Часть IV. От англо-бургундского альянса к Аррасскому договору (1416-1435)
23 июля 1417 г. 12 тысячная английская армия высадилась в Нормандии для полного ее покорения. В исполнение союзнических обязательств герцог Бургундский в конце июня захватил Труа и двинулся к Парижу. Коннетабль Франции граф Арманьяк не мог вывести армию из окруженной бургундцами столицы. Англичане быстро продвигались по Нормандии, не встречая серьезного сопротивления, так как все силы были брошены на борьбу с бургиньонами. Одновременно с захватом Нижней Нормандии в Пекардии происходили бои между арманьяками и бургундцами, и герцог Жан направил новые силы на захват столицы Франции.
29 мая 1418 г. капитан бургундцев Жан Вильер с острова Адам взял Париж. Ночью он вместе со своими людьми был тайно впущен в город сторонником бургиньонов торговцем Перрине Леклерком, который открыл им Сан-Жерменские ворота. Они жестоко расправились с захваченными врасплох вождями орлеанской партии. Граф Арманьяк и многие его сторонники были убиты. Настоятелю кафедрального собора Парижа Танги де Шастелю удалось бежать вместе с дофином Карлом (1403-1461) на юг в Бурж, но в руки Жана Бесстрашного попал король, от имени которого герцог и начал править страной в качестве регента.
К лету, овладев всей Нижней Нормандией, англичане в начале августа подступили к нормандской столице – Руану, жители которого не желали капитулировать и надеялись на помощь. Герцог Жан обещал придти с подмогой. Причина его внешней переориентации было опасение полностью утратить популярность в стране. В атмосфере растущего массового сопротивления завоевателям стало рискованно открыто помогать англичанам. В ноябре до голодающих горожан дошла весть о том, что большая французская армия, готовая принести им избавление, была уже на марше и ее прибытие ожидалось через 4 дня после Рождества. Тем временем, герцог достиг Понтуаза, располагавшегося в 20 милях от Руана, но ближе не подходил. Его солдаты стали ссориться с дофинистами, сторонниками арманьяков, которые также находились в войске. Тем временем, армейский провиант подошел к концу. В войске, шедшим на выручку, продолжались ссоры, оно отступило до Бове, где и распалось. Не дождавшись помощи, Руан пал в середине января 1419 г. Таким образом, в сознании жителей Франции закрепилось понимание неспособности правящей верхушки защитить страну.
Генрих V, однако, не собирался удовлетворяться одной только Нормандией. Он хотел получить всю Францию, но понимая, что для этого у него нет достаточных ресурсов, пустил в ход дипломатию. В начале июня в Мелене состоялась встреча, на которой помимо герцога Бургундского присутствовали королева Изабелла и ее дочь Екатерина (1401-1438). Английский король потребовал руки Екатерины с полностью суверенными Нормандией и Аквитанией, но раздел страны таким образом для герцога и королевы означал бы разрушение собственного престижа. Не будучи идеалистом, Жан понимал, что Францию может спасти только военный союз бургундцев с арманьяками или хотя бы с дофинистами. Договор, подписанный герцогом и дофином 11 июля в Пуиль-ле-Фор, гласил, что оба они будут противостоять «проклятой агрессии англичан, наших исконных врагов», которые подвергают почти все в королевстве Франции «самой жестокой тирании, стремясь полностью уничтожить его». Парижане обезумели от радости и танцевали на улицах города, отмечая этот праздник.
В течение первой половины июля Жан Бесстрашный трижды без всяких происшествий встречался с дофином Карлом. Страх перед Генрихом V заставил его забыть о враждебности непримиримых арманьяков, которые составляли большую часть свиты будущего Карла VII, жаждущих отомстить за убитых товарищей. Еще больший шок испытал Жан, когда король захватил Понтуаз, пригород Парижа. Ситуация становилась отчаянной, а подписанный договор не сделал военное сотрудничество более тесным.
10 сентября оба представителя дома Валуа встретились по предварительной договоренности для проведения дальнейших переговоров в Монтро на Ионнском мосту, с обоих сторон которого были выполнены заграждения, между которыми образовалась площадка, где они, каждый в сопровождении 10 советников, могли встретиться, не опасаясь противника. Когда герцог опустился перед дофином на одно калено, тот поднял его и между ними произошел короткий разговор, затем последовала стычка, и Жан упал замертво, убитый оруженосцем Луи Орлеанского.
Для оправдания этого преступления в глазах общественного мнения в письмах к городам Карл постарался исключить мысль о борьбе за власть и представил его как справедливую кару за то, что герцог «обещал, но не вел войну против англичан». Но партия арманьяков, вставшая на сторону сына Карла VI, этим преступлением нанесла большой ущерб делу консолидации сил и освобождения страны.
Через месяц наследник Жана Филипп III Добрый (1396-1467) собрал в Аррасе своих сторонников, которые просили его о союзе с английским королем. Получивший воспитание во Фландрии, он слишком хорошо знал, как хотелось его фламандским гражданам установить хорошие отношения со своими английскими коллегами – предпринимателями. Альянс с Генрихом означал для него приобретение изрядного куска Северной Франции и преграждал путь к трону ненавистной группировке, члены которой вероломно расправились с его отцом.
На переговорах, начавшихся в Манте 26 октября, Генрих повторил свои требования: руку Екатерины Французской и признание себя в качестве наследника французского престола при условии, что корона Франции останется за Карлом VI до конца его дней, но во время приступов помутнения рассудка он становится регентом королевства, а герцог Бургундский после его коронации признавал Генриха своим совереном. Дофин был обвинен в убийстве на мосту Монтеро, что послужило основанием для лишения его престолонаследия. Все пункты этого соглашения были подтверждены договором в Труа 21 мая 1420 г., послужившего базой для дальнейшей совместной борьбы англичан и бургиньонов против сторонников дофина, среди которых было много бывших арманьяков.
Проведя всего два дня своего медового месяца, Генрих вместе с герцогом Филиппом и 20 тысячной армией отправился покорять Северную Францию. На их пути пали города Санс, Монтре и Мелен, который поразил их ожесточенностью сопротивления и категорическим непризнанием прав «возлюбленного сына и наследника» Карла VI. Горожане заявили, что пока они чтут французского короля на колени перед английским не встанут. Париж, занятый бургиньонами еще в 1418 г., был отдан Филиппом Добрым в полное распоряжение англичанам. Этим поступком герцог вызвал недовольство даже приверженцев своей партии. Победоносное шествие англичан по Франции было приостановлено битвой у города Боже, где был убит наместник Генриха во Франции герцог Кларенс. Во вновь завоеванных районах росла и ширилась оппозиция англо-бургундским союзникам. Бургиньоны действовали на северо-востоке страны без всякого успеха. Бургундский хронист Монстрале замечает по этому поводу: «По правде говоря, людей у герцога Бургундского было гораздо больше и платили им лучше, но дофинисты отчаянно сражались за каждую крепость». Да и сам англо-бургундский союз не был столь безоблачным, как могла показать стороннему наблюдателю. Жорж Шатален, фламандский дворянин и оруженосец Филиппа Доброго, очень информированный человек, говорил, что английское присутствие во Франции было бургундцам не по нраву. Не доставляло им удовольствия и их жестокость по отношению к французам других партий и жестокое отношение с пленными людьми дофина, но пока их герцог был союзником Генриха, им ничего не оставалось кроме как присягать иностранному королю.
Внезапная смерть молодого еще английского короля нанесла неожиданный удар по политической программе, заложенной в договоре 1420 г. Провозглашение Генриха V «регентом и наследником Франции» основывалось на незыблемой уверенности, что он переживет немолодого, выжившего из ума Карла VI и будет коронован французской короной. Возможная смерть Генриха не предусматривалась статьями договора в Труа. Наследником английской короны был десятимесячный сын покойного короля Генрих VI (1421-1471). Регентом Франции Генрих V перед смертью назначил своего брата герцога Иоанна (Джона) Бетфорда (1389-1435).
Через шесть недель после кончины Генриха умер Карл VI. Дофин Карл объявил условия договора 1420 г. незаконными и был коронован как Карл VII. Отныне существовало три Франции. Герцогу Бургундскому подчинялись Бургундия, Пикардия и Шампань; север и ряд территорий в центре и на юго-западе находились под английской властью; в областях к югу от Луары (исключая Гиень) преобладали сторонники дофина. Противники Карла дали ему презрительное прозвище «буржский король», так как его кочующий двор часто располагался в небольшом городке Бурже. Опираясь на уцелевших арманьяков, он создал свои парламенты в Пуатье и Понтуазе и счетную палату в Бурже. У него были союзники за рубежом: прежде всего непримиримые враги англичан – шотландцы (из-за моря прибыл 5-6 тысячный воинский контингент), Ломбардия, а также короли Кастилии и Арагона, герцоги Савойский и Миланский. Да и само «Бурское королевство» вовсе не было таким слабым, каким оно обычно изображалось в старой исторической литературе. Под властью Карла VII находилась добрая половина Франции, причем испытавшая бедствия войны в несравнимо меньшей степени, нежели многострадальный Север и предполагаемые доходы с его практически целой территории, по подсчетам специалистов, в три раза превосходили доходы Ланкастерской Франции. Карл мог рассчитывать и на помощь богатых городов (таких как Лион, Тулуза, Ла Рошель), и на многочисленное воинственное дворянство французской Гасконии, Оверни и Дофине. Главная же сила этого правительства заключалась в том, что оно поставило целью борьбу за единство страны. Как пишет епископ Базен, «за него (дофина Карла) и его именем французы сражались одновременно и против бургундцев, и против англичан». Эта единственная по-настоящему популярная в том момент во Франции задача могла обеспечить правительству дофина поддержку всех слоев населения, в том числе и самого многочисленного из них – крестьянства. Так, захваченная англичанами в плен и допрошенная Жанна д’Арк рассказывала на третьем публичном заседании суда 24 февраля 1431 г. о настроения в ее родной деревне:
«На вопрос, имела ли она в юношеские годы серьезные намерения преследовать бургундцев, она ответила, что у нее было большое желание и стремление, чтобы ее король получил свое королевство.
На вопрос, находились ли жители Домреми на стороне бургундцев или на враждебной им стороне, она отвечала, что знала только одного бургундца, причем она хотела бы, чтобы ему отрубили голову …
На вопрос, были ли в деревне Марсей (расположенной напротив Домреми на правом, лотарингском берегу Мааса) бургундцы или их противники, она отвечала, что были бургундцы».
Насколько глубоко проникла «политика» в сельский быт, видно из того, что даже драки деревенских мальчишек – и те приобретали «политическую окраску». «На вопрос, участвовала ли она в драках детей за англичан и французов, отвечала, что … нет. Но она видела, как некоторые ее односельчане дрались с жителями Марсей …».
Все это превратило не так давно униженного и отвергнутого двором Карла VII в серьезную политическую фигуру и знамя патриотических центростремительных сил.
Изменение политической ситуации после смерти Генриха V осложнило позиции англичан во Франции и потребовало новых усилий в борьбе за реальное подчинение страны. Был возобновлен и укреплен англо-бургундский союз. По договору 1423 г. в Амьене подтверждалась «вечная дружба» между Англией и Бургундией. В знак ее прочности был заключен династический брак между герцогом Бедфордом и сестрой герцога Филиппа Анной.
В это время английские и бургундские отряды продолжали теснить приверженцев дофина на севере и востоке: постепенно сдавались крепости и города в Нормандии, Пикардии, Понтье и Шампани. А 21 июля 1423 г., у городка Кравант на границе с Бургундией, они под руководством наместника Нормандии графа Солсбери разбили армию коннетабля Бюшана, который попал в плен.
Победная поступь англичан во Франции сильно увеличила авторитет Бедфорда, что вызвало недовольство его младшего брата, регента Англии, герцога Хамфри Глостера (1390-1447). И, видимо, для того, чтобы лишить Бедфорда союзников Хамфри предъявил династические права на ряд бургундских владений в Нидерландах. Недальновидное пренебрежение английскими интересами во Франции поставило под вопрос прочность англо-бургундского альянса. Однако, к концу 1427 г. Бедфорду удалось, затратив большие дипломатические усилия и немалые средства, восстановить разваливающийся союз.
В 1427 г. регент решил, что настало время возобновить наступление и отнять у Карла южные области государства. В сентябре 1428 г. граф Солсбери с пятитысячной армией выступил из Парижа, чтобы захватить переправу через Луару близ Орлеана. Город был единственным пунктом к северу от реки, который удерживался войсками французского короля. Он преграждал врагу главный путь в южные районы, являясь базой в борьбе с англичанами, и поэтому имел важное стратегическое значение. Орлеан был хорошо укреплен и имел значительный гарнизон, руководимый графом Жаном Дюнуа (1403-1468) Орлеанским бастардом. Однако боевой дух французов был настолько подорван, а ужас, внушаемый английскими победами, столь велик, что никаких серьезных попыток контратаковать французы, и не предпринимали. К тому же 12 февраля 1429 г. в так называемом «Сельдевом сражении» французы потерпели очередное поражение и Карл начал задумываться об отступлении в Прованс. Потеряв всякую надежду на избавление от осады, жители Орлеана отправили посольство герцогу Бургундскому. Они просили его, как принца французской крови, взять на себя заботу о городе, господин которого находится в плену. Это была попытка вернуть Филиппа Доброго на сторону французского правящего дома и воззвать к рыцарской этике, по которой было запрещено осаждать замок, сеньор которого был в плену. Филипп охотно бы взял Орлеан, не оказывающий ему сопротивления, но регент воспротивился этому: «Я был бы сильно разгневан, если бы мне пришлось отдать кому-либо птенцов, после того как сам обшарил все кусты!» Как пишет современник, венецианский купец из Брюгге, столицы бургундской Фландрии, Панкраццо Джустиниани, союзники расстались весьма недовольные друг другом. Герцог Бургундский отозвал своих людей, присоединившихся к осаждавшим город англичан.
Но все же осада продолжалась, и неотвратимый час падения города приближался. Но в этот критический момент в город прибыла Жанна д’Арк. С ее появлением в военных действиях наступил решительный перелом и 8 мая, потерпев несколько поражений, англичане сняли осаду и отступили от Орлеана. В стране поднялась волна патриотического ликования: «Я, Кристина, та, что одиннадцать лет проливала слезы, заточив себя в монастырь, когда измена изгнала принца Карла из Парижа, - я теперь смеюсь в первый раз.» Это пишет 31 июля 1429 г. знаменитая Кристина Пизанская. Уроженка Венеции, она почти всю жизнь прожила во Франции и приобрела там славу первой поэтессы королевства. Она ратовала за политическое единство страны и еще в 1416 г., когда Жан Бесстрашный заключил союз с англичанами, демонстративно покинула Париж, и удалилась в монастырь. Джустиниани же замечают по этому поводу: «… Один бог знает, как вся страна радуется этой вести. И если меня доверительно спросят, я отвечу, что сеньор герцог, …, испытывает от этого не меньшее удовольствие, чем другие. В его интересах, чтобы могущественные англичане были бы слегка побиты … если бы герцог Бургундский захотел, хотя бы на словах, помочь своему родичу из другой партии, то уже к Иванову дню (24 июня) не осталось бы (во Франции) ни одного вооруженного англичанина» .
Но это отчетливо понимал и герцог Бедфорд. Он пригласил своего родственника в Париж, где с 10 по 15 июля состоялись пышные празднества, на которых герцог Филипп был объявлен регентом королевства. Поэтесса Кристина Пизанская восклицает: «О, Париж, получивший столь плохой совет!».
В это время Дева, чтобы закрепить победу и подготовить экспедицию на Север – на Реймс и Париж, совершила рейд по среднему течению Луары, ликвидируя английские гарнизоны, которые могли ударить в тыл ее армии. Главными задачами Северного похода были коронация Карла VII в Реймсе и водворение его в древней французской столице. Кроме того, поход на Реймс сулил, в случае удачи, важные стратегические преимущества. Проходя от берегов Луары в глубь Шампани, заняв Осер, Труа, Шалон и Реймс, французы отрезали бы Бургундию от областей занятых англичанами. Они смогли бы оказать энергичное давление на герцога Бургундского с тем, чтобы принудить его к расторжению союза с Англией. 17 июля, в день коронации, Жанна писала герцогу Филиппу, не присутствовавшему на этой церемонии, прося, «чтобы король Франции и вы заключили добрый и прочный мир на долгие лета».
Таким образом, обе стороны конфликта были заинтересованы в лояльности Бургундии, чем Филипп Добрый умело и воспользовался. В конце августа 1429 г. между Карлом и Филиппом было подписано перемирие на четыре месяца, укреплявшее позиции герцога и фактически лишавшие французов имеющихся преимуществ: он получал право оборонять Париж от французов, а также получил четыре крупных города в Пикардии. Бедфорд же обязался содержать двухтысячный бургундский отряд для защиты Парижа, а также передать ему графства Шампань и Бри. В полном соответствии с традициями своих предшественников, искавших в англо-французской войне лишь укрепления своей власти и независимости, герцог занял к 1430 г. неопределенную позицию.
Ощущая перелом в развитии событий в пользу Франции, Филипп Добрый все больше отдалялся от своего английского союзника. В 1433 г. Бедфорд предпринял последнюю попытку примириться с ним, предложив провести переговоры по поводу разногласий и возникшей, говорит Монстрале, «взаимной ненависти». Но герцог в ответ повел себя вызывающе: прибыв для переговоров в Сан-Омер, он отказался придти к Бедфорду, желая принудить английского регента униженно просить аудиенцию. Переговоры сорвались. Крах англо-бургундского блока стал неизбежен.
В 1435 г. по инициативе папы римского Евгения IV в Аррасе состоялась международная конференция, в которой участвовали представители многих европейских дворов. Под флагом христианского миролюбия они пытались способствовать заключению мира между Францией и Англией. Англичане потерпели на конференции полное дипломатическое поражение, не желая отказаться от претензий на французский трон и освободить оккупированную при Генрихе V Нормандию, получив при этом традиционный оммаж за французские юго-западные земли (Гиень). Их позиция уже не соответствовала реальному соотношению сил во Франции, а также находилась в противоречии с возросшим национальным самосознанием ее населения. Попытки английской делегации опираться на концепции Эдуарда III и Генриха V о юридической обоснованности объединения английской и французской корон уходила корнями в отживающие феодальные представления. Английская делегация была вынуждена демонстративно покинуть Аррас. После их отбытия герцог Бургундский подписал 21 сентября с Карлом VII договор, по которому признавал его королем и перешел в войне на сторону Франции. Король, в свою очередь, обещал наказать всех участников убийства в Монтеро, а также передал герцогу Пикардию к северу от Соммы и графства Оксерр и Макон под полный суверенитет. Утрата такого важного союзника, как Бургундия, во многом способствовала окончательному поражению Англии в Столетней войне.
Договор 1435 г. знаменовал собой победу сил централизации над сепаратизмом высшей знати и завершил кровопролитнейшую гражданскую войну, длившуюся около трех десятков лет. Борьба феодальных группировок во Франции I трети XV в. привела к крайнему ослаблению центральной власти и лишила страну объективно прогрессивной роли короля, вокруг которого при наличии внешней опасности концентрировались патриотические центростремительные силы. Более того, соперничество бургиньонов и арманьяков сделало английское вмешательство опаснейшим для независимости Франции фактором феодальной междоусобицы.
Продолжение следует...
Понравилась статья? Тогда не забудьте поставить лайк 👍. Спасибо.