XXIV
Стол ломился от яств. Не решаясь войти, Ной издали рассматривал каждое блюдо и не узнавал их — умопомрачительно пахнущие, яркие, но совершенно непонятно из чего приготовленные. По обе стороны стола сидели такие же нарядные представители городских общин — как их много! — во главе же собрания… о, там красотою сверкала муравьиная повелительница.
— Проходите сюда, — Гортензия заметила его, нерешительного, в дверях обеденного зала и указала на стул рядом с собой. — Присаживайтесь. Это мой гость, — кивнула она присутствующим.
Все в ответ потрясли головами и усиками. Ной сел.
— Как вам моя столица? Где успели побывать? — любезно спросила королева у Ноя.
— О, город восхитителен! Я такого нигде и никогда раньше не видел. Мы зашли в район, где ремёсла, и он мне очень понравился. Чистенько и аккуратно, светло, рабочие трудятся, порядок во всём. Были у столяров. Понаблюдали, как они ловко делают добротную мебель, игрушки… Лодку! Меня даже угостили орешками вашего бесподобного кедра.
— Да, всё верно, — королеве было приятно услышать такое, она заулыбалась. — Мы народ дружелюбный, трудолюбивый, воспитываем в себе эти качества с детства, — она обвела присутствующих взглядом. Все согласно склонили головы над тарелками. Перевела его на пустую посуду Ноя и с некоторым недоумением поинтересовалась: — А что же вы совсем ничего не кушаете?
— Ээээ… — тот замялся, слегка пожимая плечами. — Всё так чудесно выглядит и заманчиво пахнет, но я теряюсь… в том, что это…
Королева снова улыбнулась и подозвала главного дворцового повара.
— Сюмбюль43, будь добр, расскажи гостю, какие у нас сегодня яства поданы на обед.
Повар поклонился. И начал перечислять, показывая, где и что на столе из сказанного находится.
— Сегодня в честь вашего высокого визита мы приготовили особые блюда. Их три, остальные на столе — повседневные, затрапезные. Особые — это золотой марфель в глянтуровом соусе. Второе блюдо — мясо барандала с маринованными белыми каштанами. И третье — плоды папоротника в семицветном королевском сиропе. Всё отменное, свежее, исключительное.
Сюмбюль снова поклонился и неслышно отошёл в сторону.
«Папоротник? Он даже не цветёт, откуда плоды? А марфель в глянтуре?! Звучит как приговор. Барандал и белые каштаны? Это я вообще никогда…»
Ной совсем растерялся. Он не хотел никого обидеть, но и не знал, как ему поступить. Решение за него принял Сюмбюль — тихо скользя по паркету, он вновь приблизился к Ною и услужливо положил ему в тарелку каждого яства понемногу, не забыв при этом вполголоса сказать «кушайте на здоровье!»
— Спасибо, — кивнул ему Ной и с лёгкой опаской отправил первую ложку в рот.
Еда оказалась на редкость прекрасна. Вкус марфеля потряс. Барандал попросился на добавку. А папоротник оставил такое волшебное послевкусие, что Ною показалось, будто он очутился в раю.
— Неземное наслаждение! — мужчина откинулся на спинку стула и… только сейчас заметил, что обед подошёл к концу.
— Обед завершён, — королева встала со своего места. Все следом за ней тоже. Раскланялись. И тихо растворились в коридорах дворца. — А вы, Ной, задержитесь.
— Надеюсь, вам у нас понравилось, — Гортензия, обогнув стол, приблизилась к гостю.
Он уважительно поклонился ей в пояс, подтверждая этим, что ему в самом деле понравилось всё.
— Мои фурники больше никакого беспокойства вам не доставят, я за этим прослежу. Слово правителя Фурнии! — Королева подняла открытой переднюю лапку. — Но и ваше племя не должно вставлять нам палки в колёса. Разойдёмся по-хорошему. Да?
Ной вновь поклонился королеве с почтением.
— Я и сам за мир, Ваше величество.
— Вот и славно. И раз с этим мы решили, я дарую вам свою милость — ступайте домой восвояси. В целости и сохранности!
Муравьиная правительница взмахнула усиками и лапками, и… не успел Ной и глазом моргнуть, как оказался перед входом в своё жилище — дом, где он проживал вместе с Эльвией и сыновьями.
Глубокая ясная ночь.
Тишина-а-а.
Все мирно спят…
.
Примечание:
43) Сюмбюль (тур.) — гиацинт.