Мы познакомились осенью 1982 года, когда началась моя интернатура в детском инфекционном отделении. Я попал в этот город по месту жительства своей беременной жены. Владимир Николаевич сразу произвёл на меня должное впечатление своей старообрядческой бородой и частым курением исключительно «Беломора» в неограниченном количестве, невзирая на два инфаркта миокарда в анамнезе. Накануне утром я отвёз в роддом свою беременную жену – у неё начали отходить воды. Наконец, перед обедом, после очередного звонка в роддом, мне сообщили, что у меня родился первенец – сын!
Владимир Николаевич сразу изрёк: «Ну, поздравляю! Давай перекурим и дуй в роддом, я позвоню, чтобы парня тебе хоть в окно показали. За больных не беспокойся – я твоих пациентов сегодня сам осмотрю и дневники напишу. Завтра тоже можешь не приходить – я с зав. отделением договорюсь, только не «переберите» с тестем на радостях». Алкоголь Владимир Николаевич уже давно не принимал – просто сам разом «завязал» и всё. Вскоре меня перевели в соматическое отделение и дальше – по этапам прохождения интернатуры.
После годичной интернатуры я три года отработал по месту своего распределения и мы с женой снова вернулись на её родину. Владимир Николаевич часто приезжал через весь город к нам, мужикам, в главный корпус детской больницы под разными предлогами. Скучно было ему на другом конце города с чисто женским персоналом. Я до этого зимней рыбалкой совсем не увлекался и рыбачил только летом, а он рыбачил круглый год и толк в этом знал.
А ещё в областном здравоохранении в ту пору пошла тенденция: администраторы от медицины активно начали при детских городских больницах организовывать реанимационные отделения на статусе межрайонных центров – деньги-то для этого выделялись немалые. Вот и мы под это дело организовались, только переехали в детский инфекционный корпус – там объявилась для нас более подходящая «жилплощадь». Тут и «подсадил» меня Владимир Николаевич на зимнюю рыбалку окончательно, а уж «приколов» от него я наслушался от души. Правда, юмор у него был специфический, немного темноватый, не сказать, что «чёрный» .
Едем на очередную рыбалку ранним утром выходного дня на электричке, рыбаков полно. А Владимир Николаевич как бы только мне на ухо, но громко говорит: «Вот бы заранее ручки дверей в тамбуре проволокой перевязать – веселуха будет». Я отвечаю: «А как наломают по бокам?». Народ начал на нас коситься и двигаться ближе к тамбуру.
Едем обратно, напротив нас два рыбака обсуждают факты поимки крупных лещей. Один и говорит: «Мой брат позавчера у Рваной горы леща на кило триста достал». А Владимир Николаевич тут же отвечает: «Да не бывает лещей на кило триста. Есть на кило двести, кило четыреста, кило шестьсот». До мужика не доходит: «Ты чё, дед, мы же в магазине на весах его взвешивали!», вот-вот в «рукопашную» пойдёт. Весь вагон уже ржёт, сосед ему на ухо что-то сказал, мужик успокоился и набычившись, молча просидел до своей остановки.
Через неделю снова поехали. Ветрище – с ног валит и метель. Зимних-то палаток тогда ещё не продавали - только самодельные. Помаялись так часа два и вернулись на остановку электрички. А там уже почти все рыбачки сидят, кто с нами поутру выходил. Ну и один, что поближе, очень громко сетует своему напарнику на непогоду, а главное – про ветер. Владимир Николаевич громко так ему и отвечает: «Так ветер же понятно откуда – ты посмотри, как деревья качаются!» Опять ржач на всю остановку.
Как-то приобрёл я для зимней рыбалки под чай вместо старого поллитрового – литровый китайский термос красного цвета. Владимир Николаевич высоко оценил покупку: «Молодец, правильный цвет выбрал – наш, «спартаковский». Он «болел» только за «Спартак» и вскоре я подарил ему точно такой же термос. Любимым «приколом» Владимира Николаевича в конце рыбалки после литра выпитого чая было изобразить на снегу известным всем мужикам способом слово из трёх букв. А ещё, под настроение, он мог вытоптать крупно, напротив остановки электрички, то же слово, только с продолжением: «… вам, а не рыба!». Ведь не лень же было!
На счёт курения «Беломора» он тоже был человек азартный. Как-то летним утром мы с ним на лодках выехали на рыбалку. Заякорились, закормились и почти сразу же начался очень хороший клёв. Через полчаса слышу с соседней лодки матюки Владимира Николаевича и призыв сниматься с грузов. Оказалось, он забыл дома запасную пачку «Беломора», а единственный магазин в деревне на станции в то воскресенье не работал – пришлось возвращаться в город. Аргумент у него был «железный»: «Да на фиг нужна эта рыба, когда курить нечего!». Сигареты же он принципиально не курил.
Когда начался перестроечный «табачный голод» и нормированная продажа профильных изделий сотрудникам прямо в отделениях больниц, Владимир Николаевич, отвергая всякие денежные компенсации, менял один к одному пачку сигарет с фильтром на пачку «Беломора». Вскоре, будучи на специализации в Ленинграде, я прислал ему в посылке сорок пачек «Беломора» Ленинградской фабрики им.Урицкого (знатоки оценят) – он был просто счастлив.
Видок у него на зимней морозной рыбалке был специфический. Сверху, под капюшоном от рыбацкого плаща – шапка-ушанка , а ниже – обледенелая, в густом инее, борода с усами, даже глаз не видно, только «беломорина» во рту торчит и дымится. У нас в пригороде есть водоёмы с сёлами на берегу, где живут староверы. Сам сколько раз был свидетелем, когда в автобусе бородатые старички доставали Владимира Николаевича вопросом: «Да признайся, мужик – ты же из «наших?».
Когда наше «новорождённое» реанимационное отделение переехало и обосновалось в детском инфекционном корпусе, Владимир Николаевич стал нашим частым гостем, насчёт покурить и пообщаться. У нас в отделении в то время все врачи были мужики и курящие. Ну и я любил к нему в отделение заглянуть – послушать, как он после обеда в холле перед медсёстрами и санитарками «баланду травит».
Вот услышал в диалоге с санитаркой такие его «перлы»: «Владимир Николаевич, а зачем вы в самый холод то на рыбалку ездите, ведь всё равно ничего же не ловите?» - «Так мы же не за рыбой – нафиг она нужна, а чтобы замёрзнуть. Как только замёрзнешь – сразу домой, к жене, греться» - «А вот когда рыба попадётся такая, что в лунку никак не пролезает, что вы делаете?» - «Да известно что. У нас же всегда в кармане ножик или ножницы есть. Леску обрезаешь, новую мормышку привязываешь и дальше спокойно рыбачишь» - «А правда, что вы мотыля, чтоб не замёрз, в рот кладёте?» - «Конечно, сразу щепоть за щеку, чтобы мотыльницу лишний раз из кармана не доставать – холодно же. Мы и летом так же с опарышами поступаем. Только они, гады, очень ползучие – через нос норовят убежать». Тут санитарка, закрыв ладонью рот, под общий хохот убегает в ближайший санузел.
В общем, чудил Владимир Николаевич «по-черному», доводя своих сотрудниц до конфузных ситуаций. Так вот и дошутился потом, когда я уже работал в другом городе, до инсульта, от последствий которого вскоре и помер, так и не бросив курить. Но юмор его продолжает жить.
Светлой памяти моего друга и лучшего рыболовного наставника Владимира Николаевича Коваленко посвящается.
Благодарю за внимание!
Спасибо Всем за то, что сумели найти в себе силы и время дочитать всё до конца, дорогие мои сегодняшние и будущие подписчики! Если понравилось – ставьте палец вверх, а лучше – подпишитесь, если Вас это не затруднит. И, конечно, для меня будут очень ценны Ваши мнения в комментариях.
С уважением, автор.