Автор Генри В. (Глава 20)
Калейдоскоп дней, насыщенных всевозможными яркими событиями, пронёсся перед глазами Женьки, оставляя глубокий след в его памяти.
Это были их многочисленные встречи, совершенно разные знакомства, совместные интересные игры, общелагерные международные мероприятия и, конечно, их поездки, хоть и не частые, но очень запоминающиеся.
Самым ярким воспоминанием из тех поездок, а затем и самой обширной темой для дальнейших рассказов и маме, и друзьям, была их поездка в Берлин.
Они выехали утром, сразу после завтрака, на том же автобусе, которым управлял все тот же весёлый усатый немец, и уже спустя час уверено въезжали в германскую столицу. Вид Берлинских окраин сразу удивил Женьку своей похожестью на те районы города, в которых жил он сам. Это были такие же современные пяти- и девяти-этажные дома с очень редкими вкраплениями старых необычных зданий. Хелен тогда объяснила, что эта часть города была практически полностью разрушена во время войны, в 1945 году, и вся последующая масштабная застройка производилась по проектам советских архитекторов.
Ближе к центру город стал разительно меняться. То тут, то там перед глазами появлялись необычные церкви, будто пронзающие небо своими острыми шпилями, здания становились все солиднее и уникальнее. Часто стали попадаться старинные памятники и скульптуры, привлекавшие к себе внимание своими зелёными пятнами на бронзовых и медных поверхностях, окислившихся от времени.
Первая их экскурсия была на знаменитую Александрплац.
Это была огромная площадь в окружении современных строений из стекла и бетона, соседствующих со старинными величественными зданиями, многие из которых были увенчаны позеленевшей медью куполов и крыш. С любой точки площади открывался вид на высоченное необычное сооружение с огромным сверкающим шаром на его вершине. Это была одна из самых главных достопримечательностей Берлина- телевизионная башня - Фернзетурм - как назвала её по-немецки Катрин.
После довольно продолжительной прогулки по площади, набродившись по её чистым дорожкам и насидевшись у её брызгающих фонтанов, нашей делегации было предложено посетить магазин, расположенный по одну сторону площади. На пути к этому огромному многоэтажному зданию все заметили длинную очередь. Катрина остановилась у её хвоста и спросила, обращаясь ко всем ребятам: "Кто немножечко проголодался? Хенде хох! Поднимите руки!"
Конечно все, и даже Виктор Андреевич, задрали вверх свои руки.
— Эта большая очередь - за очень необычный угощение! Все за мной!— заинтриговала Катрин, и первая встала в её конец, увлекая за собой остальных.
Несмотря на длинный "хвост" очереди, наши туристы довольно скоро оказались в её "голове". Ребята увидели большой прилавок, от которого шёл пар, и трое молодых людей очень ловко около него орудовали. Один принимал у подошедшего человека деньги (одну марку) и, если требовалось, давал ему сдачу, второй доставал из одного из двух отсеков прилавка подрумяненную вытянутую булочку и насаживал её на специальный металлический штырь, закреплённый на прилавке, делая тем самым в ней глубокое отверстие, в которое он затем обильно выдавливал из больших тюбиков горчицу или майонез, и передавал эту полую булочку третьему.
Тот уже держал специальными щипцами длинную розовую дымящуюся сосиску и как только булка с соусом оказывалась у него в руке, он вдавливал сосиску в отверстие, пока выбранный соус не начинал вылезать на поверхность. Подошла Женькина очередь.
Вставив сочное великолепие в бумажный пакетик, молодой продавец ловко передал его ошарашенному Женьке, у которого слюни уже заполнили весь рот. Катрин назвала это изделие непонятным чуднЫм словом «хот-дог», отчего оно не стало менее вкусным. С небывалым аппетитом и удовольствием все проглотили это неизвестное ранее заморское угощение за считанные секунды.
Следующим открытием для всех стал большой магазин одежды и обуви, до верхних этажей которого они поднялись по эскалатору, расположенному прямо внутри огромного здания.
Их команда разделилась на женскую и мужскую половины и разбрелась по разным отделам.
Глаза у Женьки просто «разбегались». Им дали всего полчаса на совершение каких-либо покупок, а в кармане у Женьки были целых сто марок. Он понимал, что второго такого шанса у него может и не быть. Неизвестно, когда они ещё смогут, и смогут ли вообще, оказаться в таком большом магазине, с таким доселе невиданным количеством одежды и обуви.
Скользнув взглядом по разным курткам, плащам и брюкам и, поняв, что ему это все не подходит, Женька устремился в обувной отдел. Он искал глазами «adidas». Это был предел его мечтаний и многочисленных грёз. Ещё тогда, когда он только понял, что действительно поедет в Германию, в ту незабываемую первую ночь, в которую он так долго ворочался в своей кровати и не мог уснуть, он представлял себе этот момент. Он ждал и надеялся, что у него будет шанс привезти из этой поездки кое-что. Как только им в первый вечер пребывания в лагере раздали эти несчастные 150 марок, Женька в глубине души стал надеяться и ждать, что уже очень скоро он станет обладателем таких же заветных кроссовок с тремя полосками, которые ему очень редко попадались дома. Их счастливыми обладателями были только самые крутые пацаны его района. А ещё такие были у Владимира Георгиевича - его тренера по дзюдо.
И вот сейчас он носился по большому отделу немецкой обуви, понимая что минуты уходят, а заветный Адидас все так еще и не попал в поле его зрения. Женька даже подошёл к вежливой девушке-продавцу и попытался узнать на своём ломаном немецком, о том, где же, мол, Адидас-то? Но та, кажется, его так и не поняла. Тогда он нашёл в женском отделе Катрин, которая помогала их девчонкам с какой-то там одеждой, и спросил у неё, как же ему отыскать эти вожделенные кроссовки, но она поджала губы и закачала головой:
— Нет, Женья, в наших магазинах таких тоже нет! У нас есть такой рынок, это далеко, они есть там. Но это дорого!— она сочувственно похлопала по плечу Женьку, видя его расстройство.
Краски в глазах Женьки померкли. "Адидасу" предстояло оставаться только мечтой.
Он вернулся в обувной отдел и стал присматриваться к тому, что хоть отдаленно напоминало этот его эталон красоты. Увы! Ничего похожего даже близко не было. Время начинало поджимать, деньги нещадно «жгли» карман. Его взгляд упал на совершенно белые, плохо подпадающие под определение «кроссовки», спортивные туфли из плотной ткани на неоправданно высокой подошве.
Ах, если бы у Женьки было бы побольше времени или поменьше стремления купить хоть что-нибудь в доказательство своей заграничной поездки, ему не пришлось бы потом оправдывать этот ужас на своих ногах, поражаясь удивительной стойкости и носкости весьма специфического изделия восточно-германских обувщиков!
Сытые и довольные наши пионеры расселись в автобусе по своим местам, и их путешествие по Берлину продолжилось. Ребята галдели, обмениваясь впечатлениями, глазели в окна на указываемые Хелен и Катрин достопримечательности, а у Женьки из головы не шла мысль о купленных им кроссовках. Пятьдесят марок. Треть всех его денег и половина того, что он спланировал потратить на себя, оставив ещё столько же на подарки и угощения. И ладно бы это была желанная покупка, та, о которой он мечтал. Тогда и мыслей бы никаких плохих не было бы - живи и радуйся. А сейчас, сидя на сиденье один, (Валерка пересел к Оле, и они хвалились друг другу своими покупками), Женька каждые пять минут открывал коробку с этой чуднОй обувью, лежащей на соседнем кресле, смотрел на неё и заставлял себя её полюбить.
Он искал в этих кроссовках с пятисантиметровыми каблуками оправдание собственной глупости и не находил его. Только когда их автобус подъехал к месту следующей предстоящей экскурсии- Трептов-парку- Женька кое-как смог отвлечься, отложив на потом свои переживания...
