Первый рассказ цикла Лабух здесь.
Музыкальные казусы обычно случаются на репетициях и концертах при исполнении любого музыкального произведения, причем сложность самого произведения практически не имеет значения.
Когда мы с Аркашкой Искеевым играли в ЦДРИ «Озорные частушки» Ключарева, то во всех партиях валторн наткнулись на запись барабанной партии. Партия барабана пишется не на нотоносце с пятью параллельными линиями, а на нотоносце с одной линией. Как играть это на валторне я совершенно не понимал. Опытные профессионалы посмеивались над нами с Аркашкой и показывали неприличный знак рукой: «Мол, так это играть надо».
Я ни черта не понял и решил посмотреть, как они будут сами это играть. К моему удивлению они повторили неприличный жест правой рукой, прихлопывая ей по мундштуку валторны. Валторна при этом издает неприличный звук типа «пук». Вот этим пуканьем мы и аккомпанировали «Озорным частушкам». Все это довольно неожиданно в оркестре такого академического толка, но было довольно весело.
А вот другой случай. Вступление ко второму акту балета «Шахерезада». Вся мелодия этого произведения заключается в том, что разные инструменты оркестра, как бы обмениваются между собой сигналом «Внимание!». Причем зачинщиком этой вакханалии сигналов является тромбон. Для тромбона в этой партии не хватило fff (фортиссимо), там стоит указание fffff или pt (пентемиссимо) в переводе что-то вроде пятикратного форте. В то время у нас дирижировал Катаев.
Когда мы дошли до того места, где зачинщик – тромбон играет этот сигнал, то Катаев попросил первого тромбона, молодого человека сыграть этот сигнал. Парень сыграл, но Катаева это не удовлетворило: «Молодой человек, это было меце-форте, а надо громче».
Парень сыграл еще громче, но Катаева опять это не удовлетворило. Тогда парень обидевшись, сыграл так громко, что его губы не выдержали напора воздуха и звук получил неприличный призвук. Катаев демонстративно зажал себе нос.
На третьей партии тромбона в нашем оркестре сидела Марья Владимировна из БСО. Дирижер галантно обратился к ней: «Марья Владимировна! Мне неудобно Вас утруждать такой глупой просьбой, но все же покажите нам, что такое пентемиссимо».
Марья Владимировна кивнула головой и сыграла сигнал так, что у меня, хотя я сидел приблизительно в десяти метрах от нее, напрочь заложило уши. То же случилось и с остальными оркестрантами. Довольный Катаев после этого продолжил разговор с парнем: «Вы слышали, молодой человек, как сыграла Марья Владимировна? Так вот запомните, что пентмиссимо - это немного тише».
Еще один казус был связан с советской торговлей. Сейчас можно услышать много слов критики в адрес советской торговли. В СССР, мол, был сплошной дефицит всего, а то, что все-таки продавалось, было низкого качества. Может быть, в общем и целом эти вопли правильные, но я хочу вспомнить совершенно иной случай.
Как-то дирижер нашего пионерского оркестра Павел Карлович (ПК), купил своему пятилетнему сыну пластмассовую свистульку, которая стоила 15 копеек. Внешне эта свистулька походила на кларнет. Младший сын ПК приставал ко всем нам, чтобы мы его научили играть на этой свистульке. Так, что все мы понемногу учили его играть простейшие мелодии, до тех пор, пока эта свистулька не попала в руки нашего консерваторского кларнетиста Марка Зисмана.
Повертев эту свистульку, несколько минут в руке, он заявил, что это точная копия древнего хроматического кларнета, то есть кларнета, воспроизводящего полный звукоряд. В подтверждение своих слов он сыграл на этом кларнете вступление из увертюры «Дети капитана Гранта». Все мы были поражены.
На следующий день все оркестранты собрали деньги и отрядили нашего ПК поехать из пионерского лагеря в Москву и купить всем нам такие свистульки. Сам ПК был так поражен, что дудка за 15 копеек может оказаться хроматическим кларнетом, что безоговорочно выполнил нашу просьбу.
Таким образом, организовался альтернативный оркестр в 60 пластмассовых дудок, который играл весь наш репертуар. Надо сказать, что альтернативное исполнение танцев на халтурах вызывало у танцоров дикий энтузиазм. Недавно я купил такой «хроматический кларнет», который почему-то назывался «Флейта» за 20 рублей в пересчете на прежние деньги. Каково же было мое разочарование, когда я выяснил, что он фальшивит. Так что зря все ругают советскую торговлю.
Раз уж разговор зашел о казусах, то нельзя не вспомнить Толика Куликова. Толик был моим приятелем и был он, что называется человек-оркестр. Идеи посещали его в самое неподходящее время суток, он мог заявиться ко мне после полуночи и сыграть на нашем рояле свою новую симфонию, причем он все время комментировал свою игру, объясняя какой именно инструмент играет. А иногда он вскакивал с места и со словами: «А в это время скрипки», - начинал играть скрипичную тему своей симфонии.
Моя мама относилась к Толику благосклонно и никогда не выступала против его ночных визитов. Музыкальный сленг Толик дополнял простым русским матом. Мама тоже слушала его наметки крупных музыкальных произведений, но жаловалась, что играет Толик довольно хорошо и на скрипке и на рояле, но что он говорит понять никак невозможно. С Толиком происходило множество казусов, но причина у них была только одна. Сам Толик был казусом.
Он не вписывался в привычные рамки, его отовсюду гоняли и он страдал от этого. Мне кажется, что настоящие музыканты должны быть такими, как Толик. Такие люди либо становятся великими, либо умирают под забором. Только экстремальное завершение жизни и никаких середин.
Уважаемые читатели ЗДЕСЬ, Вы можете скачать все байки целиком, в том числе еще и не выложенные в оригинальном варианте и без Дзен цензуры.
Спасибо, что дочитали до конца. Подписывайтесь на мой канал, и если Вам понравились байки, то ставьте «лайки».
С уважением, Лолейт А.Т.
Читайте предыдущий рассказ " Лабух. 23. Вундеркинды" здесь.
Читайте следующий рассказ "Студент. 1. Репетитор по математике" здесь.
Об авторе баек читайте здесь.