Правда и фантазии о Великом крае Глава 42 (окончание).
Поступь Революции.
Неожиданно вернулся Гоша Булычев. С ним вместе была красивая девушка.
- Как быстро, почему?
- Демобилизовали…по ранению.
- А это кто?
- Беженка, всех ее убили, надо помочь. Зовут Маша.
- Ну и отлично, теперь наш театр заработает. Тебя не хватало, и Маша, если не против, на главные роли пойдет.
Готовили и ставили такие яркие и понятные населению пьесы, как «Женитьба» Н.В. Гоголя, «Бедность не порок» А. Н. Островского, как комедия А.В. Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского» и другие. Грим, костюмы были самодельные. Фраки делали из однорядок, подгибая полы на бок и назад, цилиндры из картона. Женские костюмы, старинные кофты, юбки и платки, давали из своих сундуков хозяйки богатых мужиков.
В «Женитьбе» Гоголя невесту Агафью Тихоновну играла беженка Маша, жениха Подколесина Гоша Булычев, сваху Феклу Ивановну Паня Никонова, Диме дали роль Кочкарева, друга жениха.
Постановка спектаклей и самодеятельности сплотили молодежь еще больше. Дружба строилась на проведении общих мероприятий, на уважении и простых задушевных отношениях друг к другу. Они совершенно не употребляли вино. Не танцевали. И не потому, что сдерживали себя от соблазна. А просто тогда это было как то несвойственно. Никто и не думал об этом. Но было приятно и весело.
Собираясь вместе, вели разговоры, рассказывали про алтатские новости, шутили, пели, играли на балалайках. У девушек были альбомы. Ребята в них что-нибудь записывали: стихотворение, текст песни или романса, басню пословицу либо какую-нибудь эпиграмму Пушкина. Кто мог, оставлял на память рисунок.
Большое удовольствие получали от катания на лодках во время коренного разлива Чулыма, когда можно плавать, как в саду, мимо деревьев, под кроной ветвей, возле первых цветов. Это бывает, когда на юге Красноярского края, в горах, происходит интенсивное таяние снега.
Интересным был также маршрут на лодках через «Перетаск». Перетаском называли то место, куда Чулым снова возвращался, сделав пятикилометровую петлю. Молодежь с удовольствием пользовалась этим даром природы. Плыли по течению, как поется, «по воле волн». Доплыв до Перетаска, вытягивали лодку из воды, волоком метров сто перетаскивали ее к исходному месту, и могли снова плыть по течению.
Но Чулым дерзкий. Он уже много лет назад во время вешнего разлива Перетаск размыл и пошел напрямую. А прежняя петля его стала заросшей старицей.
Машу приняли в компанию, боль души немножко утихла. Она чувствовала любовь Гоши, была бесконечно ему благодарна, но полюбить не могла; слишком большая пропасть была между ними, которая возникает в результате разного воспитания.
Вести из внешнего мира.
Как крестьяне Сибири относились к царю и его семье? Многие думают, что ненавидели, потому что это были угнетатели. Но к власти относились совсем иначе; ее воспринимали как священную сущность, и принимали, как нечто данное свыше, и необходимое для защиты от мирового зла. Недаром вожди крестьянских восстаний вынуждены были изображать из себя людей царской крови. Для Пугачева это стало настоящей трагедией, которая сломала психику этого мощного человека.
Царь был отцом, а народ – его дети. Отца, как веру и родину не выбирают, а принимают. Николай второй был плохим царем, неразумным, но его все равно любили. Тем более, что крестьяне Сибири не испытывали помещичьего гнета, и жили сравнительно неплохо. И царь в меру сил любил свой народ, недаром его любимым писателем был Лесков, а одним из лучших друзей Распутин.
Как же могли воспринять простые люди новости из городов, где бесилась интеллигенция, покушаясь на природную власть?
Отсюда ненависть к либералам; а как понять их позицию? Пример. Во время революции 1905-1907 некая кадетка Тыркова предлагала убить царя – «убрать, чтобы не душил Россию окровавленными цепями».
Когда пришли большевики, подобные этой даме физически ощутили разницу, и это справедливо.
Но генералы, приносившие присягу, к сожалению, оказались не лучше: Алексеев, Брусилов, Эверт, Колчак, поддержали требование думы об отречении царя, которое озвучил Родзянко. Неужели эти умные люди не понимали, что с момента отречения страна будет разорвана на части?
Ну а что сибиряки? После революции 1917 года им оставалось только принять новую власть, которая не вызывала доверия, и, казалось дана не Богом, а кем то другим.