Проснулся я от того, что замерз до зубовного стука. За ночь печка прогорела, и вагончик моментально выстыл. Вполголоса костеря зиму и холод, я наскоро вычистил буржуйку и растопил заново. За окошком царила кромешная тьма. Глянул на часы – семь утра, еще час можно смело спать. Я залез в спальник в надежде заснуть, но, поворочавшись с полчаса, понял всю тщетность своих чаяний и поднялся окончательно. Умылся снегом, снегом же набил котелок и поставил его на печку.
Когда по вагончику поплыл аромат кофе, парни заворочались, брат забурчал:
- А круасаны будут?
- С тушенкой, новинка от нашего шеф-повара, нормально?
- Только если водки нальете…
Во время завтрака Лис не находил себе места, он прямо-таки рвался к самолету.
- Лис, а где твоя Цессна стоит?
- За стенкой должна стоять, в ангаре. Или на другой стороне поля, там еще один ангар.
- А как взлетать? Снега, наверняка, по гланды.
- Это же аэропорт, тут бульдозеры есть для расчистки полос. Справимся, в общем. Главное, чтобы самолет был здесь и был в порядке. Давайте уже быстрее, а?
В первом ангаре Цессны не оказалось. По этому поводу мы с братом высказали Лису свое неудовольствие. Еще бы, час махания лопатами, потом полчаса битвы с могучим замком и ничего. Один плюс – вместо самолета ангар оказался забит бочками с авиационным топливом.
- Ну что, Лис, подводит тебя твой лисий нюх? – Леха облокотился на лопату.
- Та не – с украинским говорком протянул Лис – то была разминка для вас. Вы ж как застоялые кони копытом бьете и в дело проситесь. А вот сейчас пойдем к самолету.
До второго ангара мы, понятное дело, поехали на снегоходе. На летном поле стояли два боинга, в дальнем углу ютилась обещанная братом «восьмерка». Ангар был заметен снегом, входная дверь была погребена под большим сугробом, и махать лопатами пришлось дольше. Когда мы, наконец, докопались и сбили навесной замок, Лис перекрестился и с силой толкнул дверь. В ангаре царила кромешная тьма. Ворвавшийся сквозь распахнутую дверь свет выхватил из темноты кусок белоснежного с красными полосами борта самолета.
- Здесь моя ласточка – радостный Лис обернулся к нам. – Полетаем!
Отсутствие электричества сподвигло нас к срочному поиску бульдозера. Для полноценного осмотра самолета и прочих необходимых операций нужен был свет, так что нам предстояло откопать ангарные ворота. Оценив фронт работ, я обратился к Лису:
- Лис, а бульдозер тут где должен стоять?
Лис задумался на пару секунд, потом уверенно заявил:
- За ангаром надо смотреть.
Мне не очень понравилась эта бодрая уверенность в его голосе. Обычно так говорят те, кто вообще не уверен в своих словах. Сев на снегоход, мы осторожно объехали ангар. Пусто, из снега торчат только крыша «таблетки» и рядком стоящие трапы.
- Так-с – брат огляделся. – И где нам его искать?
- Вопрос, конечно, интересный. Думается мне, он должен быть где-то рядом с летным полем, так ведь?
- Так, и дальше?
- Поехали осматриваться.
Вместо бульдозера мы нашли здоровенный грейдер на колесном ходу, и стоял он возле входа в пассажирский терминал. Радовало то, что откапывать его не придется. В этом месте снега было не так много, терминал стоял на пригорке, продуваемом со всех сторон. А тот объем снега, который все же накопился, грейдер должен преодолеть без проблем. Главное, чтоб завелся.
- Лех, а ты им рулить умеешь?
- Да чего там уметь? Там все как в машине.
Двадцать минут усилий и уговоров, и раздался долгожданный рев дизеля. Дав грейдеру некоторое время потарахтеть на холостом ходу, Леха попробовал стронуть его с места. Движок взревел, и грейдер покатил вперед, легко сдвигая снег в сторону. Я показал брату большой палец и покатил к ангару. Лис уже забрался в самолет, обустроился в кабине и увлеченно что-то делал, подвесив включенный фонарик над головой.
- Чем занят?
- Осматриваюсь и готовлюсь завести эту ласточку..
- Соляра-то в баке есть?
- Сам ты соляра – презрительно хмыкнул Лис. – Чистейший авиационный керосин! - он воздел указательный палец.
- И ты, значит, при закрытых воротах планируешь ее завести?
Лис задумался, потом прорычал:
- Так открывайте их быстрее.
- Не шуми, грейдер уже едет. Кстати, вопрос – а как ты планируешь взлетать, если она заведется? Полосу чистить? А если в грейдере соляры не хватит?
- Нифига-то ты не знаешь об авиационном хозяйстве. Здесь запас топлива всех типов такой, что можно до самой базы дорогу пробить и на Цессне до места доехать. Но! Я осмотрел ангар, тут есть лыжи и даже поплавки для ласточки. Пока твой брат героически гребет снега, мы с тобой нашу девочку переобуем.
С этими словами Лис поднялся, сияющим взглядом осмотрел кабину и направился к выходу.
- В темноте? – крикнул я ему вслед, но ответа не дождался…
Сказать, что мы офигели переобувать Цессну – ничего не сказать. Хотя, по сути, ничего особенно сложного в этом нет. Но нас всего двое, а физически работа тяжелая без специального оборудования. Пока мы разминались, Леха на грейдере подобрался к воротам вплотную. Басовитый рык движка рвал тишину в клочья, и нам в ангаре было совсем не сладко. Но мы все равно улыбались, потому что все получается. Пока.
Я направился к двери на улицу, очень захотелось покурить на свежем воздухе. Солнце перевалило за полдень, с запада набежали снеговые облака. Однако. Время за работой летит быстро. Грейдеру до ворот оставалось метра три, и брат с удвоенной силой распихивал снег по сторонам. Я закурил и вдруг понял, как сильно хочу есть. Похлебку что ли сварганить?
- Брат, а может, похлебки сварим? – Леха высунулся из кабины.
- Греби давай! А то весь неубранный снег будешь есть вместо похлебки.
Леха жизнерадостно заржал и захлопнул дверцу кабины. Я с наслаждением докурил сигарету, выщелкнул окурок в снег и вернулся в ангар.
- Ну что там, скоро? – Лис сидел на колесной паре. Устало свесив натруженные руки.
- Да минут двадцать, и откроем.
- О, тогда я пошел готовиться – оживился наш пилот и полез в кабину.
- Ну я тогда готовить – буркнул я уже сам себе и снова вышел на улицу…
Вагончик встретил меня дымом из печной трубы. Я схватился за висящий на груди «Кедр» и осторожно открыл дверь. Шагнул внутрь и столкнулся взглядами с сидящим перед буржуйкой на корточках мужиком лет шестидесяти. Назвать его дедом у меня не повернулся бы язык. Крепкие плечи, натруженные руки с узловатыми пальцами, большая лобастая голова с коротким ежиком седых волос, аккуратная бородка с усами и цепкий взгляд пронзительно-синих глаз. Одет мужик был в добротный темно-коричневый свитер с воротником под горло и теплые тактические штаны. Завершали образ могучие ботинки на подошве толщиной сантиметра три, не меньше.
- Я тут похозяйничал немного. Ничего? – мужик легко поднялся и протянул мне руку. – Иваныч.
- Саня – я пожал протянутую ладонь. Словно плаху попробовал стиснуть.
- Подумал, вы есть захотите, как с самолетом управитесь.
Только сейчас я заметил стоящую на печке самую настоящую кастрюлю литра на четыре. Крышка на ней едва заметно подпрыгивала.
- О, закипела водичка. Счас мы супчику сообразим…
Иваныч потянул из угла соящую там небольшую спортивную сумку и принялся выкладывать из нее разную снедь. Первым делом показалась половинка курицы, которую Иваныч сразу опустил в кипящую воду. Затем показалась литровая банка с залитой водой чищеной и мелко порезанной картошкой. Следом на столик легли луковица и морковь, завершили натюрморт небольшой бумажный кулек и пара штук лаврового листа. Отойдя от первого шока, я спросил:
- Иваныч, а ты откуда здесь взялся?
- Так ить сторож я аэроклубовский. У меня в подвальчике и комнатушка оборудована была, я в ней и жил. Когда все завертелось, я как раз спал, ночью же случилось. Я гул услыхал, выскочил на улицу, а в той вон стороне зарево на полнеба стоит. Ну, думаю. Все, пришел писец в гости. В подвале закрылся и решил пережидать. Благо за день до этого на оптовке в городе закупился, как знал. Вот и кукую с той поры. Народу нет, я один тут оказался.
- А аэропорт как же? Он разве не круглосуточный?
- Этот-то? Нет конечно, он же мелкий совсем, одна полоса, и та пять сотен метров. К нам ни один нормальный борт не сядет.
- Ага – глубокомысленно изрек я. – А раньше чего не пришел?
- Как же я приду, если не знаю, кто вы и что вы? – удивился Иваныч. – Не, я сначала присмотрелся. Выж все при оружии, виду самого бандитского. А как увидел, что вы за расчистку территории взялись, то и дотумкал, что вы за самолетом. Больше-то тут брать нечего, «восьмерку» если только. Но для нее территория чистая не нужна. Решил, что двум смертям все равно не быть. А так хоть с людьми пообщаюсь. Я ж дичать начал, месяц почитай в одного.
- Слушай, Иваныч, а тут ведь связь хорошая должна быть? – осенило меня.
- А как же, обязательно. Только не работает, света-то нету.
- Ну это вопрос решаемый. С собой увезем, там наши разберутся.
- А с собой это куда?
- Это в Киселевск.
- Аааа, знаю такой городишко. Была у меня там зазноба. Ты вот что, Саня, про связь мысль хорошая, но там много чего разбирать, да и не все в самолет влезет…
- Это что ж там такое в самолет не влезет?
- Ну как, пульты разные.
- Нам они без надобности. Сам передатчик нужен или как оно там называется, а остальное на базе есть. Ты лучше скажи, что дальше делать намереваешься?
- Раньше думал в город податься, до тепла продуктов точно хватит. А теперь… теперь берите меня пассажиром, я полезный.
- И чем? – мне стало по-настоящему интересно.
- Супчики знаешь какие варю? Закачаешься – Иваныч хитро улыбнулся, но потом посерьезнел. – Я авиатехник, Цессну эту до последнего винтика знаю.
- Я один не решаю, конечно, но думаю, что не оставим тебя здесь. Сейчас мужики придут, и решим.
Иваныч за разговорами не забывал про супчик, и скоро по вагончику растекся сногсшибательный запах.
- Давай зови парней, готов супчик…
Лис появлению Иваныча обрадовался.
- Иваныч! Жив, старый греховодник!
Они обнялись, и Лис пояснил, видя наши недоуменные лица:
- Я ведь здесь и учился на пилота, а Иваныч нашу технику обслуживал и нас наставлял по-отечески.
- С нами Иваныч просится – заметил я.
- Даже если б не просился, я б его силой увез! Золотые руки!
- Ладно дифирамбы петь, давайте лучше поедим. Завтра ж в полет, да?
- Досмотришь технику, и в полет.
- Это обязательно.
Супчик оказался и вправду такой, что я чуть ложку не проглотил. Или это с голодухи да с морозца так показалось? Но в любом случае наелись мы от пуза, и теперь лично меня неудержимо клонило в сон.
- Э нет, братцы, что это вы удумали? – Иваныч усмехнулся, глядя на наши осоловелые лица. – А ну пошли на мороз с самолетом разбираться.
- Мы-то вам для какой надобности? – сквозь зевоту спросил Леха. – От нас там пользы…
- Это уж я решу, пользы от вас или вреда. Пошли-пошли, есть там для всех работенка.
Делать нечего, пришлось одеваться и вновь идти на улицу. Солнце уже катилось к горизонту, но часа полтора до темноты у нас еще было.
- Сейчас запустим мотор, выкатимся из ангара, прогоним тесты и тогда можно спать. Хотя я бы прямо сегодня ее нагрузил. Вы ж снегоход не бросите?
- Нет, конечно.
- Вот и я смекаю, что глупо такую технику бросать. Оно, конечно, можно кого-нибудь по земле своим ходом отправить, но сдается мне, опасная это гастроль.
- Еще какая – Леха смачно сплюнул. – Волки распоясались, да и люди нынче сплошь недобрые.
- Короче, сегодня надо грузиться. С собой топлива по максимуму, инструмент, лоции и все такое прочее. И завтра с утреца, Бог даст, взлетим. На лыжи только поставить…
- Уже поставили – довольно осклабился Лис.
- Ну это мы еще поглядим, как вы там поставили. Я ж помню, что руки у тебя не из плеч растут, ой не их плеч.
Через час мы все набились в кабину, Лис что-то поколдовал, и пропеллер почти моментально размазался в серое пятно, и в темно-фиолетовых густых сумерках самолет выкатился из ангара и застыл перед воротами.
- Полетим! – радостно возопил Лис, но Иваныч охладил его пыл:
- Угу. Ты ж знаешь народную мудрость про ежа?
- Это которую?
- Ежик птица гордая. Пока не пнешь, хрен полетит.
- Это да – смутился Лис.
- Вот и не трепи раньше времени, летчик.
- Не летчик, а пилот малой авиации – поправил его Лис.
- Молчи, сопляк, кого ты учишь? Давай налево, к тому ангару.
До этого Леха по распоряжению Иваныча быстро соорудил два взвоза: один на летное поле, второй как раз в сторону соседнего ангара. Самолет легко вкатился вверх и заскользил по снегу…
Загрузка самолет шла до глубокой ночи. Снегоход загнали в последнюю очередь, потом еще час таскали ящики с инструментом, коробки с документацией по самолету и еще тысячу нужных мелочей. Пару раз прерывались на сеансы связи с базой и один раз на горячий чай. К концу погрузки мы уже с ног валились от усталости. В вагончике Иваныч уселся у столика с каким-то талмудом, в который он тщательно заносил вес каждого внесенного на борт предмета, и принялся за подсчеты. Уже проавливаясь в сон, я услышал:
- А ведь еще пяток бочек можно будет с утра догрузить.
«Только не это!» - подумал я и провалился в глубокий сон…
Продолжение следует