Начало истории
Мне приснился сон. Я шла по заброшенному городу, где совсем не было людей. Брела по заброшенным улицам, пиная мусор под ногами. Чувство одиночества накрывало меня с головой. Казалось, что я одна на белом свете, и тут нет ни одной живой души. Было страшно и странно. Я побежала, стараясь забыться в движении. И вдруг оказалась на какой-то площади, полной народа, но все говорили на каком-то непонятном мне языке. И в этой толпе иностранцев я почувствовала себя ещё более одинокой, чем в пустующем городе.
Проснулась со странным чувством, чего-то непреодолимого и горького. После сна остался осадок, и я ещё долго валялась в постели, не находя сил встать.
Два дня я отсыпалась, а третьего января пошла на работу. Тренировки никто не отменял, хотя самую младшую группу я распустила на каникулы.
С Сёмой мы не виделись с новогодней ночи, общались только по телефону. Собственно он-то порывался ко мне прийти, но я притворялась приболевшей и отнекивалась, как могла.
Отец подвёз меня до работы. Я вошла в спортивную школу, ребят пока не было, за то был слышен бас Виктора Фёдоровича:
- Да я этому остолопу говорил, делай Алинке предложение, он кивал, а сам мамке своей всё рассказал. Какой она хай подняла, к моей жене в магазин прибегала, жаловалась.
- А ваша жена как отреагировала? – это был голос Игоря Ивановича, нашего заместителя директора.
- Да послала она её, дуру ненормальную. Она же и ко мне прибегала, в прошлом году, и вопила: «Виктор Фёдорович, скажите Сёме, пусть он бросит эту Алинку», - голос старшего тренера слышно было очень хорошо. Я покраснела, прекрасно понимая, о чём это он.
Постояв ещё немного в холле, я побрела в свою тренерскую переодеваться, хотелось убежать куда-нибудь подальше и спрятаться ото всех.
Знала я прекрасно, что Сёмина мать меня недолюбливает, и последнее время старалась эту проблему не затрагивать. Да видимо не получится.
Раздался стук в дверь, и раздался голос Семёна:
- Алин, ты переоделась?
- Открыто, - громко сказала я.
- Привет, - на лице моего молодого человека сияла широкая и радостная улыбка.
Я кивнула, и отвернулась, надо было как-то начать разговор, но я не знала как.
- Алин, - протяжно произнёс моё имя Семён. – Мы квартиру смотреть пойдём, или мне одному принимать решение?
- Я не буду с тобой сожительствовать, - ответила я, громко, чётко и не поворачиваясь.
- Что значит сожительствовать? – в голосе парня сквозило удивление.
Я развернулась и посмотрела ему в глаза:
- А то и значит, дорогой, жить с тобой в качестве сожительницы я не намерена.
- Ну, сейчас же все так делают, - начал Семён оправдательным тоном, - да и мама моя…
Закончить фразу я не дала, внутри всё заклокотало от гнева:
- Ах, мама твоя, это твоя самая лучшая советчица, как я посмотрю, в отношении меня. Это тот человек, который меня ненавидит просто за моё существование. Она тебе советчица, ага, поживи с ней сынок, а там посмотрите. А у неё ручки будут развязаны, она на каждом углу растрезвонит, что я такая-сякая шалава, замуж не вышла, но к тебе в кровать прыгнула не мытьём, так катаньем.