Дневник. Запись номер двадцать шесть. Африка.
Всюду в городе был виден след Римской империи. Комфортабельные некогда особняки раньше имели ванны, мозаичные полы, и желоба для слива дождевой воды с крыш, а сейчас мало осталось целых домов, всё остальное превратилось в руины.
В городе были заметны следы гончарных мастерских, мануфактур по производству пурпура и стекла. Вне стен города виднелись не менее четырех некрополей.
Во всех больших городах империи по примеру Рима строились форумы, триумфальные арки, амфитеатры, термы. Жилые дома оборудовались с большим комфортом, украшались живописью и мозаикой. Большинство античных городов было разрушено и заброшено в период арабского завоевания Северной Африки. Однако, именно это позволило им простоять в законсервированном виде до наших дней.
В глубине города мы разбили лагерь, откуда и начали свою работу. Благодаря запасу разнообразных инструментов и снаряжения, мы сделали множество раскопок внутри пространств, окруженных стенами разрушенных сооружений. Марк и Йозеф начали раскопки внутри стены и обнаружили размашистую мостовую, сложенную из широких каменных плит, расположенных в определенном порядке. Мостовая под прямым углом пересекается с другой, что в целом образовывало нечто напоминающее мальтийский крест. В центре пересечения в своё время, вероятно, находился алтарь, колонна или другое сооружение. Основание постройки по словам Марка сохранилось вполне отчетливо. Никаких надписей не было видно. Однако дело шло медленно, и мы не обнаружили ничего значительного. Приближалась ночь.
Прогуливаясь по городу в предзакатные часы, я вдруг наткнулся на скальный массив, который будто вынырнул из земли и вот-вот погрузится обратно в толщи песка. Почти у основания я заметил темный проем, но он располагался низко и был почти полностью засыпан песком. Возвращаясь в лагерь, я вознамерился вернуться туда на рассвете, чтобы раскопать вход в это необычное сооружение человека и природы.
Когда наступила ночь и взошла луна, я почувствовал дуновение холодного ветра, где-то за моей спиной возник небольшой гудящий песчаный вихрь, пронесшийся над городскими руинами, хотя луна была яркой, а пустыня по большей части оставалась спокойной. Меня одолевали смутные мысли, все чувства внутри будто кричали об опасности. Перекусив, немного поговорив с Марком и сделав пару записей в дневнике, я лег спать поборов волнение.
Я пробудился на рассвете, вырвавшись из хоровода кошмарных сновидений, в ушах стоял звон. Я увидел, как на востоке повис предрассветный полумрак, звезды поблекли, а затем серые сумеречные тона оттеснил розовый свет, окаймленный золотом. Затем над линией горизонта, обрамляющий пустыню, взошел огненный край солнца, который был виден сквозь уносившуюся в даль небольшую песчаную бурю и отметил про себя безмятежность всего остального ландшафта.
Взяв с собой лопаты и все нужные инструменты, мы выдвинулись к скале. Грубо высеченная на поверхности скалы форма являлась, несомненно, фасадом небольшого приземистого храма, вырубленного в скале; я подумал, что интерьер этого здания наверняка хранит не одну тайну невообразимо далеких столетий, тогда как разные изображения, расположенные снаружи, давным-давно могли стереть песчаные бури.
Мы расчистили проход лопатами и проникли внутрь, держа перед собой лампу я вошел первым. Этот храм, как я успел заметить снаружи, был большим, он представлял собой естественное углубление, раз по нему гулял ветер, берущий начало неведомо где. Здесь я мог стоять в полный рост, передо мной находился широкий приземистый стол, предназначенный для каких-нибудь ритуалов или приготовлений, вдоль стен расположились чудные идолы; подняв лампу над головой, я осмотрел потолочный свод над головой и подумал, что он имеет чересчур правильную форму, чтобы быть естественным для этого углубления. Резчики по камню, должно быть, обладали хорошими техническими навыками. Из сумрака, в свете лампы, появился еще один проход, небольшой дверной проем, очевидно рукотворный, вырезанный в скале. Я посветил лампой в проем и увидел черный туннель, под низким сводчатым потолком которого находился пролет бесчисленных мелких, грубо высеченных ступенек.
Собравшись у алтаря, мы решили, что будем спускаться дальше, в лагере тем временем останутся Йозеф с проводником и присмотрят за вещами и верблюдами.
Мы начали осторожный спуск по ступенькам в бездну. Вереница ступенек увлекала нас все глубже и глубже и невидно было им конца, напряжение внутри каждого нарастало, стены будто сужались вокруг нас и спуск становился круче. Наконец мы достигли последней ступеньки и очутились в новом помещении, как приятно было почувствовать, что ноги стоят на горизонтально ровном полу. Комната была немного меньше той которая осталась наверху, но тут не было алтаря и идолов, тут совсем ничего не было, каждый из нас начал осматривать помещение. Не прошло и десяти секунд, как Эдвард обнаружил находку. Два скелета тихо покоились в дальнем углу комнаты, одежда на них начала изъедаться, рядом лежала старая лопата и что-то из инструментов, на поясе у одно я обнаружил старый револьвер, проверив механизм я убрал его себе за пояс. Спертый воздух и глубина, на которую мы все спустились, дали о себе знать и у Максима заболела голова, он решил подняться наверх и осмотреть верхнюю комнату, пока мы осматриваем эту. Мы все поддержали это решение.
По-видимому, эти искатели, которые покоились сейчас в этой темной комнате глубоко под песком, они и нашли верхний храм и распечатали проход по лестнице в свою усыпальницу, но спустившись попали в ловушку. В нижней комнате скопились ядовитые испарения, оставленные либо хозяевами храма, либо природой. На данный момент отсюда все уже выветрилось, за что я благодарю судьбу, мне бы не хотелось закончить жизнь как эти бедняги.
Через какое-то время после того как Максим ушел Марк что-то обнаружил, проводя рукой, сметая песок и пыль, осевшие на стене, он увидел надпись и сразу же подозвал меня. Надпись была на мертвом языке, стараясь вспомнить значение некоторых слов я постарался перевести то, что было написано.
«Найди ту, которая при росте теряет вес, и познакомь с тем который ест и голодает, а без воздуха умирает»
Это была определенно загадка, которую древние жрицы храма сейчас загадывали нам. И все мы начали думать над разгадкой.
Через какое-то время я пришел к выводу, что под первым словом подразумевалась «дырка», или какое-нибудь отверстие, чем оно больше, тем меньше вес, и мы сразу же начали поиски. Наши старания увенчались успехом, и мы нашли его в углу чуть ниже пояса, это было глубокое отверстие в стене уходящее далеко внутрь нее, теперь осталось разгадать второе слово. На его разгадку меня натолкнул Эдвард, он предположил, что это может быть какая-нибудь реакция, отчасти он был прав, реакцией было - горение, а искомое слово - «огонь». Разгадав оба слова, мы начали размышлять как из совместить.
Эдвард предложил сделать факел и засунуть его в дыру, на том и сошлись. Ручкой для факела стал черенок от лопаты, материей для факела сошел рукав от рубашки почившего искателя, ну а топливо мы взяли у Марка, т.к. он любитель покурить и приверженец старых железных зажигалок, то он всегда с собой носил жидкость для их заправки. Соорудив самодельный факел, мы его подожгли и засунули в отверстие. Вдруг раздался какой-то шуршащий треск, он продлился около минуты, затем раздался хлопок, мы все от неожиданности отошли назад. Прямоугольный участок стены прямо по середине пришел в движение и начал затягиваться в глубь нее, пока совсем не скрылся в темноте. Мы стояли, не шевелясь и не зная, что делать.
Взяв себя в руки, я хотел пойти первым, но Эдвард опередил меня, держа перед собой фонарь он шел впереди, я за ним, а за мной неуверенно шагал Марк.
Мы зашли в новую комнату и нам путь преградила табличка с надписью, которую я перевел с горем пополам.
«Открыв глаза и кинув взор оценит вас наш пантеон»
А ниже было: «Вы входите в святилище великого духа. В этой комнате находится символ божества, который приходит к нам из пустоты, и наши подношения ему»
Помещение было большое, может даже больше верхнего, полукругом в центре были выставлены восемь деревянных ящиком, закрытых массивными крышками, в центре полукруга стоял монумент, а его вершину украшал массивный медальон.
Все внутри меня пришло в движение, в голове пульсировал один только вопрос: «Это он?!».
Марк подошел к монументу и пристально посмотрел на медальон – Это его ты так долго искал Лех? Эдвард перевел взгляд на меня. А Марк продолжал – Долго же мы его искали, ты только посмотри какие чудные узоры на нем.
Подойдя к Марку, я увидел медальон так близко, что у меня даже зачесались руки побыстрее взять его и начать изучать. Медальон был очень массивный, весь выполнен из серебра, по поверхности пробегало множество черных линий из которых вырисовывалось нечто похожее на «дверь», что было на другой стороне видно не было.
К нам наконец подошел Эдвард и недолго думая поднял медальон с монумента, моё протяжное «нет» заполнило комнату, но не успел выкрик затихнуть как его прервал другой шум, более громкий, точно выстрелом из пушки в дальнем конце помещения вылетел большой кусок камня и из проема где он раньше находился хлынул мощный поток воды, а за нашими спинами заработала какая-то система и огромный черный валун начал крениться над выходом. Благодаря тому, что механизм долгое время не использовался, некоторым его деталям необходимо было затратить больше времени на активацию, это и спасло наши жизни и позволило выбраться из заготовленной ловушки.
Эдвард, словно кошка, длинными прыжками быстро достиг выхода, за ним в проход забежал я, все благодаря тренировкам, которые Марк опрометчиво пропускал. В тот момент он осознал свою ошибку, я это понял по красному от натуги лицу Марка, влетевшего в проем последним. Буквально в ту же секунду подняв огромное облако доисторической пыли и издав оглушительный грохот валун заблокировал вход в древнюю сокровищницу.
Сейчас, отдохнув и собравшись с силами мы готовы были осуществить подъем на поверхность в объятия солнца и свежего воздуха, следующую запись я уже буду делать в лагере за исследованием медальона.
***
Алексей встал, отряхнул штаны и убрал дневник в сумку.
- Везде ты со своим дневником ползаешь, мы чуть там не остались навсегда, а ты вместо того чтобы перевести дыхание и прийти в себя сразу давай черкать в своем «псалтири». До лагеря не потерпит? – выпалил Марк, стоявший у выхода и готовый к подъёму на верх.
- О чём пишешь? – спросил Эдвард, поравнявшись с Алексеем и не сводя глаз с его сумки.
- Обо всём что произошло и попутно кое-какие свои мысли.
- Мемуары значит, книжку потом напишешь?
- Нее, - посмеялся Алексей. – Для девушки пишу, она тоже мне помогала с поисками, а сейчас ждет не дождется, когда я вернусь.
- Хорошая, наверно, у тебя девушка, что терпит тебя - немного улыбнувшись сказал Эдвард, поворачиваясь к выходу.
- Хорошая – тихо сказал Алексей, немного улыбнувшись и побрел в след за ним.