Можно ли считать развал Советского Союза оконченным процессом или он будет продолжаться еще не одно десятилетие? На мой взгляд, распад страны может считаться завершенным только в том случае, если четко, а главное – объективно, определены новые границы, которые устраивают (хотя бы относительно) обе стороны. То, что относительно Осетии-Алании, которая стала южным рубежом России, принятие решения о погранично-пропускных пунктах Зарамаг и В. Ларс было, мягко выражаясь, ошибочным, убедительно доказывают события августа прошлого года в Цхинвале. Будущее Зарамагского п/п понятно, а какое будущее у В. Ларса, пока для рядовых граждан Осетии вопрос без ответа.
Для поиска ответа на этот вопрос до сегодняшнего дня никем из ученых – историков, этнографов, политиков и т.д. – не проводились целенаправленные исследования Дарьяльского ущелья. В общих трудах об Осетии многие ученые частично касаются Тырсыгома, сел Кобы зылд, Хъудыкома. По ним сомнений ни у кого нет – они осетинские. Что же касается Дарьяльского ущелья (которое так именуется не одно тысячелетие), то информации почти нет или же в различных источниках касаются этой темы попутно.
Например, одно из самых древних свидетельств присутствия наших предков в ущелье: это описание осетинского святилища в c. Hoгкay Кобийской котловины в книге «Три слезы бога» (С. Джанаев, Владикавказ, 2007 г., 157 стр.) Здесь обнаружены выбитые на камне знаки арамейского письма, изучением которого занимался Г. Ф. Турчанинов («Памятники письма и языка народов Кавказа и Восточной Европы», Л. 1971, стр. 48). Эти знаки очень просто и понятно переводятся на сегодняшний осетинский язык. Использование арамейской письменности обозначено IX-VII в. до н. э.
Если обратить внимание на открытия, сделанные С. Джанаевым во время восстановления и изучения осетинских святилищ, прежде всего Реком, Таранджелос, Мыкалгабырта, то я для себя сделал небольшое открытие. Мне стало понятно, почему осетинское село Коб, находится на этом месте и почему именно так называется. Каждому из перечисленных «кувандонов» (место молитвы) посвящено все ущелье, в котором находится цепь взаимосвязанных святилищ, каждое из которых имеет свое функциональное значение. Конкретно на входе в каждое ущелье находятся охранные святилища. На осетинском языке эти святилища правильно называть Майрёмы Дзуар. Представлены эти святилища либо большим камнем (валуном), либо деревом. Также во всех случаях обязательно наличие при Майрёмы Дзуар какой-то площадки для танцев, соревнований и других испытаний. Все это на входе в Тырсыгом, посвященное Таранджелосу, присутствует. Кобы фаз до сегодняшнего дня в разговорной речи обозначается как поле испытаний. Есть там и камень – валун, про который рассказывают легенды, есть большой каменный крест. Кроме того, на входе в ущелье расположено сел. Окрокана, название которого переводится как «золотое ущелье», а именно этот цвет соответствует Таранджелосу. Что касается названия «Коб», то это сокращенное от «Кобады».
Запомнился мне рассказ младшего брата моего отца Салбиева Ильи Афанасьевича, который почти всю свою трудовую деятельность провел в советском Таджикистане. После окончания сельхозинститута, в 50-е годы его, как тогда было принято, отправили в Таджикистан. Он по своей работе должен был много ездить по горной местности и общаться с местным населением. Таджикский язык он освоил быстро и владел им неплохо. Так вот, в одном горном селе ему рассказали о том, что до советской власти их деды поклонялись святому, которого называли Коба или Кобад. Право священнослужителя передавалось по наследству и его с детства носили на руках или носилках, так, чтобы его ноги не касались земли. При дальних переходах носилки ставили на большой камень, но ни в коем случае не на землю.
Передвигаясь вниз по течению Терека от осетинских сел, мы попадаем в села, которые сегодня называют себя грузинскими. Но всегда ли это было так? Например, я уже упоминал село Сиони. Осетинское слово «Сион», обозначающее рог, говорит о том, что люди, проживающие в этом селе, занимаются скотоводством. Кроме того, согласно Нартскому эпосу, слово «Сион» обозначает «пеший воин в бою». Воевать этому населению, согласно рассказам Сека Гадиева и др. источников, до прихода России приходилось неоднократно. Пока сил хватало, отбивались и от моуравов, и от Эриставов Арагвийских, которые приходили из-за перевала за податью.
В рядом находяiциxся селах (Сиони, Арша, Тотыком и др.) первое, что бросается в глаза, это разрушенные осетинские башни. Почему я их уверенно называю осетинскими? Потому что кроме башен там можно увидеть еще много чего осетинского. Так же как и Сион, наименование с. Арша – это древнейший след скифо-сарматских тотемных обозначений родов. Тотемами были либо животные, либо растения. В данном случае понятно, что Арша – это медведь. То же самое мы видим в начале Дарьяльского ущелья, это с. Ларс. Дальше трудно не заметить, что одним и тем же святилищам поклоняются и осетины, и называющие себя грузинами. Одно из этих святилищ – Арша Уастырджи. Осетины, по известным причинам переселившиеся на предгорье в села Хумаллаг, Ольгинское, до сегодняшнего дня отмечают праздник Арша Уастырджи.
Таких святилищ по всему ущелью немало. Это и Аларди, и Мнайы Мады Майрём, празднование Касута.
Невозможно не обратить внимание еще на один древний обычай. Если мы развернем страницы Владикавказской прессы конца 19-го начала 20-го века, то без труда встретим очень жесткое осуждение осетинских поминальных обычаев в виде проведения конных скачек. В Осетии сегодня мы этого соответственно уже не увидим, а в Дарьяльском ущелье «грузины» его проводят и сегодня.
Как видите слово «грузины» я в данном случае беру в кавычки. И оснований для этого достаточно. Насколько это слово применимо к населению Дарьяльского ущелья, было вопросом даже для Вахушти Багратиони. В своем «Описании царства Грузинского» (XVIII вв.), в разделе «Описание Хеви» он следующим образом характеризует население: «Они одной веры с грузинами, однако не разбираются в ней». Более противоречивого и бессмысленного высказывания трудно себе представить. Ю. С. Гаглойти, из чьей книги («Алано-Георгика», Владикавказ, 2007 г. 237 стр.) я беру высказывания Вахушти, считает, что приведенные слова свидетельствуют о том, что на тот момент (начало XVIII вв.) процесс «грузинизации» жителей Хеви не был еще завершен.
Интересно подумать над происхождением самого слова «хеви», а также «мохевец». Согласно тому же Вахушти (см. там же стр. 230), Хеви, или часть нынешнего Казбегского района Грузии, некогда также составлял часть Дуалетии (Туалгом), но только после его захвата восточно-грузинскими царями и включения в состав Картлийского царства это ущелье получило новое название – Хеви, под которым оно известно и в настоящее время. Сказка, которую нам предлагает Вахушти, не выдерживает никакой критики. Если даже на момент его знакомства с этим ущельем и его населением процесс «грузинизации» был еще не завершен, то когда и кто его завоевал?
Постоянные набеги из-за перевала, стравливание между собой, стравливание с жителями Тырсыгома, и Хъудыкома – эти факты имели место. Были также и случаи когда жители Хеви, Коба, Тырсыгома объединялись в союзе с картвелами и давали достойный отпор персам, пытавшимся завоевать Даряльское ущелье. Все это до предела изматывало и – более того – ставило их на грань жизни и смерти. Все перечисленные ущелья неоднократно опустошались и вновь заселялись, но не подчинялись.
Как же назывались жители Дарьяльского ущелья до мнимого «завоевания»? До сегодняшнего дня мы, осетины, их называем Хиу, что, как все понимают, означает – свой. Логическое смысловое продолжение этого слова – мёхион (мой). То есть народ, проживающий в «Хеви», по кости и по крови свой для аланов-осетинов, а не для картвелов. Хеви и мохевцы – это всего лишь подмена истинного названия этого народа, что тоже является одним из способов «грузинизации». Так что Хеви (ущелье) – это своего рода искусственная подмена осетинского слова Хиу (Хион, Мёхион).
Очень наглядным примером «грузинизации» выглядит история Казбека Цобыкаты и его потомков. Непредвзятость этой информации очевидна и определена тем, что она получена из трудов Д. В. Гвритишвили «Из истории социальных отношений поздне-феодальной Грузии, с. 139» Вот что там пишется: «Казибегашвили Габриел, Габриел Казбегович Чопикашвили, владетель Хеви (букв. «ущелье») или верховьев Дарьяльского ущелья до Крестового перевала. Происходил из осетинской фамилии Цобыката (в грузинском написании – Чопикашвили) в Трусовском ущелье Центральной Осетии. Фамилия Чопикашвили принадлежала к числу дворянских (азнаурских) фамилий Арагвского эриставства. Дед известного грузинского писателя XIX в. Александра Казбеги.
Будучи твердым сторонником союза с Россией, Казбек Цобыкаты оказал большие услуги российской администрации в подавлении восстания горцев Арагвского ущелья в 1804-1805 гг. Он способствовал, в частности, проходу русских войск через Дарьял. За это он был возведен в чин подполковника и дослужился до генеральского звания. По-видимому, уже в это время владетель Хеви начинает называться «князем Казбеком», откуда и пошло название фамилии Казбеги. Именно в честь родоначальника этой фамилии сел. Степанцминда, где находилась его резиденция, было переименовано в Казбеги. Позднее так же стали называть и гору Казбек (осет. «Сана», груз. «Мекинвари»). Будучи управляющим «горскими народами» и владетелем Хеви, Казбек Цобыкаты пользовался довольно широкой популярностью. В частности, его портрет был запечатлен известным русским художником XIX века В. Гагариным под названием «Осетинский князь Казбек».
Что интересного для нас в этом небольшом сообщении? Наверное, то, как буквально через одно поколение внук осетинского князя Казбека писатель Александр Казбеги почти во всех своих произведениях создает негативный, отрицательный образ осетина. Похоже, в этот промежуток времени на этом пространстве для грузинизации населения использовались все дьявольские средства управления. Это и кнут, и пряник, и власть, и деньги, и страх. Безграничное коварство в то время по отношению к жителям ущелья подтверждается и сообщением о карательной экспедиции в 1830 г. , проведенной грузинским князем Шерваншидзе (генерал Абхазов) на территории вокруг Военно-Грузинской дороги (бывшей Осетинской дороги). При этом выселяли осетин и заселяли местность грузинами. Думаю, в это время ни одна и не две осетинские фамилии вынуждены были приписать грузинские окончания в виде «-швили», «-дзе» или «-ури». На сегодняшний день таких фамилий в Дарьяльском ущелье немало.
Известно и то, что в то же время и впоследствии немало инryшей воспользовалось правом проживать в селах Дарьяльского ущелья, для чего нужно было стать мохевцем. В дальнейшем ущелье использовалось для ссылки людей из внутренней Грузии. В Советские годы принимались экономические псевдопроекты, по которым в итоге никакой конечный продукт не выпускался, но переселение трудовых ресурсов из-за перевала (для его производства) производилось обязательно.
Еще раз хочу коснуться высказывания Вахушти Багратиони о захвате восточно-грузинскими царями части Дуалетии (Туалгом), конкретно Дарьяльского ущелья. То, что это недостоверная информация, можно убедиться даже не особо копаясь в архивах. Вполне доступная литература открывает глаза на многое. Например, «Осетия. Историко-этнографический справочник» (составители В. А. Торчинов, М. Ш. Кисиев, Санкт-Петербург – Владикавказ, 1998 г. , 517 стр.). Здесь мы читаем, что в 1745 году Картлийский царь Таймураз II и его сын, кахетинский царь Ираклий II совершают кровавые походы и вроде приводят кого-то в повиновение, что не более чем ложь. Их заявления о том что, «по Осетинской дороге какие купцы и караваны будут приходить в город, и с тех купцов какая пошлина будет взимаема, из оной сборщик две части да взимает в нашу пользу, а третью да отдает сборщику Католикоса- Патриарха... «, чистой воды декларация. Ведь из того же источника (с. 431) видно, что в 1791 году тот же царь Ираклий II просит тагаурских князей о военной помощи и ведет с ними переговоры о возможности пропустить по Дарьяльскому ущелью отряды других северокавказских народов. Кого же они покорили или привели в повиновение, если сами кланяются перед ними для решения своих проблем. Тем более, как мы уже говорили, управляющим горскими народами данного ущелья является осетинский князь Цобыкаты Казбек, выходец из Тырсыгома.
Перечисленные мной наблюдения, факты, документы – лишь незначительная часть информации, изучение которой необходимо для поиска и принятия как политически, так и экономически справедливого решения.
Кобады САЛБИЕВ
