Всем привет! Меня зовут Аня и я психотерапевтка. Работаю в нарративном подходе и веду канал Психологиня.
И, конечно, мимо меня не прошла премьера второго сезона Sex education. Про "Половое воспитание" можно писать много, особенно используя призму психотерапевтической оптики. Мне хочется поделиться своими наблюдениями и обсудить чему нас может научить этот сериал.
Итак, погнали!
Терапия без запроса.
Не знаю почему [знаю], но мне запал в душу один маааленький эпизодик, в котором звучит идея о терапии без запроса.
Вот он:
"Если честно, я тоже не просил о терапии".
Сложно говорить о намерениях Отиса в этом отрывке, но могу пофантазировать и представить себя на его месте.
Когда я только начинала обучение на психологическом факультете, мне хотелось раздавать рекомендации окружающим. Всегда ли хотелось окружающим слушать мои рекомендации? А вот похоже, что не всегда.
Советы могут быть в яблочко, полезными и искрометными, но их стоит озвучивать, когда возник запрос.
У психологов тоже бывают проблемы.
Сериал хорошо показывает, что помогающие практики — живые люди. У нас бывают проблемы, мы можем запутаться, не понимать, что делать в каких-то ситуациях, ругаться и злиться. Доктор Джин демонстрирует какой жизненный контекст может окружать психолога. Но вот что важно помнить:
Психолог работает не своей идеальной жизнью.
Основным методом работы психолога является психотерапевтический подход, а не решение проблемной ситуации клиента по образцу и правилу собственной жизни.
Еще мне симпатичен сюжет с Джин в контексте полиисторичности. Что это значит?
Мне близка идея, что у человека в жизни есть разные нарративы и разные идентичности.
Соответственно, я — психологиня, я — подруга, я — студентка схожие, но не тождественные идентичности.
Вы можете сами увидеть как с разными людьми общаетесь по-разному.
В определённые моменты времени преобладают определённые нарративы.
Но мне кажется, [что важно!] всегда есть альтернативное повествование.
Именно с этим и работает нарративная практика.
Помимо проблемных историй в жизни человека есть предпочитаемые.
Кроме нарратива: "У меня проблемы в отношениях с Якобом", у доктора Джин есть альтернативный нарратив: "Я – компетентная специалистка".
Это не взаимоисключающие понятия, а то, что делает идентичность человека объемнее и шире. Доктор Джин может быть разной: она может гулять в клубе до утра с подругой и расстраиваться грязному дому после вечеринки Отиса. И может консультировать день напролет подростков, оказывая информационную и психологическую поддержку.
Доктора Джин могут посещать страх, сомнения, тревоги, разочарования и при этом, она может быть собрана на встречах с клиентами.
У людей есть разные жизненные нарративы и описания. Психологи не особенные люди. У нас бывают проблемы, трудности, ментальные расстройства, но это не исключает, что одновременно с этим можно быть компетентным специалистом.
Травма — это не событие, это — переживание.
Я очень благодарна сценаристкам и сценаристам сериала за демонстрацию того, как пострадавшие от насилия могут проживать последствия случившегося. Травмирующие события нарушают привычный порядок действий, лишают важного, угрожают значимым ценностям. Как и происходит в ситуации с Эйми.
И мне кажется важным, что в сериале показано, что сексуальное насилие — это не только пенетративный акт. Именно поэтому проблема объективации остаётся одной из значимых тем феминисткой повестки.
Совершивший насилие в автобусе – объективирует Эйми, лишает её субъектности и выбора. И мы видим как травмирующая ситуация переживается самой Эйми.
Похожие события могут вызывать разные реакции у разных людей.
Кто-то отреагирует иначе, кто-то скажет, что произошедшее в автобусе – не насилие. Но мы можем наблюдать, как ситуации, ставшие травмирующими переживаются изнутри.
Можем рефлексировать, думать что значимое затрагивается в таких событиях. Какие выводы можно сделать [например, что насилие это не только пенетрация]. Какие меры можно предпринимать, зная о чувствах, пострадавших от насилия.
И мне кажется важным помнить, что травма – это ни сколько событие, сколько переживание. Вербальный харассмент – может быть насилием, объективация – тоже может быть насилием.
Степень переживания травмирующего события определяют не наблюдатели, а пострадавшие.
Нам нужно научиться слышать голоса перенёсших насилие. И тогда мы сможем оказывать такую поддержку, какая необходима потерпевшим. Такую поддержку, какую оказало окружение Эйми.