ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Первой сообщила в органы ФСБ России о террористическом акте на Дубровке в Москве заложница Алена Михайлова из Калининграда
23 октября 2002 года. Если опросить десятки прохожих, что это за дата, вряд ли найдется хотя один, который вспомнит, что произошло в этот день 17 лет назад. А вот для семьи ветерана органов безопасности подполковника запаса Виктора Макрушина этот день стал вехой, разделившей жизнь семьи до… и после.
Вроде ничего не предвещало беды: Алёна Михайлова с мужем Максимом и сыном Виктором на четыре дня уехали в Москву. Муж в командировку, а она с девятилетним сыном «за компанию» – столицу посмотреть, благо мама и свекровь согласились по очереди присмотреть за младшим годовалым сыном.
23 октября семья возвращалась в гостиницу. В подземном переходе продавец театральных билетов предложил им два билета на новый мюзикл «Норд-Ост». Узнав, что спектакль поставлен по мотивам повести «Два капитана» – одной из их любимых книг, Алена и Максим не раздумывая купили билеты. Оставив сына в гостинице, даже не успев перекусить, супруги побежали в театр на Дубровке.
Едва успев к началу спектакля, Алена и Максим довольные уселись в кресла в предвкушении встречи с любимыми литературными персонажами. Но длилось это не долго. На сцену выбежали вооруженные люди и объявили всех заложниками. Присутствовавшие в зале вначале подумали, что это розыгрыш. Но когда раздались выстрелы и террористы стали «рыскать» по залу, выявляя среди заложников сотрудников силовых структур, зрители оторопели.
Растерялась и Алена, но это продолжалось недолго. Мысль о сыне, оставленном в гостинице, заставила её собраться и трезво оценить ситуацию. Вспомнив, что ей рассказывал отец о своей работе, о ситуациях, в которые он попадал, она сообразила, что ей надо делать. Первым делом сообщить в ФСБ о захвате театра. Но единственный известный ей номер телефона был у родителей в Калининграде. Пользуясь суматохой и паникой, она взяла служебный телефон Максима, села на пол и, связавшись с мамой, сообщила, что они с мужем находятся в театре на Дубровке, сын остался в номере в гостинице «Космос», они захвачены кавказскими террористами. Мама Алёны, Наталья Михайловна, понимая важность сообщения, немедленно позвонила дежурному Управления ФСБ России по Калининградской области и передала разговор с дочерью. Сообщила номер телефона, из которого звонила дочь.
Сотрудники органов безопасности звонили Алене несколько раз. Интересовались обстановкой в зале, расположением террористов, их действиями. На все вопросы она старалась ответить по возможности полнее. Понимая всю опасность ситуации, зная, что террористы расстреляли офицера ФСБ, пришедшего на спектакль, она приняла все меры предосторожности. Когда ей нужно было связаться с представителем Центра, она ложилась на колени мужа, который прикрывал ее своим пиджаком, и, притворяясь спящей, шепотом по мобильнику сообщала бесценную информацию.
Но, сидя на одном месте, много не увидишь и не узнаешь. И Алена решила использовать свое главное оружие – умение журналиста разговаривать с разными людьми. Так, она вступила в контакт с «шахидкой» и убедила её сходить с ней в гардероб, принести какой-нибудь одежды – укрыть детей, двух сестер 8 и 12 лет из «подтанцовки», сидевших с ней рядом, на которых из одежды были только балетные пачки. Чуть позднее она добилась, чтобы из буфета принесли воды и еды детям. Она не побоялась обратиться к главарю террористов Мовсару Бараеву с просьбой, чтобы разрешили передать нуждающимся лекарства, средства женской гигиены. В показанном на канале РенТВ фильме, снятом террористами, есть эти кадры. Обо всем увиденном и услышанном она сообщала в Центр. Связь с ним поддерживалась два дня, но потом разрядилась батарея телефона.
А потом был штурм здания спецназовцами. Родители только через сутки узнали – зять погиб, дочь в тяжелом состоянии находится в больнице.
Очнувшись на больничной койке, Алена сразу же подумала о сыне, оставленном в гостинице. В полубессознательном состоянии она сняла носки с ног, один завязала на спинку кровати, второй – на ручку двери снаружи палаты, чтобы потом найти своё место, и пошла по больнице искать телефон. Когда медперсонал пытался вернуть её в палату, она заявила, что пока не дозвонится родителям по сыну, в палату не вернется. Её подвели к телефону. Каким-то неимоверным усилием воли она вспомнила и набрала иногородний номер квартиры родителей, узнала, что сына из гостиницы забрал брат отца и только после этого отключилась.
За действенную помощь, оказанную семьей Макрушиных в получении информации в «Норд-Осте», Виктору Александровичу, выезжающему в Москву, за подписью начальника Управления ФСБ по Калининградской области контр-адмирала Владимира Сотникова выдали «мандат» с просьбой ко всем органам и организациям оказывать содействие отцу в розыске и доставке детей в Калининград.
Сотрудники силового ведомства в аэропорту Внуково вошли в положение ветерана. Они провели его дочь и внука, у которых не было никаких документов, на борт самолета, предупредив экипаж об «особых» пассажирах.
В больнице отцу выдали «Памятку бывшим заложникам и их близким» и советовали дальше жить по её рекомендациям. А они были такие: «… ваш организм и психика были вынуждены очень быстро как-то приспособиться к совершенно ненормальной ситуации. Вы пережили не только психологический, но и физиологический стресс… Ваш организм и психика функционировали на пределе возможного. Эйфория и радость первых дней быстро пройдет, а вам предстоит ещё тяжелый труд для того, чтобы вернуться к нормальной жизни без ущерба для физического и психического здоровья…».
И действительно дальше у семьи начались проблемы, которые можно разделить на «хорошие» и «плохие».
«Хорошие»: искреннее сопереживание и участие простых граждан в судьбе пострадавших, губернатор области Владимир Егоров и мэр города Юрий Савенко помогли с похоронами, лечением, изыскали возможность выделить по 500 000 рублей на приобретение квартиры на вторичном рынке. Добровольные пожертвования организаций, граждан, родных и близких – сделать ремонт и немного обставить жильё (на это, правда, ушел год). Узнав, «смешную» сумму пособия по потере кормильца (350 рублей), которое назначил московский суд, калининградские власти нашли возможность назначить с 1 января 2007 года (через пять лет) ежемесячную помощь в сумме 1500 рублей до совершеннолетия ребенка.
«Плохие»: жизнь мужа чиновники Москвы оценили в 100 000 рублей, травмы Алёны в 50 000 рублей, после трех лет судебных разбирательств суд обязал Правительство Москвы выплачивать на ребенка пособие в сумме 350 рублей до совершеннолетия. Поскольку Алёна находилась в неоплачиваемом периоде декретного отпуска и больше года лечилась, она официального заработка не имела и жила с детьми на иждивении у родителей, помощи друзей и добрых людей. Наталье Михайловне для ухода за больной дочерью и двумя внуками пришлось уволиться с работы с минимальной пенсией, зарабатывал только отец. Радиожурналисту Алёне, в связи с посттравматическими проблемами с памятью, пришлось перейти на более низкооплачиваемую работу.
За операцию по освобождению заложников, из которых 130 погибло, было вручено 57 государственных наград. Пять человек удостоены звания Герой России. 35 депутатов Мосгордумы и члены Московского правительства отмечены памятными знаками «За Норд-Ост».
Естественно возникает вопрос: почему ни один из заложников, достойно пройдя через выпавшие на него испытания, никак не отмечен? Неужели депутат Мосгордумы, не рискуя ничем, более достоин поощрения за «Норд-Ост», чем человек, прошедший через весь этот ужас и нашедший в себе мужество сообщать важную информацию в условиях, сопряженных с риском для жизни?
А ведь Алена Михайлова, хрупкая женщина, стойко перенесла все тяготы и лишения, выпавшие на её долю, не сломалась, а даже наоборот – смогла укрепить активную, патриотическую жизненную позицию, которую она определяет словами одного из героев мюзикла «Норд-Ост» – «Бороться, искать, найти и не сдаваться».
Героев боевых действий в нашем регионе немало, они имели возможность с оружием в руках защищать страну и свою жизнь, а заложник может противопоставить террористам только силу воли, характера и личное мужество, что на мой взгляд, в полной мере и сделал единственный в области заложник, о существовании которого с его проблемами вряд ли знает нынешняя власть и члены многочисленных общественных ветеранских организаций.
Семьи Макрушиных-Михайловых достойно пережили выпавшую на их долю жизненную трагедию, помогли Алёне вырастить из сыновей достойных граждан. Старший, Виктор – выпускник Балтийской государственной академии, работает инженером на заводе «Янтарь», младший, Максим, учится на факультете кораблестроения Калининградского государственного технического университета. Жаль, что, принимавшая активное участие в этом процессе мама Максима, Анна Петровна, не выдержала потери единственного сына, тяжело заболела и в 2013 году ушла из жизни.
Алёна Михайловна – настоящий герой нашего времени. Она достойна того, чтобы о ней, о её мужественном гражданском поступке знало как можно больше людей, особенно молодёжи, которой в наше непростое время необходимо определиться, выражаясь словами поэта, «делать жизнь с кого». Она заслуживает большего внимания к себе со стороны властей и общественности.
Алена МИХАЙЛОВНА:
«Я досмотрела «Норд-Ост» до конца!»
2014 год. Во всех разговорах с друзьями и родными, с журналистами я твердила, что хочу досмотреть мюзикл. Для меня, после пережитого, – это была цель. Мне это было важно. Никто меня не понимал – зачем? Как можно говорить об этом, когда ты только что вырвалась из лап смерти, потеряла любимого человека, сама потеряла здоровье. У меня долго не работала правая рука, и больше года были очень большие проблемы с памятью. К примеру, я до сих пор покупаю одни и те же продукты, потому что память не сохраняет, что уже купила. И еще я совсем не чувствую времени: дат, часов. Все постоянно записываю, чтобы не забыть.
А мне это было нужно: мне казалось, что, если досмотрю до финала, то все в моей жизни изменится. Это как важная точка, как доказательство того, что Жизнь продолжается, что все еще будет. Будет ЖИЗНЬ, как до теракта. А еще была мечта – зайти в зрительный зал и покинуть его своими ногами, а не в беспамятстве, как было после штурма.
Я надеялась, что «Норд-Ост» покажут по ТВ, но... Позже на 3-ю годовщину трагедии (и это была единственная поездка в Москву за 10 лет!), я договорилась, что мне позволят зайти в зал. Несмотря на реконструкцию, нашла буквально руками, на ощупь, по памяти наши места. Там, когда я сидела в «своем кресле», память вернула мне еще несколько моментов из тех трёх дней. Она возвращалась ко мне кусками, яркими вспышками, от похожих запахов, звуков...
Я ходила по сцене среди ящиков с декорациями, на которых было написано «Норд-Ост», и вспоминала то, что до этого момента не могла вспомнить. Мне тогда подарили два фирменных диска с аудиозаписью мюзикла. Но мне нужно было его именно досмотреть! И вот на фестивале, через почти 11 лет, я увидела мюзикл заново. Только теперь – от начала до конца. Я смотрела его, подсоединив ноутбук к телевизору, на большом экране. Опять вместе с Максимом. Только уже не старшим – мужем Максимом Михайловым, а нашим сыном 12-летним Максимом Максимовичем.
Очень сильные ощущения во время и после просмотра, как будто в зале сидишь. Очень качественное видео и прекрасная постановка на российском патриотичном материале, гениальная игра, музыка, все на нерве, на энтузиазме и так профессионально и качественно! Как жаль, что мюзикл не показывают в полной версии в театрах! Увидеть его на сцене – это моя следующая мечта, как и получить видеокассету себе на память. Для моего большого документального и видеоархива о «Норд-Осте». Потому что – это моя память, судьба и жизнь.
