Ко вторым петухам добрались до худой деревеньки о пяти избах, что притулилась у дороги, ведущей к Волоку. Худые избенки, вросшие в землю чуть не по соломенные крыши, смотрели на тракт слепыми окнами, затянутыми бычьим пузырем. В некоторых окон не было вовсе.
Князь приказал людям разойтись по домам, коней и скарб попрятать на задах, чтоб с дороги не видно было. Сам прошел в первую избу. Низко наклонившись, вошел в горницу, налетел в темноте на что-то, с грохотом отлетевшее в сторону. Хозяева заголосили на все лады, послышался шум, шлепанье босых ног по земляному полу.
- Тихо, хозяин! Свои тут!- крикнул Михаил. Кто-то разгреб в печи угли, затеплил лучину. Князь осмотрелся. На печи, посверкивая испуганными глазенками, жались друг к другу два ребятенка лет по пяти. В углу, на скамье, лежала ветхая старуха, глядела без страха, шевелила сухими губами. У печи, с лучиной в руке, стоял мужик в грубой рубахе. Уразумев, что за ночной гость перед ним, молча повалился на колени, ткнулся лбом в пол. Лучина, упав, погасла, вновь наступила темнота.
- Эй, хозяин! Будет валяться-то. Света дай. И испить чего,- сказал князь, нащупывая стену. Стена была шершавой, пальцы ощутили сажу.
Мужик снова зашуршал угольями, зажег лучину, молча встал рядом с бабкой.
Михаил прошел, перекрестился на темный лик в углу, сел к грубому столу, отстегнул корзно.
- Что встал? Знаешь ли меня?- спросил он, положив руки на стол.
- Вемы, княже,- поклонился мужик.
- Отколь?
- Был в дружине у тебя, покуда не покалечился.- Он показал на левую руку. Теперь Михаил увидел, что рукав свисает свободно.
- Что с рукой стряслось?
- Татары…- тихо ответил мужик.
- А хозяйка твоя где? Накормили б гостя-то,- огляделся князь.
- Татары…-все так же тихо отозвался тот.- В полон увели. Я вступился, было, да без руки и остался.- Он задрал рукав, обнажив свежий обрубок предплечья.
- Самого что ж не взяли?
- Решили, мертвый. А меня добрый человек ночью подобрал, к себе снес…- мужик осекся, опасливо глядя на князя.
- Не бойся, ведомо мне про волхва вашего. Он пользовал?
- Он, батюшка.
- Что ж, накормишь, аль как?
- Неча, князь. Лебеду да кору гложем. Отведаешь?
Князь удивленно взглянул на хозяина: приземист, темноволос, глаза с прищуром. Хотел было взбелениться, да раздумал, взглянув на детишек. Те все так же испуганно смотрели на князя, тихо перешептываясь. Боле всего, видно, занимал их меч.
- Эй, кто там!.. – в избу ступил ратник.- Принеси что поесть. И остальным тож- есть.
Он обернулся к мужику:
- Садись, хозяин. Что ж, все так бедствуют?
Мужик поменял лучину в светце, присел на край лавки.
- Почитай, все, князь. Как татарин пришел, побил скотину. Озимь вытоптал, яр повывел. Весь живот побрал. Покуда травою живы. К осени грибы-ягоды запасать станем.
- Ай, не охотитесь?
- Охотимся,- с вызовом откликнулся бывший гридень.- Все одно- с голоду помирать, аль боярин запорет. Эвон, кажин день рты разевают,- он кивнул за спину, на печь.
В горницу вошел ратник, принес сумы с едою. Поставил на стол кувшин с медом.
- Сигайте сюда, пострелята,- князь махнул ребятишкам рукой. Те зашептались. Наконец, один осторожно слезотсвечивая голым задом из-под кургузой рубашонки, не спуская глаз с князя, подошел, прижался к отцу. За ним полез и второй, стал рядом.
- Садитесь, коль хозяин не угощает, я вас попотчую.- Михаил распустил сумы, достал вяленую рыбицу, мясо, каравай хлеба.- Ложки-то есть у тебя? Тады хлебайте так,- он подвинул махотку с медом детям, отломил по большому кусу хлеба.- А бабку что ж не зовешь?
- Недужная она. Как невестку увели, падучая случилась. Язык отнялся-мычит токмо.
-Что смотришь так, а?- спросил князь, закусывая хлебом.
Мужик замялся:
- Правду ли говорят люди, будто уйти ты хочешь, град бросить?
Князь перестал жевать.
-Эт кто ж говорит?
- Говорят!- мужик упрямо тряхнул головой.- Мы град отстояли от татар, ждали тебя, князь, как архангела, денно и нощно молили бога, чтоб послал тебе скорой дороги, а нынче не знаем, что и промыслить.
Князь отложил недоеденный кусок, вытер губы тыльной стороной ладони.
-А тебе какое дело до дел княжьих? Сами, говоришь, отстояли? Так и вперед отстоите. Ай, не сдюжите?
- Чего ж, сдюжим. Токмо, с князем-то сподручней. Оно веселей, кады под началом.- мужик помолчал.- Так правду ль бают?
- Не твово ума дело.- Михаил встал.- Душно у тебя. На дворе спать буду.- С этими словами князь вышел. Над лесом занимался тусклый рассвет, запели птицы…