Найти тему
ГЛАВНЫЕ ВОПРОСЫ

БРЮССЕЛЬСКИЙ СЧЁТ. 14. Нет – же надуваются щёки, а в глазах – желание что-нибудь переложить в свой карман из твоего.

Глава 3.

– Откуда здесь берётся эта надменность и вечное желание назидать? – в сумбуре мыслей продолжало мучить Бахметова почти детское ощущение несправедливости разделения полномочий в мире. – Безапелляционно назидают лишь самые низкие люди – но здесь же явно что-то другое! Не от гордости же за наследование идей Гёте и Канта? Да кто здесь читает таких? Депутаты ПАСЕ? Судьи Страсбурга? Судя по их речам, они читают только «Декларацию прав человека». О большинстве обывателей нет и речи. Своих не читали, видно, и прежде – судя по устроенным в Европе бойням.

Да и, вообще, научиться читать – не значит научиться понимать. Здесь никогда никого не понимали, – в полупомешательстве собственных прозрений вздыхал Бахметов. – Лишь бы набить карман. Что таким Гёте и Кант? – имена из университетского курса. Просвещение есть, а просветлённых нет. Почему, почему здесь решили, что имеют право всех учить? Чему могут научить прежние лавочники и хуторяне – а сколько их сейчас в союзе! Только окрику: «Не трожь! Моё!». – Сергей в потоках мыслей явно закидывался смыслами. – И эти рассуждают о глобализации мира! Как таким доверится бирманец или китаец? Сначала пыль может глаза застить, но потом-то всем всё станет ясно.

Фото из Яндекс-Коллекции.
Фото из Яндекс-Коллекции.

До слёз обидно за рационалистический потенциал европейцев – как мощно могли они выстроить глобалистическую модель! Нет же – надуваются щёки, а в глазах – желание что-нибудь переложить в свой карман из твоего. А, может, рационализм в делах глобализации является лишним? – совсем уже запутывался Бахметов в своём бреду. – Здесь и нужно-то всего – мудрость, совесть и желание договориться. Почему этих качеств нет у хвалёных рационалистов? Они были когда-нибудь? Может, правда, у местных всё давила тяга к обладанию? Может, Гегели и Шопенгауэры были всего лишь прикрытием посконной сути цивилизации алчных, злопамятных, недобрых людей? – Бахметов в рефлексиях вздрагивал как в полусне и нёс почти ерунду – в который раз он садился на неприятный лично мне конёк абсолютизации идей.

– Отцы-основатели властолюбивы и алчны; и вся история – тому свидетель. Примкнувшие к ним – часто по сердцу не очень добры, – мутившиеся мысли уносили во всё большее сумасшествие. – Сознание лавочников и хуторян – сознание вчерашнего дня; оттого они и надувают щёки, что не видят наступления нового дня. Но что есть сознание сегодняшнего дня? Мудрость, совесть и способность договариваться? Мудрый – не значит высокоумный в собственных глазах, совестливый – не значит начётчик «Декларации прав человека», договаривающийся – не обязательно решающий делишки мошенник. Мудрый, совестливый и договаривающийся – это тот, кто видит мир перед собой. Пока здесь взгляд был острым, мир виделся средоточием собственных богатств; сейчас, может, и рады бы видеть саму жизнь – да зрение сильно ослабло.

Как жалко Европу – ей бы стать сердцем глобализирующегося мира; да нет уже ни сил, ни особых душевных качеств. Европа этого ещё не понимает – изображает молодость, благообразие и намерение учить. Только кто же скоро будет слушать? Европейцы перестают что замечать даже внутри себя самих – мигранты, кажется, рады отсутствию сил у местных. Грядет передел, а местные изо всех сил надувают щёки, – в раздражении иногда стискивал зубы Бахметов. – Ладно, карлики забавляются компенсациями истории; но ведь и отцы-то-основатели важно молчат.

Точно ли они сами себя обессилили? Может быть, их лишают сил? – ещё вчера совершенно абсурдная мысль, сегодня не казалась уж такой сумасшедшей. – Но кто лишает? В каких глубинах местной психики могли зреть идеи о праве каждого на избыточность прав, о праве любого на нравственное беззаконие во имя закона гражданского? Неужели логика развития местной культуры от зерна до сегодняшних дней предполагала столь резкую трансформацию идей христианства?

Да были ли европейцы христианами? Были ли кротки и милосердны, молились когда за здоровье врагов? – вздыхал Бахметов. – А ведьмы на кострах – горели; крестоносцы обобрали полмира; нацисты во имя идей рационализма вообще хотели всё спалить к такой-то матери. Что за странный ящик Пандорры – почему Европа сама не может заткнуть без конца из него вылетающие сюрпризы для человечества? И прежде гармония здесь восстанавливалась лишь усилиями извне – земля немного отдыхала, и вновь начинались тектонические сдвиги переделов всего и вся – до очередного восстановления гармонии извне. Ну, только же вот русские спасли всех местных от газовых камер; держали баланс, как могли, в противостоянии алчным; не выдержав напряжения, рухнули на время, – и опять в их сторону видим надутые щёки и размахивание кулачком. Да что же это за судьба-то такая!

Следующая глава.

ОГЛАВЛЕНИЕ.