Танки появились под утро. Зыбкую тишину, чутко замершую на границе дня и ночи, внезапно вспорол хриплый звериный рык немецких моторов.
Я их на раз отличаю. У наших танков звук другой – добрый, почти домашний. Ведь тридцать четверки на дизелях, а дизель – это тот же родной колхозный трактор, надежный, проверенный и горит плохо. Потому что солярка не бензин. Разгорается медленно. То ли дело фашист, ему, если в бензобак или в мотор попадешь – так полыхнет. На всю округу твой подвиг виден, а уж если боекомплект рванет, так это же настоящий фейерверк и минимум медаль «За отвагу»…
Утренний туман рычал и шевелился, как огромный призрачный зверь. Потом из него черными клыками стали проглядывать совсем не призрачные танковые стволы. Их было много, очень много. Накаркал Виталий Палыч, как есть накаркал. Я повернулся, чтобы толкнуть своего напарника, но он уже не спал, внимательно всматриваясь в утреннюю серость.
- Не сосчитать, – коротко сказал он.
- До фига, – согласился я.
Больше мой помощник ничего говорить не стал, а начал деловито готовиться к бою: перебирать патроны к ружью, чтобы ни один не заклинил, протирать от ружейной смазки канал ствола и патронник тонким слоем смазывать, короче говоря, занимался теми делами, которые помогают скрыть нервную дрожь перед близкой схваткой. По ходам сообщения побежала пехота, зашевелились, подтаскивая снаряды артиллеристы, раздались негромкие, словно боящиеся спугнуть танки, команды, главный смысл которых был: «Без сигнала огонь не открывать!», но все это уже отступало на задний план. На передний, выходили размеренно катящиеся по дороге черные коробки с белыми крестами.
Это были не «тигры» и не «пантеры», обычные Т-3, но нам было от этого не легче. Ведь солдату без разницы, какой снаряд в него летит - из «тигра», или из самого захудалого танка, солдату все равно, у него из брони один котелок да каска, а они против снаряда защита слабая. Я поплотнее упер сошки ружья на бруствер и стал ждать.
Догадывались ли они о нас, или нет, сказать не могу, но шли не колонной по дороге, а огромным треугольником основанием перегородив все поле. А острие клина было направлено прямо на наш зарывшийся в землю полк. За ними спокойно катила на бронетранспортерах пехота. За всей этой армадой поднимался в небо высокий столб пыли и дыма.
- Ну, братцы, сейчас начнется. – По ходу сообщения к нам подбежал наш новый взводный, молоденький безусый лейтенант. Старого раненного в последнем бою перед пополнением, увезли в медсанбат.
- Значит так, – продолжил лейтенант. – Ваша задача – жечь танки.
«Кто бы сомневался», - подумал я и кивнул.
- Жечь - любой ценой, – снова сказал взводный и показал рукой на танки. – Это танковая дивизия СС «Викинг». Вчера она ударила в стык между нашей и соседней армиями и прорвала фронт. Здесь, - он обвел рукой лес и поле, - единственное место, где её можно задержать, пока подойдет из резерва танковый корпус. И единственная сила, которая может это сделать – мы…
- Опа-на. – присвистнул неизвестно откуда взявшийся Митька Степаненко. – Попали как кур в ощип, – и, перехватив взгляд взводного, добавил. – Не боись, товарищ лейтенант, выстоим. В сорок первом хуже бывало.
- Выстоим, – кивнул взводный. – Выхода другого у нас нет. Если не удержим здесь фрицев, они вырвутся на оперативный простор прямо в наши тылы и тогда…
- «Тогда», для нас не будет, – сказал негромко Виталий Палыч.
Лейтенант ничего ему не ответил, просто внимательно посмотрел в глаза и добавил:
- Запомните, подпускать ближе и стрелять только по команде.
- А потом? – спросил я.
- Потом, потом по обстановке…
Продолжение следует...