Переписывание истории, в том числе истории коллективизации, стало привычным. Переписыватели бросаются из крайности в крайность. Сегодня преобладает точка зрения "сталинистов". которые утверждают, что коллективизация получила всенародную поддержку, никаких теневых сторон у нее не было, а кто утверждает обратное - враг.
Переписывая историю коллективизации в СССР, разные авторы оценивают события тех лет по нынешним меркам. Разные оценки - разная трактовка. Оттого свидетельства очевидцев и непосредственных участников истории имеют особую ценность.
Летописью коллективизации называют книгу Михаила Шолохова "Поднятая целина". От того, что в центре романа были большевики, которые, не щадя ни себя ни других, выполняют установки партии, цензура не заметила глубину описания автором той драмы, которая развернулась в России под лозунгами коллективизации.
Роман "Поднятая целина" в постсоветской публицистике стал почти учебником истории, своеобразным первоисточником, из которого узнавали о коллективизации и её теневых сторонах. Однако было бы неверно по художественному произведению изучать историю. Дурной пример показал спустя многие годы Александр Солженицын - его художественные произведения о сталинских репрессиях, где автор не скрывает использования слухов и устных свидетельств, а не документов, широким кругом публицистов воспринимается как исторический документ.
Вот почему по-настоящему ценны свидетельства о теневых сторонах коллективизации другого очевидца и непосредственного участника событий, который выражает мнение о коллективизации не простого народа, а партийного аппарата, представителем которого он был в те годы.
Вот что писал он о якобы поголовном добровольном вступлении крестьян в колхозы:
Известно, например, что в ряде северных районов потребительской полосы, где благоприятных условий для немедленной организации колхозов сравнительно меньше, чем в зерновых районах, стараются нередко подменить подготовительную работу по организации колхозов чиновничьим декретированием колхозного движения, бумажными резолюциями о росте колхозов, организацией бумажных колхозов, которых еще нет в действительности, но о "существовании" которых имеется куча хвастливых резолюций.
Или возьмем некоторые районы Туркестана, где благоприятных условий для немедленной организации колхозов еще меньше, чем в северных областях потребительской полосы. Известно, что в ряде районов Туркестана были уже попытки "догнать и перегнать" передовые районы СССР путем угрозы военной силой, путем угрозы лишить поливной воды и промтоваров тех крестьян, которые не хотят пока что итти в колхозы.
Основным звеном колхозного движения сталинская коллективизация называла сельскохозяйственную артель.
Тогдашним законодательством было установлено, что
В сельскохозяйственной артели обобществлены основные средства производства, главным образом, по зерновому хозяйству: труд, землепользование, машины и прочий инвентарь, рабочий скот, хозяйственные постройки. В ней не обобществляются : приусадебные земли (мелкие огороды, садики), жилые постройки, известная часть молочного скота, мелкий скот, домашняя птица и т. д.
Однако тот же партийный работник, очевидец и участник коллективизации замечает:
Известно, что в ряде районов СССР, где борьба за существование колхозов далеко еще не закончена и где артели еще не закреплены, имеются попытки выскочить из рамок артели и перепрыгнуть сразу к сельскохозяйственной коммуне. Артель еще не закреплена, а они уже "обобществляют" жилые постройки, мелкий скот, домашнюю птицу.
...Один из таких ретивых "обобществителей" доходит даже до того, что дает приказ по артели, где он предписывает "учесть в трехдневный срок все поголовье домашней птицы каждого хозяйства)", установить должность специальных "командиров" по учету и наблюдению, "занять в артели командные высоты", "командовать социалистическим боем, не покидая постов" и - ясное дело - зажать всю артель в кулак.
Что это - политика руководства колхозом или политика его разложения и дискредитации?
Я уже не говорю о тех, с позволения сказать, "революционерах", которые дело организации артели начинают со снятия с церквей колоколов. Снять колокола, - подумаешь какая ррреволюционность!
Критики сталинской коллективизации опираются на документы, происхождение и значимость которых, впрочем, не всегда очевидны.
Защитники Сталина, говоря о коллективизации, опираются на абстрактную "поддержку народа" и творчество партийных агитаторов. Вот почему стоит внимательно относиться к свидетельствам очевидцев как со стороны народа, так и со стороны партаппарата, чтобы сложилась объективная картина исторических событий.