Когда мы говорим "советская парфюмерия", то первое, что приходит в голову - это "Красная Москва". Главные советские духи! Абсолютно неисчерпаемая тема, я могла бы написать о ней целую книгу (ау, издатели!), но сейчас остановлюсь только на одном моменте долгой истории этих духов.
Абсолютно все, кто пишет о "Красной Москве", обязательно сообщают, что эти духи - переименованный "Любимый букет императрицы", созданный фирмой Брокар в 1913 году. Переименованный, потому что после 1917 года в нашей стране в принципе не могла продаваться парфюмерия, посвященная свергнутой императорской династии. А аромат под новой этикеткой, якобы, был тем же самым. Но как все обстояло на самом деле?
Если попытаться представить себе ситуацию, какой она выглядела в год появления первых флаконов "Красной Москвы", то найдется мало аргументов в пользу простого переименования. 1925-й год - это, конечно, не 1937-й, но... Август Мишель в тот момент был уже человеком в возрасте, с жизненным опытом, Октябрьскую революцию и диктатуру пролетариата увидел собственными глазами. И из истории родной Франции наверняка тоже знал, что и как бывает в смутные революционные времена. Можно ли ожидать, что такой человек да в такой ситуации рискнет достать из закромов формулу духов, посвященных члену свергнутой правящей династии, и как ни в чем не бывало предложит ее к производству в стране рабочих и крестьян? В стране, где в тот момент культивировалась ненависть к монархии как явлению в целом и к Романовым в частности? На фабрике, многие работники которой помнят, как звучал "Любимый букет императрицы"?
Даже если Август Мишель считал, что его шедевр "Букет императрицы" прожил слишком короткую жизнь, вряд ли он стал бы рисковать за него собственной головой и благополучием близких, ради которых остался в СССР. Поэтому я думаю, что "Красная Москва" не могла быть тем же самым ароматом, что и "Любимый букет". И даже слишком похожим тоже не могла быть - потому что тут же нашлись бы желающие напомнить и одернуть.
Вероятно, работая над "Красной Москвой" Мишель опирался на "Любимый букет императрицы", следуя сложившейся у успешных парфюмеров традиции оставлять в формуле 80% старых ингредиентов, а 20% заменять новыми. Этим можно объяснить, почему современникам "Красная Москва" так напоминала "Любимый букет", как Mitsouko Guerlain напоминает Chypre Coty, а L'Heure Bleue Guerlain - L'Origan Coty. Кстати, раз уж речь зашла об L'Origan, можно с уверенностью утверждать, что Мишель вдохновлялся именно этим ароматом Coty (и не только он, множество парфюмеров по всему миру, включая самого Жака Герлена). L'Origan ведь был страшно популярен у российской аристократии.
А.Вертинский писал в своих воспоминаниях, как женщины из высшего общества делали отчаянные попытки вырваться из охваченной революцией страны:
"Высокие, худые, как жерди, «великосветские» дамы и девицы, бывшие фрейлины двора, графини, княжны и баронессы с длинными породистыми «лошадиными» лицами, некрасивые и надменные, продавали на черном рынке свои бриллиантовые шифры и фамильные драгоценности, обиженно шевеля дрожащими губами. Слезы не высыхали у них на глазах.
Днем они толкались в посольствах и контрразведках иностранных держав, в консульствах, различных учреждениях и комитетах, где можно было купить любой паспорт. Спекулянток можно было узнать сразу. Котиковый сак. Тюрбан на голове. Заплаканные глаза и мольба: «Визу на Варну!», «В Чехию, в Сербию, в Турцию — куда угодно! Только бежать, бежать!..» Они не мылись неделями, спали не раздеваясь. От них шел одуряющий запах «Лоригана-Коти», перемешанный с запахом едкого пота."
Я сравнивала L'Origan и "Красную Москву" в очень старых выпусках - они не близнецы, но похожи, как близкие родственники. На старте L'Origan тоньше, травянистее "Красной Москвы". В нем заметнее цитрусовые и тот самый ориган, который мы знаем как орегано или душицу. Эта цитрусово-орегановая вуаль в основном и отличает L'Origan от "Красной Москвы" - все остальные ноты в пирамиде L'Origan словно прикрыты этой вуалью. А в "Красной Москве" фиалка, жасмин, иланг-иланг и гвоздика вырвались на свободу, их теплое звучание, сдобренное изрядной долей кориандра, ничем не приглушено и действительно вызывает ассоциации со словом "красный".
Зато в базе L'Origan и "Красная Москва" кажутся практически идентичными. Поэтому скорее всего степень схожести "Красной Москвы" с "Любимым букетом императрицы" была примерно такой же, как с L'Origan - много общего, но при непосредственном сравнении ясно чувствуется, что это разные ароматы.
Но истинная степень родства между "Любимым букетом императрицы" и "Красной Москвой", похоже, навсегда останется тайной: никого из парфюмеров, которые застали "Букет" в момент его выпуска, уже нет в живых, а рецепт "Букета императрицы" не сохранился.
(C) Виктория Власова
Перепечатка любых материалов блога возможна только с письменного согласия автора