Участник Великой Отечественной войны Николай Щелконогов рассказал о том, как он дошел до Берлина.
"Андрюши", к бою!
Николая Щелконогова призвали в феврале 43 года. Ему только что исполнилось семнадцать и ростом, как говорится, метр с кепкой... Однако скромные физические данные не помешали ему попасть в армию. Иногда это даже было преимуществом. Вскоре Николай попал в Тоцкие лагеря Оренбуржья, где шло формирование воинских подразделений. Кормили призывников из рук вон плохо: парни гренадёрского роста от голода даже теряли сознание. Полегче переносили голод те, кто среднего роста.Но посылая на фронт, дали с собой бойцам большой паёк, и обмундирование с иголочки. Николай попал в 22-ю Гомельскую краснознамённую артиллерийскую дивизию прорыва. Даже по названию видно, что бросали её на самые сложные участки фронта. Их и приходилось "прорывать": пушками, гаубицами, миномётами, "андрюшами", а позднее знаменитыми "катюшами".
Что за "андрюши" такие? Это переносные реактивные артиллерийские комплексы. В отличие от "катюш", они не имели своей ходовой базы и перед залпом частично зарывались в землю.
Зловещие подземелья и автограф на рейхстаге
Операция "Багратион", "Висло-Одерская операция", штурм Берлина - основные вехи войны Николая Щелконогова.Выйдя к Балтике, дивизия в которой служил рядовой Щелконогов, повернула в сторону Берлина.
- Наступая, мы встречали сотни подземелий, в которых размещались военные заводы и штабы, - рассказывает ветеран. - В штурме многих подземелий мне пришлось участвовать. Масштабы подземных заводов потрясали: мощные железобетонные перекрытия, восемь этажей в глубину...
А Берлин Николай брал в составе штурмового отряда. Весь город был в руинах после американских бомбёжек, поэтому передвигаться можно было только пешком. Знакомые с архитектурой других немецких городов, наши солдаты пользовались "секретным оружием" противника - подземными коллекторами, проходящими через весь город.- Сначала, в других городах, мы долго не могли понять, как немцы постоянно оказываются у нас в тылу, а потом узнали об этих подземных трубах. Тогда мы сами стали по ним передвигаться.
Была и ещё одна хитрость. "Катюши" не могли пройти по разрушенным улицам, поэтому солдаты разбирали установки на отдельные секции и использовали их в качестве гранатомётов.
- Когда взяли рейхстаг, я оставил не нём свой автограф, хотя и писать толком не умел. А потом пошёл смотреть бункер Гитлера. Народу было полно. Всем интересно. И в какой-то момент я даже испугался: как бы свои не раздавили.
Новая битва за Победу
Для Николая Матвеевича попытки исказить суть Великой Отечественной войны - личная обида. А тут, как назло, то назовут настоящими патриотами власовцев, то европейские парламентарии задумаются, не заставить ли Россию выплачивать компенсации жертвам войны.
- Очень тяжело всё это слышать и видеть, - жалуется человек, бравший в 45-м Берлин. - В фильме "Штрафбат", например, показали, что в штрафбаты брали "урок" и политических. Разве могли уголовникам выдать оружие? А плохое обращение офицеров с рядовыми? Не было такого на войне.
Николаю Матвеевичу навсегда врезался в память один эпизод времён войны. Мать написала ему в письме, что ей нечем заплатить налог. И её могли за это отправить на работы в Сибирь. Он сел и заплакал. Командир увидел, спросил, что случилось, и обещал помочь. А уже в следующем письме мать сообщила, что от налога её освободили.
После войны Николай Матвеевич стал кадровым военным, дослужился до капитана. В 1998 году он стал одним из инициаторов создания Музея боевой славы в Доме офицеров. Помогали ему тогдашний облвоенком Николай Сеньшов и директор музея-заповедника Алиса Аксёнова. Ежегодно музей посещают около 7000 школьников. Отсюда уходят на службу лучшие призывники. О войне рассказывают не школьные учителя, а её непосредственные участники, члены городского Совета ветеранов.Мы должны рассказывать о том, как всё было на самом деле, - считает Николай Матвеевич.