- Ну хорош уже дурака валять, Петров! Думаешь, если ты за шатание свое по площади нашей Красной нам лаве заносишь, то тебе все можно? Ты, чудак на другую букву, совсем берега потерял? Мы как договаривались? Ходишь себе, картавишь, «батенька» надо-не надо вставляешь, когда клиентов на деньги разводишь… И никаких призывов к революциям, свержениям, никаких «Долой!»… А ты что удумал, вождь мирового, блин, пролетариата? Митинги собирать под носом у правительства? Книжонки раздавать из своих собраний-сочинений? Кстати, где ты их отрыл, а?
Пузоватый и одышливый майор Синебрюков вытер вспотевший лоб и грозно посмотрел на сидевшего перед ним хлипкого мужчинку самого интеллигентного вида. Лысенький этот мужчинка с редкой бородкой и рыжеватыми усами, в старомодном костюме-тройке в горошистом галстуке держался за подбитый во время задержания глаз. Лицо его кроме фиолетового бланша было изуродовано также печатью интеллекта. Из кармана пиджака торчала старая кепка.
- Что молчишь, как гипса наелся? Объясняйся, - рявкнул Синебрюков.
Задержанный неожиданно резво вскочил, сунул большие пальцы за пройму жилетки и забегал по кабинету.
- Да как вы не понимаете, това`ищ, что поступая подобным об`азом, вы льете воду на мельницу ми`ового импе`иализма! Вы оглянитесь! Да-да! Оглянитесь! (Синебрюков от неожиданности даже оглянулся) Вы пьев`атились в душителей п`ав и свобод! На ваших штыках, так сказать, де`жится власть олига`хов! Я хочу донести до ши`оких масс мысль о необходимости ве`нуть власть в р`уки на`ода…
Майор обалдело взирал на (послушного доселе) клоуна с наглухо сорванной резьбой, потом, придя в себя, заорал.
-Ты поговори у меня еще, оратор хренов! На полную катушку наболтаешь! Эй, кто там! В обезьянник его!
Картавого строптивца, выкрикивающего антиправительственную ересь, увели, и Синебрюков щелкнул кнопкой чайника. Надо было поразмышлять, что там у этого Петрова-«Ильича» в мозгах щелкнуло, что он на главной площади всея Руси митинг собрал. Речи при этом дурацкие толкал, типа, «Земля – крестьянам, фабрики – рабочим, власть – народу…». Вконец охренел. Это вместо того чтобы спокойно бабки рубить за селфи с туристами-придурками и честно делиться с кем положено! Синебрюков вдохнул божественный кофейный аромат, собираясь улучшить его коньячком, но - вот ведь фиг вам! В коридоре послышались крики, шум, дверь с треском распахнулась. Изумленным очам хозяина предстали двое его подчиненных и ….
- А-а! Иосиф Виссарионыч! Мать твою! Добро пожаловать, милости просим. Только вас в нашем дурдоме и не хватает! С чем явился? Трубку что ли свою потерял?
- Товарищ майор! Толпу вокруг себя собрал, доклад им какой-то зачитывал. Вот! И.В. Сталин «О ХОЗЯЙСТВЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И ПОЛИТИКЕ ПАРТИИ Доклад активу ленинградской организации о работе пленума ЦК BKП(б) 13 апреля 1926 г.» Сначала тихо все было, а потом шум, аплодисменты, плакаты, лозунги… Интуристы видео снимают, китайцы вообще «Мао! Мао!» орут. Непорядок ведь. Пришлось задержать…
На изрытом оспой лице Кобы тоже красовался синяк, подкрепленный ссадиной на лбу. Генералиссимус попытался с достоинством пристроить на место оторванный рукав френча, но безнадежно махнул рукой и, грузно усевшись прямо в начальственное кресло, стал яростно выколачивать свою трубку прямо на стол Синебрюкова. Тот едва открыл рот, чтобы на природном русском языке дать оценку происходящему, как услышал… Услышал и ушам своим не поверил.
- А тэбя, сволочъ, я перьвым прикажу расстрэлять…
- Да что за день-то сегодня такой, а? Эй, заберите и этого вождя, пока я тут его своими руками не прикончил!
Майор залпом опрокинул в себя полуостывший кофе и потянулся к сейфу с заветными коньячными каплями. Но и этой крохотной мечте не суждено было сбыться. В дверь тихонько поскреблись, и в открывшуюся щель виновато просунулась дежурная голова.
- Ну что там еще? Кто? Че Гевара? Фидель Кастро? Павленский из Франции сбежал и опять яйца свои приколотил? – раненым мамонтом вострубил Синебрюков.
- Никак нет, товарищ майор. Это…
В дверь один за другим робко просочились ненавистные вождь мирового пролетариата и генералиссимус. Оба вид имели весьма пришибленный и недоумевающий. Первым слово взял Ильич, забыв о необходимости грассировать.
- Иван Иваныч, дорогой, простите, но это какое-то недоразумение. Мы только что на службу вышли, день удачно начался. Прям сразу толпа набежала, клиент так и попер. Самая работа… А тут ваши – извиняюсь! – люди нас хватают, тащат…
- Ми так не дагаваривались, товарищ Синебруков! Наше ИП «Истарическая рэконструкция» налоги исправно платит и вам, и гасударству… Так в чем дэло? Что нэ так? Вот таварищ Экатерина Великая как работала, так сейчас и работает… А нас-то за что?
- Да. За что? – немного осмелев, вякнул Ильич.
Синебрюков смотрел на них во все глаза, потом рванул воротник рубахи.
- Кто вас из обезьянника… Почему…
Дежурный вмешался вовремя, чем спас вождей от неминуемого рукоприкладства.
- Товарищ майор. Те, которые… Они как положено… А эти как бы новенькие. Только что с площади привели. Новая партия, так сказать…
- Партия… Партия! Партия, говоришь, - голос Синебрюкова креп и наливался громовыми раскатами. И в этот момент на сцене явились два новых действующих лица. (Продолжение следует)
Друзья-читатели, вам понравилась моя байка? Ставьте лайк, пишите отзыв, буду рада услышать ваше мнение.