По странной иронии судьбы даты, ознаменовавшие рождение двух главных противостоящих сил Гражданской войны в России — Красной и Белой армий — практически совпали. Формальным днем рождения вооруженной силы большевиков стало 23 февраля 1918 года, и именно этот день и сегодня отмечается как День защитников Отечества. А днем, когда начала формироваться Белая армия, считается 22 (9 по ст. ст.) февраля 1918 года — дата начала легендарного «Ледяного» похода Добровольческой армии на Кубань.
Армия, которой еще нет
В действительности ни о какой армии в тот момент, конечно, еще не шло и речи: ей как раз и предстояло сложиться и закалиться в двухмесячных почти непрерывных боях. В тот момент это были разрозненные отряды, состоявшие из кого угодно — от недоучившихся юнкеров и впервые взявших в руки винтовку студентов до кадровых или заслуживших погоны в сражениях Первой мировой войны офицеров. Но все-таки большинство составляли именно офицеры, многие из которых к тому времени на собственном опыте убедились, что в глазах представителей новой власти каждый из них, независимо от того, кем были его предки, представляет ненавистные «эксплуататорские классы». А между тем в Добровольческой армии из 2320 штаб- и обер-офицеров только каждый пятый был выходцем из дворян. Остальные были либо детьми из семей офицеров, не получивших права на потомственное дворянство, либо вообще представляли мещан, казаков или крестьян. И в этом не было ничего удивительного, ведь из общего числа офицеров подавляющее большинство — 1848 человек — получили свои звания уже на полях Первой мировой войны, а остальные (в званиях от капитана и выше) успели окончить военно-учебные заведения до ее начала.
Именно офицеры и стали основной боевой силой Добровольческой армии, получившей свое официальное название 25 декабря 1917 года (по ст. ст.). Кстати, называться так первое официальное соединение будущей Белой армии стало не случайно. На первых порах, в том числе и во время «Ледяного» похода, в ее рядах воевали исключительно добровольцы. Время мобилизаций, в том числе и пленных красноармейцев, придет позднее. А поначалу под знамена, которые подняли на Дону генерал от инфантерии Михаил Алексеев и генерал от инфантерии Лавр Корнилов, встали только те, кто никак не связывал свое будущее с новой большевистской властью и сохранял верность присяге, данной императорскому дому Романовых. В цифрах это выглядело так: в первом составе Добровольческой армии (3683 человека) служили 242 штаб-офицера, в том числе 190 полковников и 36 генералов, 2078 штаб-офицеров в званиях от прапорщика до капитана, 437 юнкеров и кадетов, 364 унтер-офицера и 235 нижних чинов, а также казаки, студенты и гимназисты. Нашлось место и для бывших военнопленных русской армии — чехов и русинов, воевавших во время Первой мировой на стороне Австро-Венгрии.
Генералы-добровольцы
Командирами Добровольческой армии, в тот момент по численному составу едва дотягивавшей до дивизии, стали генералы, успевшие заслужить уважение русского офицерского корпуса в годы Первой мировой войны. Пост Верховного руководителя армии занял генерал Михаил Алексеев, чьими стараниями на Дону в Новочеркасске сформировалась так называемая «Алексеевская организация» офицеров, ставшая костяком будущей армии. Должность главнокомандующего досталась генералу Лавру Корнилову — военачальнику, пользовавшемуся почти безоговорочным доверием своих подчиненных и воевавшему отчаянно и безоглядно. Много позже в своих мемуарах участники «Ледяного» похода отметят, что именно такой человек и требовался Добровольческой армии, чтобы превратить ее в реальную боевую силу. Тем более, что в годы Первой мировой войны Лавр Корнилов проявил себя в том числе и как командир, способный сколотить отличное подразделение из любого материала.
Начальником штаба Добровольческой армии стал генерал-лейтенант Александр Лукомский, командиром 1-й дивизии, а позднее — помощником командующего (главной задачей которого была замена Корнилова в случае его гибели) — генерал-лейтенант Антон Деникин. А формированием боевых частей и приведением их в боевую готовность занимался генерал-лейтенант Сергей Марков, которого чуть ли не в глаза называли «шпагой генерала Корнилова». Не случайно именно ему выпала вскоре честь сформировать и возглавить 1-й Офицерский полк Добровольческой армии — одну из самых стойких и боеспособных частей.
Поход начинается
Завершать формирование своего полка генералу Маркову пришлось уже после начала «Ледяного» похода. Приняв под давлением наступавших частей Красной армии решение оставить Ростов-на-Дону и двинуться на Кубань в расчете на поддержку кубанского казачества, командование Добровольческой армии после переправы через Дон объявило дневку в станице Ольгинской. Именно здесь 25 февраля и был сформирован Офицерский полк, в состав которого вошли три офицерских батальона и несколько более мелких частей. К этому времени в составе армии уже был один полк — Корниловский ударный, который вел свою историю еще с 1 августа 1917 года. Его командир капитан Митрофан Неженцев привел на Дон костяк своих подчиненных, которые и превратились в первый полк Добровольческой армии, сохранивший свое прежнее название. Здесь же, в Ольгинской, из разрозненных партизанских отрядов донцов был сформирован Партизанский полк под командованием генерал-лейтенанта Африкана Богаевского.
Кроме трех полков, ставших основой Добровольческой армии во время «Ледяного» похода, в Ольгинской были сформированы Юнкерский батальон под командованием генерал-майора Александра Боровского (в него вошел и так называемый Ростовский добровольческий полк, он же Студенческий батальон), а также Чехословацкий инженерный батальон и три дивизиона кавалерии — партизанский, донской и офицерский. Хуже всего было с артиллерией: в распоряжении добровольцев имелись всего две артиллерийские батареи, сведенные в дивизион, в котором служили в основном юнкера артиллерийских училищ, и на вооружении у них стояли только 8 пушек-трехдюймовок разных модификаций.
Пробиться на Кубань
Боевое крещение Добровольческая армия приняла в сражении у села Лежанки 6 марта (21 февраля по ст.ст.) 1918 года. Несмотря на то, что село было превращено частями Красной армии в укрепленный пункт, добровольцы сумели взять его, атаковав с разных сторон. Офицерский полк пошел в лобовую атаку (причем генерал Марков повел подчиненных за собой вброд через ледяную речушку), Корниловский ударный и Партизанский нанесли фланговые удары, юнкера-артиллеристы выкатили пушки на прямую наводку — и противник дрогнул. В результате схватки потери Добровольческой армии оказались необычайно низкими — всего несколько человек, зато брошенные красноармейцами пушки пополнили матчасть артиллерийского дивизиона.
Пройдя еще несколько таких же бескровных боев, Добровольческая армия подошла к станице Кореновской, в окрестностях которой ей пришлось принять одно из самых тяжелых сражений. Части Красной армии, отделявшие добровольцев от цели их похода — Екатеринодара, заняли прочную оборону. После почти суток боя солдатам и офицерам генерала Корнилова удалось 17 марта захватить станицу, но дорогой ценой: потери составили около полутысячи человек, в том числе свыше 300 ранеными. И здесь же, в Кореновской, командование Добровольческой армии узнало, что Екатеринодар уже занят большевиками, а Кубанская армия штабс-капитана Виктора Покровского отступает. Понимая, что наличными силами город им не захватить, генерал Корнилов принял решение уходить на юг, на Кубань, надеясь на соединение с кубанцами. 19 марта Добровольческая армия с тяжелыми боями переправилась через реку Лабу, но только через пять дней, которые прошли в тяжелых боях в фактическом окружении, ей удалось соединиться с Кубанской армией.
Возвращение на Дон
Влившиеся в состав Добровольческой армии кубанцы существенно пополнили ее: общая численность достигла 6000 человек, причем практически все они были уже опытными бойцами, хорошо понимавшими, за что сражаются. С такой силой можно было начинать наступление на Екатеринодар. Именно этот бросок к кубанской столице и получил первоначально название «Ледяного», которое позднее распространилось на весь первый поход: идти пришлось под ледяными дождями, когда шинели на людях покрывались коркой льда. В таких кошмарных условиях Добровольческая армия с боями к 9 апреля (26 марта по ст.ст.) дошла до Екатеринодара и попыталась взять город, но потерпела неудачу в трехдневных упорных боях. Это было неудивительно: шести тысячам добровольцев противостояли втрое превосходившие их по численности силы красных, не испытывавших, как они, нужды в боеприпасах и провианте.
Это сражение, как и череда последовавших за ним арьергардных и фланговых боев с частями Красной армии, преследовавшей Добровольческую, повернувшую назад к Ростову-на-Дону, едва не привели к полной гибели первого соединения Белой армии. Но генералу Деникину, который к тому времени принял командование добровольцами, удалось вывести их из-под ударов и в конце концов к 12 мая вывести к донским станицам. К этому времени Ростов-на-Дону уже был взят войсками полковника Михаила Дроздовского, и Добровольческая армия смогла соединиться с единомышленниками. Именно из этих частей в конце концов и были сформированы Вооруженные силы Юга России под общим командованием генерал-лейтенанта Антона Деникина. Самим добровольцам поход дался дорогой ценой. Из первоначального состава в строю к концу «Ледяного» похода остался лишь каждый десятый. Заметными были потери и среди командования: 12 апреля (30 марта по ст. ст.) погиб командир корниловцев полковник Митрофан Неженцев, на следующий день — шеф полка и первый главком Добровольческой армии генерал от инфантерии Лавр Корнилов. Но два с половиной месяца лишений и потерь выковали серьезную боевую силу, на борьбу с которой у Красной армии ушли еще два года.