В нашу часть поступили молодое пополнение. И меня направили командовать ротой молодых бойцов в учебную часть. Мне достались призывники из города Костромы и её области. Я учил их достойно. Мне было их жалко, и я не очень давил на них. Но в роту привезли несколько ребят из бывших условников досрочно освобожденных. Один начал качать свои права.
Мои подчинённые сержанты и ефрейторы стали жаловаться на него, что он их игнорирует и не выполняет их команды. И когда один из ефрейторов пришел ко мне весь мокрый, я не выдержал и пошел лично заняться этим призывником. Он получил наряд вымыть курильную комнату, но он не стал выполнять команду и когда его непосредственный командир хотел его заставить работать, сшиб ефрейтора с ног, тот упал и испачкался.
С ефрейтором и командиром 2-го взвода, вошли в курильную, перед нами стоял, невысокого роста, очень собой довольный, в вольной позе расхлябанный солдат. Я громко крикнул: "Встать смирно!" Он вздрогнул, не ожидал такого громкого голоса и немного выровнялся, но не смирно. Подойдя к нему вплотную, я сквозь зубы процедил, на полублатном жаргоне, которого мне хватало на гражданке в Арцызе и Одессе. «Я тебя гниду зелёную, сотру в порошок, и размажу на асфальте до тонкого слоя, что ты до конца службы не соскребёшся с него!» Ты посмел дотронуться до командира, которого государство и военное командование приказом назначило тебя дебила учить?
Он, услышав оскорбление в свой адрес, хотел что-то сделать, но я опередил его, резким ударом сапога я сшиб его на пол и встал ему на грудь. Удавлю как гадину, и отвечать за тебя не буду! Я получил особое разрешение насчет тебя и могу сделать с тобой всё что пожелаю. Даже грохнуть, усёк? У него на лице появился страх, и он согласно кивнул головой. А теперь встать и быстро вымыть пол до блеска. Он вскочил на ноги. Выливай ведро на пол, он вылил, а теперь мой, а через 20 минут лично доложишь своему командиру о выполнении моего приказа! Хорошо! …Не Хорошо, а есть товарищ командир! Есть товарищ, командир! - Повторил он и начал неохотно мыть пол.
Служба продолжалась. Наша воинская часть располагалась в г. Химки. Со всех сторон она была окружена колючей проволокой. так как за забором находился почтовый ящик, к которому мы были прикреплены. Чтобы попасть в ворота нашей части необходимо проехать по длинному переулку, который просматривался с проходной как на ладони. Убежать или сбегать в самоволку из части практически было невозможно. Перепрыгнуть через забор категорически было нельзя. На заборе была установлена автоматическая система охраны военного секретного объекта. И если не дай Бог кто – нибудь прыгал через забор, то его труп находили буквально в двух-трёх метрах от того места, где он пересёк проволоку. Я никогда об этом и не думал, но у нас были такие отчаянные смельчаки, видимо имевшие связи на заводе, которым удалось-таки исчезнуть из части, и до конца службы я их так и не видел. Что с ними стало, не знал никто в части.
Особисты рыскали среди нас, расспрашивая об их родственниках. Значит не нашли. Через каждые 6 месяцев нам присваивали очередное звание, если не было никаких происшествий. Но с моего взвода исчезли три солдата(узбеки), и нам было поручено их разыскать! поим лычкам угрожали.
Я взял троих крепких ребят, и мы поехали искать примерно там, где их видели последний раз. Нам сказали, что они вертелись у женской общаги текстильщиц и мы пошли к коменданту с просьбой обыскать это 6 этажное здание. Была создана целая комиссия и нас повели по этажам.
Девчонки были очень бесстыдные, бегали с голыми задницами перед нами зазывая в гости, я увидел, что они как-то странно себя ведут и понял, что наши где-то рядом. Обыскивая одну из последних комнат, нашли, в шкафу одного солдата, связанного по рукам и ногам. Стали спрашивать где остальные, нам не говорят! Солдат еле стоял на ногах. Вскоре отыскали и двух других под кроватями за чемоданами, тоже едва живых.
Так мы не только спасли честь части от дезертирства, но и спасли самих ребят из женского плена. Им пришлось провести 2 недели реабилитации в госпитале, чтобы восстановится! После этого они зареклись, что никогда не женятся!
(Продолжение следует)