Хождение по замкнутому кругу не приносило никаких плодов, скорее, оно угнетало и создавало сферу неловкости между Келли и Дениэлом. Порой у них не находилось тем для разговора, и они могли молчать, и это молчание давило на обоих. Но и Келли, и Дениэл хотели уже разорвать круг, хотели вырваться на свободу и отдаться воле своим чувствам, но на их пути стояло много препятствий: «нельзя, потому что разница в возрасте», «нельзя, потому что она бывшая ученица, а он учитель», «нельзя, потому что это ни к чему, возможно, не приведёт». И эти сплошные запреты давили, и давили, и давили…
– Я так больше не могу, Фибс, – проговорила Келли, прислонившись спиной к телефонной будке. Она решила позвонить подруге и всё рассказать. Фиби, мягко говоря, тоже была не в восторге от решения Келли, но она не осуждала её и не читала нравоучения, за что Келли была ей благодарна. – Было ошибкой приходить к нему.
– И куда бы ты тогда пошла?
– Тоже верно, но… мне так сложно сейчас с ним. Сначала всё было легко, а потом резко усложнилось, – Келли запустила руку в свои мелированные волосы. – Я понимаю, у нас на пути много препятствий, всё-таки он учитель…
– Келли, он больше не твой учитель, – перебила подругу Фиби. – И ты больше не его ученица, вам уже давно ничего не мешает начать встречаться.
– Его это останавливает, и я, в принципе, могу даже понять, потому что если об этом узнают в школе, то у него могут появиться проблемы.
– Нет, проблема была бы, если бы ты ещё училась там. А так ты уже взрослый человек, которого с этой школой связывает только прошлое. Вам надо поговорить, Келли, иначе либо тебе придётся уйти, а уходить тебе некуда, либо вы так и будете продолжать жить вместе во всей неловкости.
– Да уж, последний вариант меня точно не устраивает, – пробормотала девушка, смотря сквозь стекло будки. Снова шёл дождь, город снова посерел. У погоды будто тоже были чёрные и белые полосы, как у Келли в жизни. – Я боюсь, Фиби.
– Ты странная, – по голосу Келли поняла, что Фиби улыбается. – Ты не побоялась сбежать из университета, не побоялась пойти родителям наперекор, не побоялась даже прийти в дом к своему возлюбленному в дом, но ты боишься признаться ему в любви, – Фиби захихикала. – Келли, да по твоему рассказу даже я поняла, что мистер О’Коннер сам влюблён в тебя.
– А вдруг мне показалось?
– Сомневаюсь. Иди и не робей, всё будет хорошо. А потом ты позвонишь мне и всё расскажешь, ладно?
– Ладно, – вздохнула Келли и сама улыбнулась.
Почему-то своим внутренним ощущениям было сложнее поверить, нежели словам Фиби. Она как-то умела вселять надежду, говорить правильные слова и даже через расстояние заражать позитивом. Келли хотелось верить, что у них с Дениэлом обязательно всё получится.
В мыслях юной девушки всё было так легко и просто, словно полёт бабочки. Она думала о том, как войдёт в дом, как обнимает Дениэла и, наконец, скажет эти слова, но в реальности всё вышло иначе. Она зашла в дом, но он встретил её пустотой и тишиной. Дениэл оставил записку, что он в школе, чтобы подготовить ребят к концерту. Келли не могла находиться одна в пустом помещении, поэтому тоже пошла в школу.
А школа никак не изменилась с момента выпуска Келли, да и что может поменяться за такой короткий промежуток времени? Она дошла до концертного зала и заглянула внутрь. Дениэл стоял на сцене и объяснял девушкам, как лучше сыграть на инструментах и спеть песню. Это была очередная школьная рок-группа, переполненная мечтами о блестящем будущем. Наверно, через двери этой школы проходит множество таких групп, которые распадаются сразу после выпускного. На памяти Келли в её параллели было аж две таких, но после школы участники музыкальных коллективов разъехались по колледжам.
– Дени… то есть мистер О’Коннер, можно вас? – Келли подошла к нему и положила руку на плечо.
– Да, если только ненадолго, – сказал он, явно не ожидая здесь увидеть. Он сказал девушкам продолжать репетировать и удалился вместе с Келли за сцену. – Что-то случилось? – встревоженно спросил он.
– Нет… то есть да, – лепетала девушка, смотря на свои руки, сложенные в замок. Глядеть на Дениэла она не находила сил. Если она посмотрит, то точно потеряет не только дар речи, но и всю решительность. – Я… я, кажется… вернее, мне не кажется, это точно… я люблю тебя, – тихо сказала она, причём, так, что Дениэл её едва расслышал.
Мужчина растерялся. Он не знал, что ответить, несмотря на то, что у него был богатый словарный запас, но даже вместе с таким багажом он не мог выразить то, что чувствовал. С одной стороны он был безумно рад услышать это от Келли, о которой хотелось заботиться, хотелось каждую ночь укрывать её одеялом и чувствовать её тепло рядом. Но с другой стороны что-то останавливало его. Возможно, большая разница в возрасте и совершенно разные взгляды на жизнь. У Дениэла уже был неудачный опыт в отношениях, который закончился не так уж давно. Они были слишком разными, и сначала это привлекало, а потом их различия буквально во всём создавали расстояние, что увеличивалось с каждым днём всё больше и больше.
– Келли, – Дениэл обхватил руками её плечи. Она с огромной надеждой посмотрела на него, желая услышать в ответ те же самые слова, но он молчал. Он смотрел на неё и пытался буквально за доли секунды принять для себя окончательное решение. – Давай поговорим дома, хорошо?
Он понимал, что это совершенно не то, что она ожидала услышать, но прямо сейчас, когда у него была работа, когда ученицы ждали на сцене, ему нужно было сосредоточиться именно на этом деле, а не на личной жизни. Объясняться в такой обстановке было как-то… странно и неестественно, поэтому Дениэл решил отложить разговор.
Но он не знал, что этот ответ не просто поразил Келли, а даже обидел, потому что она ожидала услышать либо ответное признание, либо отказ, но никак «давай поговорим дома». Какая разница, где разбивать сердце или же, наоборот, заставлять его биться чаще? Зачем оттягивать этот момент? Чтобы помучить? Или он просто струсил? Столько противоречивых мыслей пронеслось в голове Келли. Она ничего не сказала, а просто ушла. Ей хотелось собрать все вещи и покинуть его дом, чтобы уехать далеко-далеко и никогда больше не возвращаться, чтобы… не видеть Дениэла: его милую улыбку, его красивые глаза, его жесты. Не слышать голоса, не сходить с ума от каждой его улыбки.
И девушка, придя домой, в первую очередь начала собирать вещи. Несмотря на щемящую боль в груди от того, что она последний раз находится в этом прекрасном доме с особенной атмосферой, она сквозь слёзы упаковывала свою пижаму. Ещё недавно она аккуратно раскладывала вещи в шкаф, который ей любезно выделил Дениэл, а вот сейчас приходится снова собирать вещи и думать, куда бы податься? Да какая разница? Лишь бы подальше уехать отсюда.
Но не успела она собрать все вещи, как дверь открылась. Келли только краем глаза смогла заметить отъезжающее от дома такси, а на пороге стоял Дениэл, взволнованный и даже чем-то напуганный. Увидев рядом с девушкой собранную сумку, он без промедления обнял её и прошептал: «Не уезжай, ты мне нужна».
Воспоминание о молодости буквально промчалось в мыслях у Келли, которая смотрела на себя в зеркало. Она уже не видела перед собой ту наивную девчушку с озорным огоньком в глазах, которая была способна поддаться эмоциям и совершить много ошибок. Сейчас она рассудительная взрослая женщина, за плечами которой целая жизнь: такая яркая, разнообразная и отнюдь не простая. Отчасти она скучала по тем временем, ведь, живя рядом с Дениэлом, любя его, ведя нормальный образ жизни, она ни о чём не думала: у неё не было проблем, у неё была только мечта, от которой она не смогла отказаться. Келли пожертвовала многим, чтобы стать той, кем она приходится сейчас.
Ужин с Дениэлом – это ошибка, и Келли понимала это. Она хотела бы просто отказаться, просто не приходить, но это был большой соблазн: провести время с человеком, которого она когда-то горячо любила. Пожалуй, он был единственным, кого она так сильно любила и… которого не хотела отпускать. Келли долго страдала, боролась с собой, чтобы не вернуться к нему, писала письма, множество из которых она не отправила. Но это всё осталось в прошлом, которое не вернуть. Не надо жалеть, не надо тосковать, надо жить дальше, и Келли с таким девизом всё же решилась пойти на ужин.