Подростком Вазих мечтал стать шофёром. По улицам Новой Киремети часто проезжали полуторки и газогенераторные автомашины, за рулём которых сидели серьёзные взрослые дяди в измазанных мазутом телогрейках. С годами желания менялись: одно время хотелось стать киномехаником, потом борцом, в мечтах поднимался аж до руководителя колхоза… Что любопытно, все мечты мальчика сбылись. Об этом он рассказал «ВГ».
- Вазих Шайхутдинович, начало вашей трудовой деятельности немного удивляет.
- Мне было 16 лет, я окончил курсы киномехаников и в семнадцать стал разъезжать по деревням округи с кинопередвижкой. В таком юном возрасте я стал известным и уважаемым человеком. Народ любил кино, и клубы всегда были переполнены, а киномеханик был желанным гостем в каждом доме. Через год я выучился на шофёра. Мне эта профессия нравилась тем, что в деревне это был первый человек, который на машине может оказать помощь в хозяйстве: привезти дрова, сено, картошку…
- Но оставаться рядовым в колхозе вам не захотелось?
- После службы поступил в Казанский ветеринарный институт на зоотехнический факультет. Когда вручили диплом, дал себе слово: где бы и в какой бы должности ни пришлось работать, отдам все силы на то, чтобы сельское хозяйство района и республики процветало. Правда, мне пришлось сменить немало мест. Как члену партии, доверяли поднимать разные хозяйства: в совхозе «Ворошиловский» Набережночелнинского района работал главным зоотехником и заместителем директора, возглавлял колхоз «Рассвет» в Заинском районе, пришлось даже побывать инспектором по качеству и заготовкам сельскохозяйственной продукции. В 1976 году окончил заочно Всесоюзный институт пищевой промышленности.
- Что же вас заставило изменить земле и переехать в Нижнекамск?
- Из-за детей. С женой Фаниёй Галимзяновной решили, что в городе двум дочерям будет больше перспектив.
- Но вы ведь были членом КПСС, да ещё на должности. В советское время руководителям не дозволялось свободно покидать свой пост…
- Первый секретарь Заинского райкома партии, в общем-то, неплохой человек, категорически был против моего отъезда. Он направил в колхоз комиссию с заданием - найти любой негатив. Комиссия работала несколько дней, нашла два факта, которые могли сыграть против меня: доярка по бесплатной туристической путёвке поехала в Болгарию и 10 килограммов мяса, проданные через магазин, почему-то не вошли в отчёт. За путёвку пришлось заплатить, мясо оприходовали задним числом. А мне объявили выговор с занесением в учётную карточку - для члена партии это считалось суровым наказанием. С этим «хвостом» я и приехал в Нижнекамск.
- Кем же вы начали в городе?
- Я работал начальником кормоцеха, а затем главным зоотехником бройлерной фабрики. Всё было отлажено, надеялся так доработать до пенсии. Но в начале 80-х годов крупные предприятия начали создавать подсобные хозяйства. Люди постарше ещё не забыли поездки в Москву за мясом. Вот руководители и пришли к решению: чем ездить в столицу, лучше выращивать мясо на месте. В Нижнекамске подсобные хозяйства организовали нефтехимики, шинники и строители. У промышленников дела шли хорошо, а вот строителям в сельском хозяйстве не везло на руководителей, они менялись почти каждый год. Удивился, когда сначала секретарь парткома «Татэнергостроя» Николай Маргушов и заместитель начальника стройки по быту Фатых Гильмутдинов попросили меня возглавить подсобное хозяйство. В городе было немало людей, которые трудились под моим началом в совхозах «Восход» и «Ворошиловский». От них, наверное, и стало известно строителям обо мне. От приглашения я поначалу отказался. Маргушов подключил начальника стройки Владимира Павловича Беляева, тот пообещал трёхкомнатную квартиру. Тогда я дал согласие.
- И где обосновали хозяйство?
- Для своего подсобного хозяйства строители облюбовали деревню Алань - место живописное, хоть дом отдыха строй. В то время деревня жила ещё полнокровной жизнью, и жители стали нашими работниками. Хозяйство обзавелось комплексом на 3000 свиней и фермой на 100 коров, где многие работы были механизированы. Завели пасеку на 150 пчелосемей, теплицу, на одном гектаре площади выращивали огурцы, помидоры, лук. Урожаи были на зависть, в особо удачные годы не знали, куда девать продукцию, вывозили на продажу в другие районы. У деревни Черенга в Елабужском районе хозяйству выделили 1000 гектаров под пашню и 500 гектаров угодий для заготовки кормов. Эта деревня потихоньку вымирала, оставалось всего несколько домов, в которых старики доживали свой век. Мы на неделю-полторы на посевную и уборочную вывозили туда своих рабочих, они жили в вагончиках. Там же была организована столовая.
- На деревенских просторах вдали от глаз начальства работники не позволяли себе вольностей?
- С теми, кто любил выпить, показать характер и силу, приходилось разговаривать по-мужски. Были помощнее меня, они пытались даже угрожать, пускали в ход кулаки, но я тоже кое-что умел. Поэтому угроз не боялся, находил способ усмирить. Работы всегда выполняли в срок.
Вообще, с детства любил борьбу, выступал на сабантуях, брал призы. В институте и армии по-настоящему увлёкся вольной борьбой, выполнил норматив мастера спорта, занимал третьи места в чемпионате ЦС ДСО «Урожай» и первенстве сельхозвузов Министерства сельского хозяйства РСФСР. Так что в спорте сельские мальчишки тоже могут добиться многого.
- А с другими нижнекамскими подсобными хозяйствами конкурировали?
- Строители очень быстро почувствовали отдачу от подсобного хозяйства. Мясо, выращенное на собственном свинокомплексе, шло в столовые. В 90-е годы, когда рабочие месяцами не получали заработную плату, оплату деньгами заменил ставший популярным бартер. У нас сложился хороший трудолюбивый коллектив, всего около 150 человек. Официального соревнования с другими подсобными хозяйствами не было, но мы знали показатели друг друга и могли сравнить со своими. Так вот, по основным показателям наш «Строитель» шёл вторым после «Нефтехимика», опережая «Шинник». Мы добились привесов на откорме свиней 400-450 граммов в сутки (у других было 300-350), с каждого гектара получали 15-16 центнеров фуражного зерна. Считаю, это неплохие показатели даже для сегодняшнего дня. Видимо, мы неплохо работали, если на базе нашего подсобного хозяйства решили провести Всероссийский семинар подсобных хозяйств строительных организаций. Гости со всей России с интересом изучали наш опыт, Министерство строительства в виде премии выдало нам около 300 тонн комбикормов.
- Сколько лет вы руководили подсобным хозяйством?
- Десять лет. Причём они не были спокойными, хотя на работе всё было хорошо. Дело в том, что на меня часто писали жалобы: мол, на служебной машине ездил по личным делам, мясо отпустил не тем людям… Контролировали каждый шаг. Однажды даже на бюро парткома обсуждали, почему садовый участок я получил в «Сельхозхимии», а не в «Татэнергострое». Никакого криминала, конечно, не было, но выговор дали. Я понял, почему прежние руководители не держались в хозяйстве подолгу: их изводили анонимными жалобами. Переносить подобные неприятности мне, наверное, помогала спортивная закалка и крепкий семейный тыл.