«Огонек» №8 (47)
2 февраля 1924 года СССР признала Великобритания, 8-го - Италия. Поэтому на обложке – фото Литвинова, читающего итальянскую ноту, а английская тема проходит через весь номер: целый разворот отдан фотографиям членов английского правительства, имеются фото поверенного в делах в СССР Роберта Ходжсона, члена рабочей партии О’Грэди, замминистра иностранных дел Артура Понсоби и даже короля Георга V в карете,- правда, с весьма язвительными комментариями.
На первой полосе – фото со Съезда Советов и «американское» стихотворение Маяковского (Михаил Кольцов с Маяковским дружил и, возможно, получил это стихотворение в номер «по дружбе» - вряд ли в «Огоньке» 1924 года были высокие гонорары).
Очень много места отдано ленинской теме – фоторепортажи из разных городов страны в день похорон В.И.Ленина.
Портреты членов Совнаркома и советских политиков: Рудзутак, Дзержинский, Христиан Раковский. Страна должна знать их в лицо.
Немножко «пнули» Америку: фото сенатора Хайрама Джонсона за вечерней дойкой любимой коровы, «антивоенный» некролог Вудро Вильсону.
Как всегда, два «сквозных» - через весь номер – рассказа: Ильи Эренбурга и Конрада Берковичи. Оба автора у читающей публики того времени, что называется, «на слуху»: Эренбург уже прославился в Европе благодаря «Хулио Хуренито», Берковичи (в «Огоньке» фамилию перевели как Берковици) – американский писатель и сценарист, его как раз сейчас переводят на русский, сборник выйдет в 1925 году. Оба рассказа отнюдь не «великая проза», весьма проходные, зато темы самые «народные»: роковая женщина и потерянное дитя. Кстати, именно такие сюжеты тиражировались в «мыльных операх» 1990-х.
Катастрофы и происшествия: опять парижское наводнение, землетрясение в Японии.
Отличный разворот, посвященный искусству: немецкий экспрессионизм в кино, фоторассказ о работе театрального художника Исаака Рабиновича. Все еще не можем определиться с отношением к Алексею Толстому: с одной стороны, опять обзываем «развесистой клюквой» его пьесу «Любовь книга золотая», с другой – снимаем по его роману фильм «Аэлита», над которым и трудится Рабинович. Вероятно, потому, что Алексей Толстой как раз сейчас определяется сам с собой: решает, эмигрант он или советский писатель.
Татьяна Кравченко
