Я заканчивала третий курс университета. 9 мая, праздники, весеннее настроение. Раньше были популярны сервисы, где любой человек может создать аккаунт или зайти на страничку любого другого человека и там по полной оторваться, задав те вопросы, о которых боится спросить напрямую. Неожиданно я получаю 20 вопросов, но не глупых или пошлых, а очень интересных: о книгах, фильмах, музыке, дружбе, о чём-то ещё, что я находила для себя занимательным. Помню, как я загорелась узнать, кто мне пишет, но человек из тени не выходил. Я отвечала, он задавал новые вопросы, и в таком формате мы общались неделю.
У меня планировалась после сессии практика в детском оздоровительном лагере, и узнала я, что, если согласиться на нулевую смену (с 29 мая), можно рассчитывать на досрочную сдачу зачётов и экзаменов. С сессией было напряжно, я нервничала, толком не спала, тонула в конспектах и методичках, и, что весьма логично, перестала заходить на формспринг вовсе.
В день сдачи последнего экзамена — 25 мая — мне в вк приходит внушительных размеров сообщение от незнакомого молодого человека по имени Андрей, в котором он интересуется, всё ли у меня в порядке? Ведь сначала я с ним активно общалась и, как ему показалось, общалась весьма искренне и с большим интересом, а потом наше общение оборвалось.
Он заявил, что является близким другом нашего общего хорошего знакомого, который, будучи в его компании, рассказывал об университетских друзьях и в какой-то момент сделал акцент на мне. Андрей попросил друга дать ему ссылку на мой аккаунт в вк, а уже оттуда попал на мой формспринг и решил пообщаться там, прощупать почву, как он выразился.
Мы начали переписываться открыто, практически без остановки. Я рассказала, что скоро уезжаю на практику в 100 км от города, и меня не будет целый месяц. Он поделился планами, что после сессии поедет работать на летнюю базу отдыха, но выразил надежду, что пересечёмся.
Я уехала и оказалась в аду. Лагерь располагался в лесном массиве, в котором высокая влажность, нам и с погодой повезло: 10 дней непрекращающихся ливней. В отряде не дети, а 10-летние звери, преимущественно мальчишки. Я рассказывала всё Андрею по смс или в нечастых телефонных разговорах. Он порывался приехать несколько раз, но я тормозила.
Наконец месяц подходил к концу, и моя практика заканчивалась. Я вернулась домой, но теперь уже Андрей был на работе за три девять земель. Мы перекидывались смс с утроенной силой, разговор уже напрямую шёл о том, чтобы встретиться сразу же, как только он вернётся в город — в конце июля.
Именно в день его возвращения я должна была отправиться в пятидневный турпоход от университета. Песни под гитару у костра, самое звёздное небо, рассветы на высоченном утёсе, обалденная походная еда. Я позвала Андрея, но он сказал, что устал и хочет банально отлежаться. Я поняла и приняла, уехала, но с телефоном не расставалась. И хотя за эти 5 дней мы поговорили только 2 раза, для чего я долго карабкалась по крутой насыпи из щебня и разодрала себе ноги, эти 2 разговора позволили понять, что всё серьёзно.
Я вернулась вечером 30 июля, а уже 31 в час дня он ждал меня на автобусной остановке. Мы не называли это свиданием, ему нужно было отвезти другу флешку, и он спросил: хочу ли я с ним поехать. Мы увидели друг друга и заулыбались. Не было ощущения эпохального события, мы как будто уже 100 лет лично друг друга знали.
Нужного автобуса не было полчаса, и мы решили пойти пешком, а по пути поглядывать, не едет ли нужный маршрут. Как это часто бывает, мы заговорились и прошли пешком четверть пути. Хорошая погода, припекало, мы шли и говорили, говорили, говорили. К половине пути в принципе решили уже дойти на своих двоих. Добрались к 6 вечера, отдали флешку и… пошли обратно.
Добрались до места встречи к 9, присели на остановке. Андрей начал звонить нашему общему другу, у которого была машина. Тот обещал заехать, но часа через 2. Мы пошли гулять дальше. Купили мороженого, пошли купаться. Время пролетело, приехал друг к половине 12, отвёз меня.
С того дня мы считали себя парой. Ездили на дачу компанией, в которой я была единственной девушкой. Его друзья приняли меня, мои — его. Андрей писал мне стихи, мы обсуждали, что для нас обоих значит любовь. Я заявляла, что в безграничную любовь не верю, а он смотрел на меня и посмеивался. Всё складывалось как-то само собой легко, пока в один прекрасный сентябрьский день я не проснулась и не поняла, что меня к этому человеку больше не тянет.
У нас изначально был уговор быть честными, я рассказала. Андрей написал, я объяснилась. Он заваливал меня сообщениями, караулил возле университета. Мы поговорили. Он сказал, что я бегу от него, потому что мои чувства стали действительно серьёзными, и я испугалась того, что будет дальше. Мы не общались октябрь, ноябрь и декабрь. С моими подругами его общение не прекратилось, и они позвали его отмечать с нами Новый год, предварительно взяв с него уговор, что он и близко ко мне не подойдёт.
Квартира огромная, шумно, весело и пьяно. Под утро на кухне остались только мы и ещё раз начистоту поговорили. Не сошлись, просто сделали небольшой откат и возобновили общение, чисто дружеское. Друзья были категорически против, но мы же не собирались встречаться, просто дружили. А через месяц во время вечеринки у подруг мы додружились до ночёвки на одном диване. Без «этих дел», но было стыдно.
Андрей потом попросил извинений, якобы не хотел давить, в плане оказывать какое-то влияние, чтобы я захотела вернуться. Произошедшее он назвал «бесконтрольным» нецензурным словом, и сказал, что ему нужно время. Неуверенность и стала фактором, определившим моё дальнейшее поведение. Я его заблокировала. Любые разговоры о нём пресекала. Больше мы не общались. Нет, я не сделала это, потому что посчитала, что он меня использовал. Если быть честной, скорее, именно я была инициатором произошедшего, а он наутро состроил оскорблённую невинность, что меня и задело.
В день моего последнего экзамена в июне подружки позвали меня сходить с ними на вокзал. Всю дорогу они между собой шушукались, на обратном пути я уже прямо спросила, в чём дело. И одна из них сказала мне, что встречается с Андреем.
Не сказать, чтобы я была шокирована, или что меня это как-то сильно задело. Задело другое: как оказалось, они начали встречаться почти сразу же после той ночёвки. Он искал у подруги поддержки, и она его поддержала по полной программе. Учитывая, что дома у этой девчонки я практически жила, и ни разу за все 3 месяца не видела Андрея у неё, я пришла к выводу, что они от меня прятались. Я спросила, а почему вы прятались? И она выдала мне, что не хотела, чтобы я снова сделала ему больно. Я в секунду закипела, швырнула в стенку здания стеклянную бутылку с лимонадом и ушла.
Позже, хоть и далеко не сразу, мы все как ни в чём не бывало общались, а со временем в компании даже стали свободно проскакивать шуточки, касающиеся нас троих. Ещё позже, уже после окончания университета, общение с подругами и Андреем естественным образом сошло на нет. Вот такая первая любовь. Могло быть и хуже, но мне и этих переживаний хватило выше крыши.