Предыдущая часть рассказа "Не судьба"
Ничего особенного, надо признать, имя это мужу не принесло. Даже наоборот, много лишнего любопытства и внимания от посторонних людей, впервые имя это слышавших. Ну, что это, право слово, инженер в Уржумбейском конструкторском бюро Автандил Андреич? Курам на смех. Был бы капитан дальнего плавания или, скажем, летчик-полярник – другое дело. А так – одни пустые надежды и обещания из имени вышли, как лопнувший некстати праздничный воздушный шарик.
Короче, ко второму января, ко дню розыгрыша лотереи, Марья Петровна уже измученная вся была, больная практически. Но к телевизору села, стала ждать результатов розыгрыша. Как назло, все двигалось ни шатко-ни валко: ведущий несмешно острил, по сцене туда-сюда ходили Дед Мороз со Снегурочкой, каких-то детей на сцену выпустили и они долго, запинаясь и хихикая, читали новогодние стихи и пели песенки, а дед с внучкой дарили им подарки, многословно чего-то желая и напутствуя. А розыгрыш, ради которого столько ночей она провела без сна, так и не начинался.
Билет лежал на столе рядом, она рефлекторно то и дело поглаживала его руками. Сердце тревожно билось в предвкушении. Надежда, в общем, у Марьи Петровны была только на покойного мужа: что он разберется и управит как надо, как всю жизнь управлял. Она так и думала: если билет выиграет, то это знак от Автандила с того света, что строиться надо. И черт с ним, с соседом. В конце концов, поездит она на дачу на автобусе, не переломится. Как все, так и она. А не выиграет – так тому и быть, значит, надо жить тихо, на большое не покушаться, скромно жить, как они всю жизнь жили. Скромно и честно, утешила она себя вторым словом, даже спина расправилась. Она кто? Вдовица бедная. Какие-такие стройки, куда ей?
Наконец, усатый ведущий, который всегда ей ужасно не нравился своей вертлявостью и напускным весельем, начал обьявлять выигравшие лотерейные билеты:
- И, наконец, наши новоявленные миллионеры, билет под номером тринадцать шестнадцать, девять-девять, шесть-шесть, надо же, какой номер красивый! Последние цифры: три….
В этот момент в квартире у Марьи Петровны выключился свет. Случилось это так резко, так неожиданно и в такой драматический момент, что Марье Петровне сначала показалось, что ее разбил мозговой удар типа инсульта. Она даже сбегала к зеркалу и проверила себя, как советовала Елена Малышева: улыбнулась своему отражению и коснулась поочередно пальцами левой и правой руки кончика носа. Инсульта не было. Света тоже не было. И, собственно, не было разрешения того ужасно измучившего ее вопроса стала она миллионершей или нет, строить ли ей угрозу для соседской абрикосы?
Надо было что-то делать. Марью Петровну трясло и подбрасывало, неразъясненный билет жег ей руки. Она, было, схватила в руки планшет, но потом вспомнила, что в интернете результаты появятся только на следующий день после проведения лотереи. Это ж еще целые сутки ждать! А вот что она сделает: побежит к Алене, в соседний дом. Алена – это ее ровесница, тоже вдова, живет в соседней пятиэтажке. Они, конечно, не закадычные подруги, но летом часто прогуливаются в соседней роще вместе. Как раз в конце передачи, минут через десять, будут называть все выигравшие билеты, вот тут она все и проверит.
Сначала Марья Петровна попыталась позвонить Алене по домашнему телефону, но тот не отвечал. Номер Алениного мобильного от волнения найти тоже не получалось. Надо было бежать, не медлить: пока прокопается, передача кончится, и она так ничего и не узнает, будет маяться до завтра, а сил уже никаких нет! Участь ведь ее решается, не шуточное дело, миллион на кону!
Алены дома не оказалось. Но, в общем, это было неважно: света не было во всем квартале, случилось, видимо, что-то. Не горели окна домов, темными стояли и фонари, так что и у Алены дома она бы все равно ничего не узнала. Пока Марья Петровна бегала, суетилась, оббегала дом то с одной, то с другой стороны, начали опускаться ранние зимние сумерки. Пробегая, мелко шоркая подошвами зимних сапог для устойчивости, очередной раз мимо торца дома, Марья Петровна упала. Толстый бок с основательным целлюлитом и трудолюбивые китайцы, не пожалевшие синтепона в зимнее пальто, спасли ее от серьезной травмы: упав, она скатилась с обледеневшего холмика, доехав почти до середины занесенной снегом клумбы внизу. Покряхтела, осмотрела себя – не хватало еще пальто порвать! - и, отчаявшись найти решение вопроса немедленно, понуро пошла домой. Ладно уж, завтра в интернете результаты посмотрю, решила она, не судьба, похоже.
Через час примерно, уже совсем в темноте, из подъезда вышла соседка Марьи Петровны снизу, Ираида, с миттельшнауцером Гошей на поводке. Ираида была не в духе: она выводила Гошу сегодня уже в четвертый раз. В общем, справедливости ради, винить в этом надо было себя: нефиг было жалеть выбрасывать пропавшие новогодние салаты и скармливать их всеядному Гоше. Кинула бы их в мусорку – не было бы сейчас у Гошана расстройства пищеварения, не таскал бы он ее по ступенькам туда-сюда, пока все остальные члены семьи наслаждаются сериалами и «голубыми огоньками», нежась под одеялами на диване.
Ираида осторожно обогнула дом, стремясь дотащить Гошана до пустыря метрах в двухстах, где по местному обычаю наскоро выгуливались все здешние четвероногие питомцы. Но кишечник Гошана подвел: он вынужденно присел прямо на самом углу, выпустив из себя с горестным вздохом вонючую струю, которая быстро покрыла намерзший лед, прикрыв собою какую-то пеструю бумажку. Ну, да и бог с ним, подумала Ираида, зевая: теперь можно на пустырь не идти, а сразу возвращаться домой. Авось, теперь кобель до утра успокоится. Надо будет в него фталазольчику воткнуть, таблетки сразу четыре. Иначе всю ночь на поводке таскать будет, грустно размышляла Ираида, поднимаясь по темным подъездным ступенькам – света в их микрорайоне пока так и не дали.
Спалось Марье Петровне плохо, так плохо, что под утро она уже размышляла не вызвать ли ей скорую помощь. Стоило ей закрыть глаза – минареты Порт-Саида лезли на нее как живые, отталкивая друг друга локтями. Какие-то сильно загорелые люди (Марья Петровна была толерантна и обидных названий представителям негроидной расы не допускала даже во сне!), сверкая белыми-пребелыми зубами, наперебой трясли перед нею огромными бриллиантовыми колье, с огромными камнями, каждый – размером с кулак. Снился Автандил, с лопатой в руках выкапывавший абрикос на территории дачного участка Георгия и Аллы. Алла плакала, Георгий кидался на Автандила в драку. Автандил же отражал нападки соседа с ловкостью узкоглазого актера-спортсмена Брюса Ли, которого она видела в каком-то боевике в видеосалоне еще в 90-е, куда водил ее Автандил в честь годовщины их бракосочетания. Сама она, тонконогая, с талией и в платье как у бесстыдной Малышевой, куда-то уплывала на огромном, как дом, корабле. Короче, одно беспокойное непотребство ей снилось, даже сердце закололо и температура, кажется, поднялась.
Утром, не успев встать, допрежь даже умывания, завтрака и таблеток, чего она себе ранее не позволяла, Марья Петровна ринулась в интернет, проверять сайт лотереи. Так и есть!! Вот оно, заветное: девять-девять, шесть-шесть и три-три!! И напротив – МИЛЛИОН! Она несколько раз сосчитала нули после единицы, не доверяя своей утренней лихорадке. Шесть нулей, все как положено! ОНА ВЫИГРАЛА!!
Окончание рассказа "Не судьба"