Если честно, к Кустурице у меня были свои, женские счёты. Давно уже меня огорчали слухи о том, что он развёлся со своей верной женой Майей из-за Дапкунайте, хоть она и хорошенькая.
Я даже планировала написать текст в формате диалога: я бы задавала вопросы за Майю.
- Как так вышло, Эмир, - спросила бы я, - что мы с тобой прошли столько, сколько не всякой паре выпадает, и я была тебе не только женой, а плечом, другом и спиной, а ты позволил этой улыбаке так глупо и пошло развести нас, да ещё и на публике?
Но я слишком давно знакома с некурящим (неправда) оркестром Кусты и слишком нежно люблю некоторые из его фильмов, чтобы вот так запросто позволить новостям из таблоидов перечеркнуть то глубокое, что есть между нами.
В своём стремлении докопаться до первоисточника, я пролистала примерно тонну перепечатанных друг у друга статеек про роковую Ингеборгу Дапкунайте (и ни одной про роковую Монику Белуччи), нашла годный материал "Каравана историй", и, наконец, источник, откуда он был так скажем, творчески переработан - автобиографию Эмира.
Мыслей в автобиографии оказалось гораздо больше, чем во всём остальном, вместе взятом.
Я уже говорила, что к Балканам у меня кровный, семейный интерес. И мне до сих пор непонятно, почему развалился этот самый процветающий среди стран бывшего соцлагеря союз. Точней, почему развалился, ясно, но как так вышло, что никто из политиков не осознал, что эти близкие друг другу страны стали слабыми по отдельности, тогда как могли бы быть сильными вместе?
По мнению Кустурицы, лучше всех природу балканских конфликтов описал нобелевский лауреат писатель Иво Андрич.
"Он был единственным, кто понял всю сложность этой трагической триады — ислама, католицизма и православия, симпатии которых, как он писал, были такими далекими, а ненависть невероятно близкой. Мусульмане устремляли свой взор к Истанбулу, сербы — к Москве, а хорваты — к Ватикану. Именно там были их симпатии. А здесь оставалась их ненависть".
Из "Автобиографии" Кустурицы.
В Сараево - самом эпицентре этих противоречий - рос сам Кустурица: по отцу мусульманин, по вере - православный, по убеждениям - пацифист и противник сепаратизма.
Тёплые истории из его детства объясняют, откуда в его буйных фильмах берётся эта щемящая нота отцовской любви, почему народ в его кино такой заполошный, и в чём-таки, сила, брат?
Подтекст его второго фильма - "Папа в командировке", который принёс Кустурице "Золотую пальмовую ветвь" в Каннах и напутствие самого Милоша Формана - настолько острый и болезненный, что его отголоски слышны на территории бывшей Югославии до сих пор.
Я как-то писала о страшном месте Голи Оток - югославском концлагере для мужчин, где основным издевательством стала обязанность стучать друг на друга. Эта страница истории долго замалчивалась, и даже я, у которой родная тётя в юности отсидела по этой теме 6 лет, только из автобиографии Кустурицы узнала, насколько там было всё серьёзно.
Ликвидировав оппозицию - просоветскую организацию "Информбюро", - Тито, тогда уже разошедшийся во взглядах со Сталиным, не просто посадил её участников, но и всё время своего пребывания во власти репрессировал всех сочувствующих. Люди, пережившие Голи Оток, были морально раздавлены. "Брат переломил надвое хребет своему брату. И мы начали ползать, как далматские ящерицы", - плачет в книге Кустурицы психиатр, к которому тот обратился за лечением от депрессии.
Фильм "Папа в командировке", хоть и иносказательный, стал очень смелым для тогдашней Югославии - и Европа оценила язык, на котором молодой югославский режиссёр рассказал миру эту историю.
Несмотря на фантастический для 80-х международный успех, юный Кустурица не стремился покидать родное Сараево - город, в котором на одной площади соседствовали костёл, православная церковь и мечеть.
В своём "Андеграунде", который принёс ему вторую "Пальмовую ветвь", Кустурица говорит фразу, под которой могли бы подписаться все те, кто вырос в духе интернационализма. "Била једном једна земља" (Жила-была одна страна") - главный лейтомотив этой чудовищной сюрреалистической драмы, признанной одним из лучших фильмов мирового кинематографа про войну.
Сам же Кустурица считает, что это фильм про безнравственность пропаганды.
В этом фильме обыгрывается судьба горстки людей, запертых в подземелье. С целью их эксплуатации им не сообщают, что Вторая мировая война закончилась. Им предоставляют механизм пропаганды, безукоризненно работающий в замкнутом пространстве. Узники считают, что на поверхности власть находится в руках фашистов, но что однажды обязательно наступит освобождение. Если вспомнить о привычных методах власти, то эта ситуация не лишена реальных оснований. Единственным отличием является то, что в реальной жизни поле деятельности имеет более четкие контуры. Где на самом деле господствует фашизм? Внизу, в подполье, где сидят люди, уверенные, что война еще продолжается? Или все-таки наверху?
В истории «Андерграунда», основной движущей силой которого стало содержание людей в подполье и использование дезинформации для того, чтобы внушить им, что война не окончена, я усмотрел прежде всего преступление против нравственности.
Из "Автобиографии"
Пока Кустурица снимал "Андеграунд", его жена Майя, о которой он пишет исключительно трепетно, тащила на себе детей, свекровь, проходившую лечение от рака, сдавала экзамен на права, хотя боялась автомобиля... И только организовав жизнь вокруг себя, отправилась с мужем на вручение второй "Золотой пальмовой ветви".
О тотальной драке в Каннах, в которую Майя ввязалась со стулом наперевес, вы, если захотите, почитаете по ссылке сами. Я оставлю её в конце текста.
Как это часто бывает с противниками сепаратистов, Кустурица встретил резкое непонимание своего фильма дома.
Бошняки (босанцы, боснийцы) обвиняли его в про-сербскости, сербы - в босанщине, словенцы и хорваты обиделись, что все негативные эпизоды фильма сняты в Мариборе и Загребе, но не в Белграде. Кустурица окончательно перебрался в Нормандию, где Майя постаралась создать для семьи и друзей тёплую атмосферу покинутого сараевского дома.
Дом — это не просто строение, как думают некоторые. Это не только площадь, состоящая из квадратных метров, как воспринимает дом современная архитектура. Невидимая нить соединяет дом с человеком. Это не имеет физического воплощения, как скорлупа у улитки или моллюска, но домашний очаг, вне всякого сомнения, является неотъемлемой частью человеческого существа. Если человек теряет свой дом и разоряется, его крах измеряется прежде всего потерянным домом. Это подобно гнезду, которое вьют птицы. Когда на ветке или на крыше дома еще нет гнезда, птица держит его образ в голове, точно зная, каким оно будет. Ей не нужно много времени, чтобы построить его. То же самое происходит с людьми, даже с теми, у кого нет шансов когда-либо обрести крышу над головой.
Из "Автобиографии"
Вдохновляющее настроение нормандского дома оценил друг Кустурицы Джонни Депп. Именно оттуда, считает Эмир, Джонни с Ванессой Паради привезли дочурку Лили Роуз, крёстным отцом которой стал Куста.
Но всякого югослава, даже бывшего, всё равно тянет на родину.
В день премьеры своего фильма "Жизнь как чудо" - который лично я считаю великим, и, кажется, писала, почему - Кустурица начал носиться со идеей устроить идеальное место жительства, где он сам мог бы выбирать соседей-единомышленников.
Ну вы понимаете, я о знаменитом Дрвенграде, который отстроен на месте съёмок фильма.
А жена - что жена? Майя никуда не делась, вот что. Выдала ему, конечно, за бестактное поведение на людях, и успокоилась. Потому что человеку, который снял "Жизнь как чудо" можно простить что угодно: вполне понятно, как он относится к семье, к детям, к дому. И к жизни. К тому же после Ингеборги Кустурица снимал Белуччи, и планов на будущее у него тоже хватает. И что теперь, не жить?
Я совсем не склонна никого идеализировать, и нет, Кустурица - не мой кумир. Но иногда мне кажется, что существует только один вид измены - это измена самому себе. Пока человек не предаёт свои собственные идеалы - он живой.
Кустурица - очень живой.
Не удержусь от маленького видео - очень уж нравится этот эпизод:
И не стану больше вас грузить: захотите, почитаете "Автобиографию" Кустурицы сами.