В августе 3003 года я, совершенно неожиданно для себя, опять оказался в США. О том, как это произошло, рассказано в предыдущей статье.
На сей раз я лететь до Нью-Йорка мне пришлось через Париж. На терминале международного аэропорта имени Шарля де Голля, где наш самолет сделал пересадку, я обнаружил единственный туалет. С единственным посадочным (а заодно и стоячим) местом! К месту уже выстроилась немаленькая очередь – в основном, темнокожих посетителей.
Сидячих мест на терминале было тоже немного – народ в массе своей ютился на полу, вдоль стен. У одного из арабов, очевидно, украли багаж – в его поисках он с дикими воплями носился по терминалу. Потусовавшись пару часов в этой экзотической обстановке я счел за лучшее отправиться на другой терминал, с которого мы должны были лететь за океан.
Из Нью-Йорка почти без приключений я долетел до Кливленда, оттуда - на машине в Кент, маленький тихий городок на двадцать пять тысяч человек населения. Плюс столько же студентов в местном, Кентском государственном университете. Кент оказался типичным провинциальным городком. Совсем как в фильме «The Truman Show» с Джимом Кэрри.
Мотель, где меня разместили, находился в шаговой доступности от университета. На первом этаже мотеля были ресепшен, компактный плавательный бассейн со спортзалом, небольшое кафе и прачечная самообслуживания. Номера располагались на втором этаже, выходя на открытую галерею, лестница с которой спускалась к парковке, к главному входу.
Мой номер имел вид сильно вытянутого прямоугольника, обращенного к галерее своим торцом. В торце была застекленная входная дверь и большое широкое окно, под которым располагалась система воздушного отопления. Прямо перед окном была большая двуспальная кровать, в узком промежутке между ней и окном – круглый столик с тремя стульями вокруг. Напротив кровати был комод с висящим над ним зеркалом. В глубине номера таилась крохотная кухонька, откуда вела дверь в туалетную комнату.
От мотеля до комплекса Кентского государственного университета было пешком минут пятнадцать ходу – рукой подать. Университет занимал достаточно большую площадь, представляя собой многочисленные – числом, наверное, в несколько десятков – постройки средней этажности, не выше трех-пяти этажей, в основном классической, реже – современной, модернистской архитектуры, разбросанные в тщательно спланированном и ухоженном окружении английского паркового стиля. Вокруг территории университета располагались кварталы уютных частных домов, с большими цветочными клумбами и аккуратными газонами.
Main street Кента - как будто из романов Фолкнера: домики о два-три этажа, кругом чисто, ухоженные клумбочки-цветочки. Чистейшая река Кайохога с очаровательным парком на берегу. Я даже цаплю видел. Невысокие корпуса университета, большей частью в классическом стиле.
Достаточно скоро я, как и герой Джима Кэрри, начал подмечать некоторые нестыковки в окружающей меня благодати. За окнами зданий на главной улице нет движения. Пусто. Старые вывески есть, а магазинов и офисов нет. На двух километрах Main street я обнаружил одну студию, где ногти красят. Машин немного, людей тоже.
Программа обучения была составлена моими наставниками конкретно под мои потребности, не уступая по насыщенности прошлой, чикагской стажировке. Основным ее содержанием было ознакомление с опытом реновации депрессивных территорий городов «Ржавого пояса» – Кливленда и Акрона. Учитывая мой опыт построения ТСЖ, в программу включили большой блок по работе с местными сообществами – как они способны влиять на жизнеспособность территории. Также мне показали, как проходит в этих городах «ревитализация» – иными словами, «оживление» стагнирующих промышленных территорий. Поскольку я проводил обучение предпринимателей, мне было показано, как профессионально готовятся такого рода мероприятия. Памятуя мое архитектурное прошлое, в программу стажировки включили три дня работы в Кливлендском Urban design center.
Центр занимался ревитализацией депрессивного центра города в целом и архитектурными решениями отдельных зон и объектов в частности. Для его размещения была арендована большая часть одного из подобных полузаброшенных зданий в пустынном городском центре. Аренду оформили на очень выгодных условиях, поскольку альтернатив у хозяина не было и в помине, а покупать все здание город принципиально не захотел – пусть хозяин крутится, повышает капитализацию объекта.
Скоро хозяин сумел сдать соседние помещения. Понемногу окружающая территория начала оживать, тем более, что городская политика ориентировалась на создание максимально благоприятных условий для инвесторов, развивающих проекты подобного рода. Так, строительство жилья в определенных районах в городской черте освобождалось на десять лет от местных налогов на недвижимость и получало максимальные преференции при оформлении разрешительных документов, подключении к сетям.
Некогда я сам строил свой частный дом у себя в Воронеже на достаточно депрессивной территории, у городской черты. При этом содрать с меня три шкуры, вытянуть жилы и попить кровушки хотели все конторы, имевшие мало-мальское отношение к строительству и вводу в эксплуатацию.
Первым моим серьезным впечатлением оказалось участие в семинаре в Чикаго. Тема семинара была удивительная – народные предприятия США. Оказывается, в США с девяностых годов действует федеральная программа, поощряющая передачу акций компании их работникам и максимальное вовлечение последних в процесс управления компанией. На это даются очень серьезные льготы и преференции. К примеру, продаешь ты акции на бирже – платишь налоги. А если твои работники у тебя акции покупают, то налогов – никаких. И много всего прочего. Вот про все эти схемы, выгоды и возможности и рассказывалось на семинаре.
Участников там было до полусотни. Все – менеджеры среднего звена крупных корпораций, простые средние американцы, в основном из глубинки. Проходило все действие в пятизвездочном отеле в пригороде, оплаченном корпорациями для своих работников. Три дня шли занятия, утром и вечером я плавал в бассейне, ходил в тренажерный зал, гулял по парку, общался с участниками семинара.
Очень впечатлило внутреннее устройство отеля. Прямоугольный в плане, с огромным холлом-атриумом в центре. Атриум покрыт сверху стеклянной кровлей, внутри – имитация экзотического пейзажа: скалы, деревья, ручеек с небольшим водопадом, мостики и беседки. Под ним, в цокольном этаже, располагалось пространство для конференций.
Планировка его была свободной: огромное помещение было способно достаточно быстро, с помощью подвижных звуконепроницаемых перегородок, разделяться на более мелкие сектора. По периметру шел технический коридор, по которому в каждый сектор оперативно доставлялось питание и необходимое оборудование.
Я был потрясен всем – и содержанием и организацией мероприятия. У нас же реформа пошла в прямо противоположном направлении. Под руководством вроде таких же экспертов из Америки, со степенями и званиями…
Читайте также
Запад выходит на связь или как меня «вербовали» в шпионы
Продолжение следует
Смотреть далее http://анабасис.рф