Как получилось, что Советский Союз реально отставая в производственных мощностях и квалификации рабочих танковых заводов, производил танков больше чем более мощная промышленность Третьего Рейха?
На самом деле есть некоторые не договоренности в статистике производства танков в СССР и Германии во время ВОВ, сопоставления проводятся только по тем параметрам, где СССР был силен, а где успехи были скромнее – просто замалчиваются. Если же учитывать все типы бронированных боевых машин, то общая статистика их производства в Германии и СССР выглядит следующим образом:
Видно что резкий отставание в производстве бронетехники было только в 1942 году. Что было связано не с отсутствием танкостроительных мощностей , а только с убежденностью верхушки Рейха в молниеносном разгроме СССР в течении летней компании. Разгром под Сталинградом, разрушил эту иллюзию, немецкая промышленность была мобилизована и в 1943 г. отставание сократилось, а в 1944 году, Германия выпустила бронетехники столько же, что и Советский Союз. , Но равенство в производстве, ни как не согласуется с значительной разницей в производственных мощностях германских и советских танкостроительных заводов.
Так в чем причина паритета в производстве бронетехники. Почему более мощная промышленность Германии с практически бесконечным резервом квалифицированных рабочих, не смогла переиграть танкостроителей СССР, на половину состоящих из женщин и детей?
Разгадка этого кроется, скорее всего в том, что производство танка Pz. Kpfw VI Ausf. H требовало 300000 чел./часов работы, танка Pz. Kpfw V - 150000 чел./час. А по состоянию на 1 января 1943 г. на один танк Т-34 затрачивались 5100 нормо/ часов. С учетом поставок смежников, полная трудоемкость производства танка Т-34 1943 г. составляла примерно 17600 нормо/часов, что в 8,5 раза меньше, чем у «Пантеры», и в 17 раз меньше чем у «Тигра». Если посчитать, то 5976 выпущенных немецкими заводами танков Pz. Kpfw V по затратам труда соответствуют пятидесяти тысячам танков Т-34! Немецкая промышленность не смогла конкурировать, с только что построенными в чистом поле, советскими заводами в силу чудовищной разницы в трудоемкости боевых машин.
Это можно было бы объяснить, если бы советские танки на порядок были слабей и примитивней немецких. Но танк Т-34-85 не уступал «Пантере» и явно превосходил PzKpfw IV, это же утверждение справедливо и в отношении танков ИС-2 и Pz. Kpfw VI. Преимущества, заключались в, так ругаемой, плановой системе социализма. Сверхцентрализованная система управления советской промышленности в критических военных условиях проявила великолепные живучесть и эффективность.
В СССР в принципе не могла возникнуть ситуация, когда корпоративные интересы ставились выше общегосударственных, в результате чего одни предприятия Третьего Рейха получали сверхприбыли и с трудом справлялись с заданиями, в то время как другие почти простаивали. Министру вооружений и военного производства А. Шпееру в течение всего 1942 г. пришлось бороться с этим явлением. Созданная им структура комитетов позволила более или менее оптимально распределять заказы и сырье между различными промышленниками. Только благодаря этой работе объем производства танков в 1943-1944 гг. удалось поднять. Однако унифицировать бронетехнику так и не удалось, немцы выпускали одновременно более 30 типов танков и САУ, причем очень часто детали одного и того же типа танков были не совместимы. Г. Гудерьян писал: «непрерывные приказы, требующие конструктивных изменений в процессе производства боевых машин, а тем самым и создания бесчисленного множества различных типов с большим числом запасных частей, были крупной ошибкой. Все это приводило к тону, что ремонт танков в полевых условиях становился неразрешимой проблемой».
В СССР же одновременно производилось лишь по одной модели танков и САУ на их базе, советская промышленность выпускала в 1941-1942 гг. параллельно 3-4 модели боевых машин, в 1943 - 1945 гг. - 5-6 моделей. Исключением являлись только ИС-2 и ИСУ-122 с ИСУ-152, и то только потому что не сразу наладили достаточное количество 152-мм пушки-гаубицы. Если об унификации узлов и механизмов танков немецкие конструкторы впервые всерьез задумались в 1943 г., в время эксплуатации «Тигров» и «Пантер». В советских КБ к решению этой проблемы приступили заметно раньше, в Советском Союзе лишнего ни когда не было: американские военные в ходе испытаний советских танков на Абердинском полигоне отметили : «Явно выраженное стремление к взаимозаменяемости отдельных частей и узлов между Т-34 и KB». В решениях Наркомата танковой промышленности постоянно встречаются указания на унификацию электрооборудования танков разных типов, об использовании одних и тех же смотровых и прицельных приборов и другого оборудования.
В других странах этим не заморачивались, например «Шерман», имел пять типов МТО, более десятка вариантов броневого корпуса с разными сочетаниями литых и катаных деталей, несколько конструкций подвески. Как с этаким разнообразием управлялись американские танкисты и ремонтники непонятно, но мат стоял конкретный.
Не все радужно у немцев было и с научно-исследовательскими организациями, никто ведь не отменял конкуренцию между фирмами, поэтому немецкая отраслевая наука оказалась поделена на корпоративные центры. Из книги «Рассвет и упадок германской науки»: « ... Эта организация работала для себя и при этом - за закрытыми дверями. Следствием этого было то, что ученый-исследователь какого-либо высшего учебного заведения не только ничего не знал, но даже и не подозревал о тех исследованиях, открытиях и усовершенствованиях, которые производились в промышленных лабораториях. Так получалось потому, что любому концерну было выгодно из соображений конкуренции хранить изобретения своих ученых в тайне. В результате знания текли не в общий большой котел и могли принести для общего дела лишь частичный успех».
Казалось бы, молодая советская отраслевая наука не могла соперничать с немецкими учеными, имевшими мощнейшую материальную базу, великолепных ученых и давние традиции. Но снова сказалась централизация и плановость советской системы, советские учреждения прикладной науки изначально создавались для обслуживания интересов не отдельных предприятий или их групп, но отрасли в целом. Все это и сказалось на производстве советской военной техники.