"Нас прикрывала мистическая защита". Монах Алексей Мередов вспоминает войну

Источник фото: meditation-portal.com

Алексей -- мо­на­х Мо­с­ков­ско­го об­ще­ст­ва со­з­на­ния Криш­ны:

"Ко­г­да на­ча­лась че­чен­ско-рус­ская вой­на в 95-м, мы до­б­ро­воль­ца­ми по­еха­ли в Аб­ха­зию и в Ин­гу­ше­тию в рам­ках ак­ции «Пи­ща для жиз­ни». На­ша груп­па из че­ты­рех че­ло­век бы­ла на­пра­в­ле­на в На­зрань -- там со­бра­лось мно­го бе­жен­цев. Мы от­кры­ли в шко­ле сто­ло­вую и кор­ми­ли до 600 че­ло­век в день. Пре­зи­дент Ау­шев очень хо­ро­шо к этой про­грам­ме от­но­сил­ся, по­мо­гал со снаб­же­ни­ем. В му­суль­ман­ской сре­де лю­дям дру­гой ве­ры на­хо­дить­ся не­бе­з­о­па­с­но. Од­на­ко мы де­ла­ли бла­гое де­ло, на что они, как ни стран­но, са­ми бы­ли не­спо­соб­ны, и нас бо­лее-ме­нее тер­пе­ли. Не все, прав­да. Вдруг ста­ли рас­про­стра­нять­ся слу­хи, что мы кор­мим му­суль­ман жер­т­вен­ной пи­щей. У нас все вре­мя кру­ти­лись кас­се­ты с на­шей му­зы­кой, и не­до­б­ро­же­ла­те­ли ста­ли го­во­рить, что та­ким об­ра­зом мы за­го­ня­ем пра­во­вер­ных в свою ве­ру. До­не­с­ли мул­ле.

Мы об этом ни­че­го не зна­ли, к нам по­до­шел че­че­нец и по­про­сил сме­нить му­зы­ку, дал свою кас­се­ту. Мы не по­ня­ли, что за этим сто­ит не­что серь­ез­ное, и сна­ча­ла от­ка­за­лись. Но он на­ста­и­вал, и мы сме­ни­ли кас­се­ту. Во­вре­мя! Толь­ко за­зву­ча­ло «Ал­лах ак­бар», дверь от­кры­лась и во­шел мул­ла со сво­им ок­ру­же­ни­ем. Он по­смо­т­рел: му­зы­ка му­суль­ман­ская ду­хов­ная, всех кор­мят, ска­зал: «мо­лод­цы, ре­бя­та» и ушел.

Не­смо­т­ря на это, вско­ре нам под­ки­ну­ли за­пи­с­ку: ес­ли вы не убе­ре­тесь от­сю­да до 25-го, вам всем ко­нец. Мы – к ру­ко­во­дству ре­с­пуб­ли­ки, нам ска­за­ли: не об­ра­щай­те вни­ма­ния, это шут­ки под­ро­ст­ков. Од­на­ко мы по­ни­ма­ли, что де­ло серь­ез­ное: стра­на до­с­та­то­ч­но во­е­ни­зи­ро­ва­на, у ка­ж­до­го есть ору­жие, а с дру­гой сто­ро­ны, мы не мо­жем ос­та­вить лю­дей без еды. И сно­ва нас при­кры­ло не­бес­ное по­кро­ви­тель­ст­во: ров­но 25-го чи­с­ла всех на­ших бе­жен­цев за­бра­ли в Мин­во­ды, там це­лый пан­си­о­нат от­кры­ли спе­ци­аль­но для них. И мы пе­ре­еха­ли в Гроз­ный.

По­па­ли мы в очень сло­ж­ные ус­ло­вия. За­во­дской рай­он, ок­ра­ин­ный, сна­ру­жи во­всю стре­ля­ют, уда­ры ра­кет. Вна­ча­ле бы­ло тру­д­но при­вы­к­нуть, осо­бен­но но­чью. На­шей «ре­зи­ден­ци­ей» ста­ла по­лу­раз­ру­шен­ная боль­ни­ца, не­дей­ст­ву­ю­щая, вся рас­та­щен­ная. Ту­а­ле­та вну­т­ри не бы­ло, а рус­ские снай­пе­ры пре­ду­п­ре­ди­ли: но­чью во двор не вы­хо­ди­те – не га­ран­ти­ру­ем, что вас не под­стре­лят.

На кух­не га­зо­вые пли­ты и ду­хов­ки бы­ли в ужа­с­ном со­сто­я­нии, обо­ру­до­ва­ние ста­рое. Га­зом не­сло по-чер­но­му, он вы­те­кал из ще­лей, и под ве­чер мы хо­ди­ли уже в не­нор­маль­ном со­сто­я­нии. В та­ких ус­ло­ви­ях нам на­до бы­ло го­то­вить на три ты­ся­чи че­ло­век.

Вста­ва­ли в 4 ут­ра, бо­лее-ме­нее по­в­то­ря­ли ман­т­ру, и на­чи­нал­ся су­ма­сшед­ший день. Я пек хлеб. Ма­к­си­маль­но­го объ­е­ма ко­тел у нас был на 40 ли­т­ров, пол­меш­ка му­ки вы­сы­п­лешь в этот ко­тел и за­ме­ши­ва­ешь ру­ка­ми. Это бы­ло очень тя­же­ло – по­на­ча­лу я один не мог спра­вить­ся, ре­бя­та по­мо­га­ли. Но по­том ру­ки ок­ре­п­ли – тре­ни­ро­во­ч­ка серь­ез­ная , – и я сам ме­сил ог­ром­ный ком те­с­та, та­ких за­ме­сов при­хо­ди­лось де­лать штук пять. К кон­цу дня вы­ма­ты­вал­ся до из­не­мо­же­ния. У нас не бы­ло та­ко­го по­ня­тия – бес­сон­ни­ца. Ты про­с­то ва­лишь­ся и спишь.

Источник фото: atmascentrs.jimdo.com

Про­ду­к­та­ми нам по­мо­га­ли Кра­с­ный Крест, «Вра­чи без гра­ниц», ООН. Но бы­ва­ли та­кие за­ва­руш­ки, ко­г­да все ор­га­ни­за­ции ис­че­за­ли, и един­ст­вен­ные, кто ос­та­вал­ся, это бы­ли мы. По­том они опять по­я­в­ля­лись – на кра­си­вых джи­пах, все бы­ло очень кру­то. У них бы­ла спут­ни­ко­вая связь. А мы без свя­зи, без де­нег, без ни­че­го.

За­то нас при­кры­ва­ла на­ша ми­с­ти­че­с­кая за­щи­та. Боль­ни­ца, в ко­то­рой мы жи­ли, кор­ми­ли лю­дей, по ко­то­рой сво­бод­но хо­ди­ли, ока­за­лась за­ми­ни­ро­ва­ной. Мы об этом не зна­ли. Ко­г­да нам по­на­до­би­лась раз­ная ме­бель, шкаф­чи­ки для ве­щей, мы оты­ски­ва­ли их в раз­ных по­ме­ще­ни­ях, пе­ре­та­с­ки­ва­ли, и ни­че­го не взо­р­ва­лось. А на сле­ду­ю­щий день по­дор­вал­ся па­рень из ме­ст­ных. При­е­ха­ли са­пе­ры, и вы­яс­ни­лось, что она вся на­чи­не­на взрыв­чат­кой.

Ма­ло то­го, ря­дом бы­ли ог­ром­ные са­ды че­реш­ни. Как раз май, июнь, вет­ки усы­па­ны яго­дой. Но ни­кто ту­да не смел су­нуть­ся - сад был за­ми­ни­ро­ван бо­е­ви­ка­ми. А на­ши ре­бя­та хо­ди­ли, на­би­ра­ли че­реш­ню ве­д­ра­ми. Без ме­ня - у ме­ня не бы­ло вре­ме­ни, на­до бы­ло ме­сить и ме­сить. Но я по­нял то­г­да, что по­с­ле та­ких ас­кез, та­ких тру­д­но­стей, ока­зав по­мощь та­ко­му ко­ли­че­ст­ву лю­дей, ста­но­вишь­ся по­ис­ти­не не­уяз­ви­мым".

Лина Дорн (с) "Лилит"