Практически любые новости о Русской Православной Церкви сопровождаются гневными комментариями в стиле: «Религия – опиум для народа», «Попы называют людей баранами и учат их быть рабами», «Нужно внести все храмы и построить вместо них больницы и детские сады».
Христианину, читающему такие комментарии, очень легко представить себя в числе праведников, на которых ополчаются многочисленные грешники. Ведь венец безопасного «бескровного мученичества» очень привлекателен. Кроме того, у человека формируется позиционирование в стиле «мы-они»: мы-христиане – они-безбожники, мы-хорошие – они-плохие.
А что Евангелие говорит о этом? Есть замечательная причта о добром самарянине. Лежал на земле израненный раздетый человек. Иудейский священник прошел мимо, левит (диакон) тоже ничем не помог. А вот язычник-самарянин омыл и перевязал ему раны, посадил на своего осла, привез в гостиницу, оплатил ему лечение и проживание. (Подробнее о причте и контексте ее изложения – Евангелие от Луки, глава 10, стихи 25-37)
Итак, религиозные убеждения и принадлежность к Церкви (ветхозаветной или новозаветной) не делают человека близким к Богу. «Вера без дел мертва», - пишет апостол Иаков в своем послании.
И источник вопросов к Церкви и к христианам не в том, что мы такие хорошие и всех это раздражает, а в том, что мы не такие хорошие, какими должны быть в соответствии со своей религией. Во всяком случае, в глазах внешнего общества.
Получает противоречие: мы говорим о том, что пребывание в Церкви делает людей лучше, а сами остаемся такими же, как и были, а то и хуже. Значит, Церковь «не работает». А если не работает, то почему Церкви отведено такое почетное место в политике, культуре, СМИ? Почему именно Церковь говорит всему обществу, что можно делать, а что нельзя?
Так за что именно неверующие недолюбливают христиан? Сегодня поговорим об агрессии и алчности.
1) Мы агрессивные и грубые, а не кроткие.
Да, многие священники и миряне, особенно в интернет-пространстве, предпочитают язык агрессии языку любви.
При этом цель такой агрессии – борьба с пороками. Так, например, называя женщин, сожительствующих с мужчинами без заключения брака, «бесплатными проститутками», один батюшка призывает их уважать себя и оформлять отношения, возлагая на мужчин законную ответственность за семью.
Ту же самую мысль можно было бы донести в других формулировках. Например: «К сожалению, очень многие пары сейчас живут без регистрации брака. Это может привести к большим разочарованиям, поскольку один партнер может использовать другого в целях удовлетворения своих физиологических и бытовых нужд, при этом не рассматривая его в качестве долговременного спутника жизни, с которым он вырастит детей и встретит старость». Лучше?
Мягкое предостережение можно не расслышать среди информационного шума. Грубое и громкое расслышать легче. Только услышано будет не предостережение, а оскорбление других людей, большая часть которых даже не входит в состав активных прихожан.
Что нам следует изменить? Говорить на языке любви и уважения, быть деликатными и спокойными собеседниками, которые готовы слушать и слышать.
2) Церковь богатеет, пока простые люди нищают.
Это сложная тема, в которой присутствует и демонстрация богатства и сомнительные для кого-то сборы пожертвований. Тот, кому жертвуют, объявляется в алчности, а тот, кто жертвует – в идиотизме.
Действительно, картинка весьма странная: епископ в «золотых» облачениях благословляет нищих старушек, которые несут ему свои деньги на тарелочке с голубой каемочкой…
Следовательно, можно изменить две вещи: состав прихожан и внешний вид священнослужителей и храмов.
В советское время молодежи и интеллигенции препятствовали посещать храмы. Отдельное внимания уделялось недопущению в храмы мужчин. Поэтому значительной частью прихожан остаются женщины, которые начали посещать храмы еще при СССР.
Сейчас ситуация начинает меняться и все чаще можно увидеть в храмах молодых и среднего возраста мужчин, старающихся, подобно древним христианам, одевать на службы нарядную или деловую одежду. Ощущение нищеты и старости прихожан уходит. Много стало молодых семей с детьми. Это вопрос времени и качества церковной работы с молодежью.
Что касается облачений, вышитых золотой нитью, митр, крестов и жезлов с драгоценными камнями, то это часть традиции Российской Империи, когда барокко стал господствующим стилем в культуре. В это же время церковное пение стало напоминать итальянскую оперу, в храмах появились золотые скульптуры ангелов – все то, что сейчас раздражает даже активных прихожан.
Стиль барокко больше не уместен, запрос на «нищую Церковь» активизируется. Поэтому постепенно храмовая архитектура трансформируется. Новые храмы проектируются, в основном, по образцам Владимирской и Псковской архитектуры XII-XIV веков. Появляются студии вышивки облачений, базирующиеся на древних византийских и старорусских образцах.
Это длительный процесс, и главное, чтобы сами прихожане не препятствовали его осуществлению. Чтобы батюшка в красивом, но простом, не вышитом золотом облачении, не воспринимался как обновленец и протестант. Чтобы храм, в котором нет позолоты, не считался неполноценным и недостроенным.
И чтобы мы сами уважали себя – стараясь одеваться на богослужения нарядно и празднично, как будто идем на прием к главе государства. Господь выше всех земных господ, и мы должны почитать Его больше, в том числе своим внешним видом.
Тогда Церковь не будет восприниматься нецерковными людьми как стадо нищих баранов, которых пасет одетый в золото пастух. Тогда мы будем выглядеть как уважающие себя благополучные, богатые в самом лучшем смысле этого слова люди. И тогда мы станем привлекательны, и через нас придут ко Христу и другие наши соотечественники, которых Он ожидает на брачный пир.
Так что отношение к Церкви в обществе – это прямая ответственность каждого христианина, требующая предельного внимания к своей собственной жизни.