…Как обычно, пронеслись мимо леса и поля милой родины, и чуть менее, чем через двое суток Рыска, прихрамывая, поднималась по ступеням каменной лестницы, расположенной в неприметном крыле тсарского дворца в Ринстане.
А дальше… Дальше ждала небольшая комната в тёмно-зелёных тонах с окном на закат, колокольчик на столе, служанка — всегда одна и та же, и счастливая улыбка Её Величества:
— Хвала Хольге, ты жива!.. — всхлипнула Исенара и, не выдержав, расплакалась, закрыв руками лицо, что бывает с беременными женщинами не смотря ни на времена, ни на титулы.
Рыска медлила. Перед ней всё же была тсарица! Но ведь даже Его Величество признал их подругами… И потому ей не оставалось ничего другого, кроме как первой сделать этот шаг: подойти и обнять её. И без стеснения, совсем по-бабьи, поплакать вместе с тсарицей, радуясь, что обоим им удалось избежать большой беды.
…Рыска проговорила с Исенарой до рассвета: тсарица всё никак не хотела отпускать свою советницу, а с лица у неё не сходила улыбка. Они говорили и говорили, обо всём на свете, по делу и без дела, не касаясь только лишь одной темы.
Когда же солнце снова взошло над Савринтарским тсарствием, путница, разумеется, с разрешения тсарицы, поднялась и, попрощавшись, направилась к двери. Однако вдруг, остановилась и, уже взявшись за дверную ручку, спросила:
— Ваше Величество, Вы ведь хорошо знакомы с семейством Хаскиль, верно?
— Да, конечно, — недоуменно пожала плечами Исенара.
— Не могли бы Вы тогда мне сказать, как зовут Алькову маму?
— Вангелия, — не успев подумать, для чего Рыске это знать, ответила Её Величество. — А зачем тебе? Рыска, подожди!
Путница остановилась, обернулась и нежно улыбнулась… Ещё вчера утром она поняла это, и её почерневшая было душа вновь наполнилась живительным светом. А теперь… ей просто хотелось поделиться радостью, но она этого не умела: не знала, как это делается.
— Ты… — приложив к щекам изящные, унизанные перстнями руки, пролепетала тсарица: она женским чутьём почувствовала, что произошло с её подругой!
— Сын уже совсем большой… — уронила Рыска, опустив глаза, — скоро вырастет, уйдёт… А дочки… они совсем другие. Они любят маму больше. Ну, а внучку полагается называть в честь бабушки, — заключила она.
— Рыска! — Теперь уже Исенара сама бросилась обнимать подругу. — Ты даже не представляешь, как я за тебя рада! Он знает?
— Пока нет… я сама узнала только вчера.
— Скажи ему!
— Обязательно, — кивнула Рыска. Второй раз она не собиралась наступать на грабли: она непременно ему сообщит, как бы там ни было!
…Через лучину она уже была в доме Жара, где провела ещё сутки, а затем… Затем её путь лежал в Калинки, к тем, кто ждал и ждёт её намного сильнее всех остальных.
***
Когда, наконец, ещё почти через двое суток после выезда из Ринстана, Рыска добралась до своей вески, то первым делом как всегда увидела сына, встречавшего её у околицы. Он больше не бегал через всю веску, боясь сбить маму с ног, а просто ждал её, сидя на траве у дороги и увлечённо плетя венок из собранных в пшеничном поле васильков. Сердце путницы радостно затрепетало: вот оно, её счастье — Альк, которого можно любить просто так, не задумываясь обо всяких глупостях! Он всегда здесь, всегда рядом, всегда ждёт, и от мысли о том, что сейчас она обнимет его, отступает боль в свежих телесных и душевных ранах.
На глаза снова навернулись слёзы, но Рыска поспешно их отёрла.
Мальчик до того ушёл в работу, что поднял голову лишь только тогда, когда мать окликнула его.
— А-альк!
Он тут же поднял глаза, просиял и вскочил на ноги.
— Мама! — прошептал он и бросился к успевшей спешиться Рыске, обнял её, но уже не так, как раньше, а намного осторожнее. Да и причина была: юный видун чувствовал: с мамой что-то не так, что-то в ней неуловимо изменилось. Что именно — он пока не знал, но отчего-то понимал: её теперь надо беречь вдвойне!
Отстранившись, Рыска с улыбкой оглядела сына и увидела, что Альк немного подрос — и это меньше, чем за месяц её отсутствия! Вот так бывает с мальчишками в этом возрасте.
Белокосый мальчик бережно надел на мать венок.
— Это тебе! — с улыбкой сказал он.
— А это — тебе, — Рыска, преодолевая сердечную дрожь, которую ощутила, представив, как же он сейчас обрадуется, отстегнула от седла и отдала сыну длинный тяжёлый свёрток.
Мальчик принял его, но сразу почувствовал тяжесть, положил в траву, опустился рядом на колени, начал разворачивать…
— Это что, мам? — недоуменно спросил Альк. — Ты меч купила, как я просил? — развернул совсем, опешил, посмотрел на мать. — Сразу два?.. Такие красивые!.. Это мне?! — забросал он её вопросами.
— Тебе, — со вздохом ответила Рыска.
— Ничего себе! — мальчик всё переводил глаза с мечей на мать, сидя в траве. — Сколько ж они стоили?
— Мне — ничего не стоили, — уронила Рыска, присаживаясь на траву рядом с сыном. Собралась с духом и произнесла: — Помнишь того человека, который подарил тебе твоё кольцо?
— Конечно, помню, — улыбнулся Альк. — Тот, которого зовут как меня. Он герой! А при чём здесь?..
— Герой, — с улыбкой согласилась путница. — Очень хорошо, что ты его помнишь и так к нему относишься. — она снова умолкла, испытующе глядя на сына. Суметь бы подобрать верные слова, чтобы всё правильно объяснить ему…
— Почему? — удивился мальчик. — Бабушка, например, почти всегда ругается, когда я слишком долго о нём говорю.
— Бабушке ты просто все уши им прожужжал, — объяснила Рыска, — а мне можешь рассказывать сколько хочешь… вернее, это я теперь должна тебе про него рассказать. Ты знаешь, кто он?
— Ну… — сын на пару щепок задумался. — Твой друг, наверное. А может, у вас с ним и… любовь была… — покраснев и отведя глаза, предположил он: не смотря на совсем юный возраст, от природы умненький и прозорливый, мальчик давно заметил, как мама реагирует на его рассказы о белокосом герое, — как она вздыхает и, думая, что никто этого не замечает, подолгу смотрит куда-то вдаль… Вот только говорить маме ничего подобного он, разумеется, не собирался, но раз уж она сама спросила!.. Но… может, всё же, зря сказал?..
Мать неожиданно взяла его за подбородок и заставила на себя посмотреть.
— Совершенно верно, сынок, любовь была, — ровно произнесла она, — а потом родился ты. — Рыска ещё помолчала. — Он твой отец, Альк. И я назвала тебя в его честь… А мечи эти — его: он передал их тебе, как когда-то обещал.
Услышав эти слова, мальчик просто на миг замер с открытым ртом.
— А кольцо его можешь носить, — вздохнув, добавила путница.
— Оно мне пока велико, — огорошенно проговорил в ответ мальчик, обретя дар речи.
— Когда станет впору — носи, — поправилась Рыска. — И знай, кто ты: ты Альк Хаскиль, потомок древнего саврянского рода, — произнесла она, преодолевая внезапно напавший озноб.
— Как это? — совершенно опешив, спросил ребёнок.
И она начала рассказывать, — просто говорить, озвучивать свои воспоминания о найденной ею много лет назад связанной крысе, посулившей за своё спасение сотню златов юной наивной, сбежавшей с хутора весчанке; о том, как эта крыса, хотя поверить в такое было тогда и невозможно, взяла да и превратилась в человека, убившего жуткого подземного зверя шоша и спасшего её и Жара от неминуемой погибели; о дороге на север; об отшельнике, отказавшемся помочь внуку; о кровавой битве белокосого воина с разбойниками близ Зайцеграда и своём бегстве прямо с помоста для казни; об украденном письме и домике в Лосиных Ямах; о замке Полтора клинка и невидимых чернилах; о ночной переправе через граничную реку и знакомстве с тогда ещё тсаревной Исенарой; о негодяе Райлезе, свихнувшемся путнике, которого Альк навсегда успокоил в пещерах; о жутком наводнении и предотвращённой войне… О том, как отправившись в родовой замок Хаскилей, они с Альком так и не добрались туда, до сих пор — так и не добрались.
Она просто говорила и говорила, привычно опуская неположенные для детских ушей подробности, а сын внимательно слушал, то хмурясь, то улыбаясь, но не говоря ни единого слова, покуда Рыскин рассказ не иссяк и не настала тишина, нарушаемая лишь стрёкотом распевшихся перед закатом кузнечиков.
— А он… он приедет к нам, мама? — наконец, спросил мальчик.
Рыска пожала плечами. Уже вечерело, жара спадала… и пора было идти домой.
— Пока не знаю, — улыбнулась она, поднимаясь на ноги и стараясь не морщиться от боли в уже слегка поджившей ране. — Но если не приедет, тогда я сама отвезу тебя к нему, чтобы ты познакомился и с ним, и со всей роднёй — и ты, и твоя сестра.
— Какая сестра, мам? — не понял Альк.
— Которая скоро у нас будет. — Рыска на миг опустила глаза, слегка зарделась, а потом снова с улыбкой взглянула на сына.
— Да-а? — мальчик смотрел на неё во все глаза.
— Да. Она родится будущей весной. — Рыска по привычке подала сыну руку, помогая подняться.
— А где он… мой отец… живёт? — спросил Альк, немного переварив всё, что рассказала ему мать.
— Он путник, и живёт в основном, в пути. Так же, как я. Но родовой замок находится в Саврии, разумеется, но он нечасто там бывает, — глядя сквозь сына, задумчиво сказала Рыска. Быть может, думала она, ему больше, чем ей, понравится этот край: ведь там на самом деле очень красиво… А ей самой Саврия запомнилась лишь дождями да разочарованиями, но ведь она с детства боялась туда попасть!.. А сын мечтает о Саврии как о сказочной стране: ему там наверняка понравится…
Слов больше не было, и они молча пошли рядом. Мать вела нетопыриху в поводу, сын с огромным усилием, сильно отклонившись назад, нёс на спине отцовские мечи. И хотя, смотрелось это очень потешно, Рыска подавила улыбку: пусть привыкает; чем раньше, тем лучше.
И вдруг Альк замер прямо посреди дороги — замер и произнёс, глядя матери в глаза:
— Он приедет, мам! Я вижу!
— Приедет? — оторвавшись от снова захвативших её раздумий, дрогнувшим голосом, спросила Рыска.
— Да! — уверенно сообщил Альк, — по первому теплу, по зелёной траве, по талой земле… У него огромный зверь, почти в два раза больше Ладки…
— Ты выдумываешь, Альк, — устало уронила Рыска, оглаживая сына по голове. Сама она вообще-то тоже видела такую вероятность, но та была ничтожно мала: один к трём сотням, не больше. — Ты просто хочешь мне угодить. Спасибо… — она слегка нагнула голову сына и поцеловала в макушку.
— Нет! Я не вру! — взвился Альк.
— А я и не говорю, что ты врёшь, — возразила Рыска, — просто это лишь одна из дорог. Помнишь, я учила тебя?
— Помню! — кивнул Альк, — а ещё ты учила, что дорогу можно поменять!
— К сожалению, не каждую, — вздохнула Рыска. — Эту нельзя. — заключила она.
Сын на миг нахмурился, а потом с вызовом, в точности, как отец, вскинул голову и произнёс:
— А я всё равно буду его ждать!
Читать роман с начала ====== >>>>>>>>>>
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Другое альтернативное продолжение дилогии "Год крысы" Ольги Громыко - фанфикшн-роман Неторная дорога