- Приворожила, как есть приворожила. Мать Алексею такую девушку сосватала, из богатой семьи, красавицу, кровь с молоком, а он за худющей девчонкой бегает. Как есть приворожила.
- А то, бабы, ведь мать-то у неё ведьма, я сама у неё телка лечила.
- Да и я с дитём к ней ходила. На ноги поставила.
- Ведьма, она ведьма и есть.
Сплетни так и текли из подворотни в подворотню. Соседки радовались возможности промыть косточки новой в их краях семье, чужаки они всегда чужаки, даже если добро делают.
Прабабка моя не выдержала, пришла в контору железной дороги, где Алексей работал, и потребовала, чтобы ей показали «приворожённого».
- Ты что ли Алексей? - спросила она строго.
- Я. А что?
- Так вот, ты за моей Анькой больше не ходи, ты не мальчишка уже, тебе жениться пора, а у неё ещё ветер в голове.
- Вот я и женюсь… на ней.
И поперёк слова своей матери женился.
У Алексея с Анной была большая разница в возрасте – 13 лет. Но они любили друг друга без всяких приворотов. Оба яркие, сильные, цельные, романтичные натуры. Анна выступала в самодеятельных спектаклях, Алексей с двумя друзьями организовал небольшой ансамбль – гитара, балалайка и кажется домра. Он любил читать приключенческие романы, она любила кино. И не смотря на сильный характер обоих, они не ссорились.
А потом началась война…
Дед мой ушёл добровольцем.
Когда пришла бумага о том, что Алексей Суворов пропал без вести, Анна не поверила. Она даже не сохранила ту похоронку…
(Иногда мне кажется, что бабушка совсем не рассказывала мне о моём деде, но сейчас я понимаю, что это было не так. Я знаю о нём очень много, у меня хранятся его бумаги и фотографии. Просто память о дедушке Алексее была всегда, как неотъемлемая часть жизни. И как ни странно, я всегда любила своего деда, хотя, понятное дело, его не знала. Просто эта любовь тоже была частью жизни).
Так и осталась Анна одна с четырьмя маленькими детьми на руках, да старой матерью. А когда малолетний племянник стал сиротой, не раздумывая, взяла в семью и его. Помощи ждать было неоткуда, из родни никого, а семья мужа её так и не признала. Но Анна не падала духом. Продала хозяйство, собрала детей и мать, и поехала из деревни в город. Купила на вырученные деньги домик и стала жить. Днём работала, а по ночам шила. Упрямая была моя бабушка Анна и очень сильная, куда только умещалось столько силы в столь хрупком маленьком теле?
Конечно, ей уже было не до самодеятельности. Но артистичная натура не раз выручала её. И когда было тяжело, бабушка примеривала на себя ту или иную роль. Почему-то ей очень нравилась роль из "Анны на шее". Может потому, что этот образ был точной её противоположностью, а иногда ей так хотелось забыть, что на хрупкие плечи давит долг, обязанности, работа. Но она никогда не забывала. Представляла себя легкомысленной чеховской Анной и шла вперёд, напролом, не сгибаясь. Детей воспитала и выучила. А когда моей прабабушке пришёл срок, то, не задумываясь, что скажут на работе, тогда с религией было строго, повезла отпевать её в церковь, потому что-то мать её об этом при жизни просила. Просила и молилась за свою хрупкую Анну.
- Меня мать вымолила, - часто говорила бабушка, - я бы ещё в детстве от болезни умерла, а она вымолила. И потом всегда её молитвы меня выручали.
Выручали, ведь нелегко ей пришлось, но это уже история для целого романа, а я хотела рассказать сейчас только об Анне и Алексее.
Умерла бабушка в апреле на Пасху. Старики в старину мечтали умереть именно в пасхальные дни, когда для всех открыты ворота в рай. Думаю, мать молилась за неё и там, так же как моя бабушка Анна молится сейчас за меня.