Часть первая
Попробую воссоздать один из сюжетов 1984 года. Мой товарищ достал номер рижской газеты, которая в те годы единственная в стране публиковала брачные объявления. Валера С. отправлялся в белокаменную, звонил женщинам из объявлений, проживавшим в столице, и назначал им встречи в Доме писателей, - это неподалеку от Нового Арбата - предполагая пустить пыль в глаза, покорить не только сердце; открыть таким образом в столице корреспондентский пункт. Чтобы можно было останавливаться с любовными утехами и делать пресловутую литературную карьеру. У меня же в столице знакомых практически не имелось. Однажды мы поехали вместе. Целый день я где-то болтался, а вечером прибыл в Дом литераторов. Помню промозглый вечер посредине зимы. Валера провел меня в здание, поскольку имел заветный билет члена Союза писателей. В советском смысле приятель карьеру уже сделал. Но ему хотелось больше, чем могла предложить скудная литературная жизнь в Ленинграде. Когда я прибыл в писательский особняк, Валера встречался с предпоследней невестой по объявлениям. Поздоровавшись, я сел за соседний от разговора столик, но мне было все слышно. Встреча происходила в кофейно-бутербродном зале, стены которого оказались расписанными всякой глупостью — знаменитости шутили, чирикали шутки на стенах, и их нетрезвую муть обводили затем масляными красками.
-…Должна признаться - в моей картотеке два офицера ракетных войск, невропатолог, выдающийся сталевар, еврей и председатель леспромхоза, - донеслось до меня заявление невесты.
Валера ожидал повстречать одинокую и задолбленную комплексами, а нарвался на деловую вдову в собственном и чужом соку.
— Я должна задать вам несколько вопросов. Сколько вам лет?
Валера ответил правду.
— Сколько у вас было жен и есть детей?
Валера ответил неправду.
— Вы пьете?
Валера ответил неправду.
Мадам достала анкету, передала моему приятелю и попросила:
— Заполните, пожалуйста, и подпишите. Я проведу анализ полученных данных и сообщу вам результат. А мне еще ехать в другой конец города.
Когда невеста удалилась, мы, подсчитав наличность, решили перейти в зал более высокого ресторанного разряда. Зал был белый. Под белыми стенами столы белели свежими скатертями, салфетками, приборами и водкой в рюмках. Многие ели, пили и курили в белых рубашках. Белые спирали дыма сворачивались в галактики. Но в зале оказалось много и красных… раков. Я никогда не ел раков, и никогда раков не ели при мне!..
Подошел официант.
— В зале обслуживаются только писатели, — произнес он, глядя поверх наших голов.
Валера покраснел, ткнулся рукой во внутренний карман пиджака, и достал красное удостоверение с Лениным.
— Силь ву пле, — согласился официант, оттаивая лицом.
Что-то мы заказали скромное. Не помню что. Но точно – не раков.
— Ты не понимаешь, как это трудно, как трудно пробиться. – стал жаловаться на жизнь приятель. - Вот, вроде, пробился, все, баста, но — нет, опять дебри вокруг какие-то человеконенавистнические и дети, дети; детей столько, что чувствуешь себя туркменом… Нет, надо накупить презервативов, и валить в столицу…
За столом напротив сидели толстые поэты — горный классик Расул Гамзатов и классик равнинный Григорий Поженян. Перед ними громоздились красные груды отломанных клешней, напоминавшие картину Верещагина “Апофеоз войны”. Толстых классиков, замерев от упавшего счастья, слушала румяная девица с косой. Классики устало петушились. Девице принесли блюдо с мороженым — небольшую кремлевскую башенку с мармеладной звездой килограмма на полтора. Девица съела звезду, шпиль, зубцы и стены, не глядя на пломбир, но все так же счастливо внимая…
Прозаик Валера говорил мне:
— Скоро придет другая невеста, но я потерял ориентиры. Мне важнее задружиться с нужными ребятами — редакторами прозы из издательства «Рабочая мысль». И они скоро подвалят. Мне надо их накачать.
В белую залу с шумом вошел коренастый человек третьей молодости, с недельной щетиной на вяловатом подбородке. Это оказался Юлиан Семенов – автор нашумевших политических триллеров типа « Семнадцать мгновений весны». Он был облачен в походную форму американских пехотинцев и высокие ботинки на шнуровке, у которых по-клоунски загибались носы. С ним рядом находилась ослепительная женщина — лицо, зубы, видные половины грудей, платье, драгоценные камни и меховая накидка.
“Воин” выкрикнул классикам приветствие:
— Ха, черти! — и помахал им рукой, в которой алел рак.
А мы с Валерой доели, рассчитались и пошли обратно в более демократическое кафе.
Продолжение следует... (читай в следующем посте сегодня вечером!)
- Предыдущая глава
- В начало
- Спасибо, что дочитали до конца! Если тебе, читатель, нравится, жми палец вверх, делись с друзьями и подписывайся на мой канал!
Встретиться с автором и задать вопросы лично вы всегда можете в музее "Реалии Русского Рока", все подробности о котором - здесь. Также, если захотите, вы можете поддержать музей любым пожертвованием. Благодарю всех друзей Музея!