным разумом?
Мир — живой, в говорящие копья, кинжалы, мечи, топоры и алебарды веришь, потому что уместные стилизации людских фразеологизмов и устойчивых выражений и впрямь говорят о продуманности действующего наполнения истории. Эквиваленты понятий, вроде "я по гарду сыт все этим" (у нас "я по горло сыт"), пустопорожнее "болтать" у Блистающих — "звенеть попусту". А как блестяще обыграно взаимодействие с людьми, ведь для нас оружие, пусть даже и личное, только инструмент, никто с его желаниями не считается. Аналогичное отношение и у Блистающих к нам — люди просто Придатки — инструмент для передвижения и участия в поединках, которые к тому же бескровны и созданы для демонстрации виртуозности владения оружием, никак не с целью умерщвления. Да и зовутся элегантно "беседами", а чтобы не путать с обычной коммуникацией, беседы между Блистающими выделены заглавной буквой, а участники зовутся со-Беседниками, приглашение пишется "по-Беседуем". Казалось бы, несущественная деталь, а на деле — важный ориентир для читателя.
Подобие отношения к людям, разнящееся в уровне культуры, выглядит аутентично, под стать железным обитателям мира. Цивилизованные клинки — это Блистающие, а немытые (от крови Придатков) дикари, которые привыкли убивать — Тусклые. Вот и сегрегация.
Не обошлось и без недоразумений. Как, например, воспринимать стрелы? Наконечник их выдаёт принадлежность к Блистающим. Но разящие летучие палки всё же инструмент. Прямо как у людей с отношением к другим животным: глупые звери, чего учитывать их желания, они ж неразумные создания!
Хотя здесь и кроется квинтэссенция смысла, отношение к зверям жестокое в общей части. А вот почему?
Собственно, вывод не был для меня инсайтом. Если человечество перестанет убивать, то будет убито. Такое оправдание не в новинку, хотелось свежести толкования. И я разыскал оную. Правда, для этого пришлось стать соавтором, как любой хороший читатель, что не просто потребляет, а помогает писателю, достраивая тезисы, заложенные тем в контекст произведения, только у себя в голове.
Олди признавались, что любовные сцены им не даются. Это так. Ведь описывая, как главный герой удаляется с возлюбленной в шатёр, текст прерывается неуместным обращением к читателю: я, мол, не буду рассказывать, что дальше. Причём именно что обращением напрямую. Для меня это было жутким разочарованием. Нет, я не настолько голоден до интимных откровений, дело в самом факте обращения. Разрушение "четвёртой стены" я воспринимаю, как вторжение в мир реальный, а художественное произведение нужно мне, чтобы из этого реального мира выйти, погрузившись в сказочную страну — Фантазию.
И вот именно на этом моменте я подключил опцию соавторства. Ну, чем не повод описать жестокость, вплетя в канву повествования? Меч — это ведь фаллический символ. Пусть герой как-то интерпретирует половой акт. Например, как рассечение плоти детородным "мечом", а потом озарится пониманием, что люди с рождения приучены к жестокости. Деторождение — это жестокий процесс, как для матери, так и для детёныша. Половой акт тоже процесс вторжения в чужое тело, умело обыгранный природой — метаморфоза, где насилие обращается приятным действом. Глупое существо просто, видишь ли, желает насилия от того, кто ему понравился. А сам факт совокупления по сути то же насилие, только приправленное гормональной анестезией. Чем не парадокс?
По итогу, роман оказался важным стимулом для рождения таких вот измышлений. Следовательно, принижать его значимость я не намерен. Если наводит на такие мысли, значит, усвоен правильно и заслуживает похвалы.
«Путь Меча» на «Мире Олди»: https://oldieworld.com/shop/books/put-mecha
«Путь Меча» на «Author.Today»: https://author.today/work/24084
«Путь Меча» на «ЛитРесе»: https://www.litres.ru/genri-layon-oldi/put-mecha/