Давненько, лет эдак пять-шесть назад, появилась у меня мечта написать собственную книжку. Небольшую, но интересную. Идеи сменялись одна другой, но в итоге я к чему-то пришел. Решил выложить первую (и единственную готовую на сегодняшний день) главу. Названия у книги пока нет.
Немного о книге.
Лазар Геккат — младший сын семьи Геккатов. Семья Геккатов, хоть и не самая богатая, одна из наиболее уважаемых в городке Мирмист. У Тенора и Пелагеи три сына: Мираль, Вермунд и Лазар, все трое, как и их мать, являются волшебниками. Многие, видимо, по праву младшего, считают его самым талантливым волшебником из троих братьев, хотя сам Лазар с этим категорически не согласен. Когда Лазару было двенадцать лет, в его семье произошла трагедия, в результате которой братья остались сиротами, а Мираль надолго покинул семью. Жизнь в городке Мирмист идет своим чередом, пока спустя девять лет Лазар не вспоминает занимательную деталь из своего прошлого.
Глава 1
День неприятностей (часть 1)
– Что ж, весьма прискорбно, – буркнул низенький лысый мужчина, – сожалею.
Он торопливо свернул кусок желтоватой бумаги, на котором несколько мгновений назад быстро царапал что-то пером, и, нахмурив черные брови, повернулся к распухшему от слез женскому лицу. Женщина смотрела в окно стеклянными глазами, сжимая в руке кружевной носовой платок. Ее лицо не выражало ничего, кроме опустошенности.
Солнце село недавно, и на горизонте еще горела полоска бледно-оранжевого света, отражавшегося в окнах соседних домов. Произошло что-то страшное. Откуда-то эхом доносились голоса взволнованных родителей, созывающих своих чад. По свежим лужам семенили встревоженные горожане. Июльский воздух словно загустел и промерз насквозь, он словно лип к телу, прижимая его к полу. Еще миг, и обессиленная женщина упала в кресло, стоявшее у окна. Раздались новые рыдания.
– Байрон?.. Байрон! – вскрикнул лысый мужчина, – Все хорошо, Вивиан, успокойтесь. Где же он? Байрон!
Через несколько секунд в гостиную вбежал высокий мужчина лет шестидесяти. В одной руке он нес стакан с водой, а другой над стаканом отмерял капли из зеленого пузырька. Он поставил пузырек на столик. Смахнув с глаз седые волосы, он протянул Вивиан стакан, аккуратно вынимая из ее рук платок. Вода в стакане чуть порозовела и слегка задымилась.
– Побудьте пока с супругой, Байрон, – прошептал Офокр, – а я выйду на улицу. Лошади будут с минуты на минуту.
Он метнул на Вивиан молниеносный взгляд и сразу же отвел глаза, точно боялся ранить ее даже взглядом, и поспешил прочь из гостиной. Дверь за ним легонько хлопнула, колыхнув огоньки пары ламп, тускло освещавших гостиную, и в воздухе повисла тишина, которую нарушали только резкие всхлипы Вивиан и бульканье грязи под ногами горожан за окном.
– Выпей это, дорогая, – ласково попросил Байрон, осторожно вкладывая стакан в ладони жены.
Она, то ли икнув, то ли кивнув, поднесла дрожащий стакан ко рту и сделала несколько судорожных глотков, оставив на стакане след от губной помады.
– Вот так, – он попытался выдать подобие улыбки, – Посиди пока здесь, а я сейчас укрою тебя.
Байрон отпустил ладонь Вивиан, встал с колена и направился к софе, стоявшей у двери. Не сделав и двух шагов, он замер. В дверях стояли двое мальчишек. Тот, что постарше, лет пятнадцати, прижимал к себе своего младшего брата, обнимая его за плечо. Глаза на его испуганном лице наливались никак не решавшимися высвободиться слезами. Младший, лет двенадцати, точно завороженный, сверлил взглядом Вивиан, которая отчаянно пыталась успокоиться.
– Вермунд, – нахмурился Байрон, – вам здесь нечего делать. Уже поздно. Забирай Лазара и вместе идите спать.
– Что случилось? – начал Вермунд, – Мы с Лазаром услышали взрыв и проснулись, а Мираля не нашли. А потом слышали голоса. И почему бабушка плачет? Где мама с папой? Где Мираль?
– Поднимайтесь в спальню, – шепотом приказал Байрон, – быстро.
За окном послышались ржание коня и топот около дюжины копыт. Байрон резко повернулся к окну, а через пару секунд снова обернулся к внукам:
– Вермунд, Лазар, вам сейчас не нужно находиться здесь. Поднимайтесь в спальню.
Он схватил Лазара за рукав пижамы и поспешно вывел из гостиной, прикрыв дверь.
– Вермунд… – начал Байрон. Глаза его покраснели и налились слезами, а голос дрожал, – вам действительно лучше быть наверху. Я объясню все завтра. Уложи Лазара в постель и побудь с ним какое-то время.
Вермунд несколько секунд смотрел на деда, потом посмотрел на бабушку. Обратив взор к двери, он кивнул и, не посмотрев на деда, вышел из гостиной.
Входная дверь дома со стуком распахнулась, и в нее вошел Офокр, указывая путь четверым мужчинам в черных дорожных плащах. Они прошли мимо лестницы и направились в столовую. Одна ее дверь, обгоревшая, лежала на полу, а вторая, тоже обгоревшая, висела на одной петле.
– Пришли… – просипел Байрон, – Мальчики, поторопитесь. Вам пора спать.
Вермунд снова обнял Лазара за плечо и повел его вверх по лестнице. Маленький Лазар лишь успел увидеть суетливо выбегавшего из столовой Офокра и мужчину в черном дорожном плаще, державшего один конец деревянных носилок. Блеснул перстень на холодной белой руке, и лестница, сделав поворот, повела мальчиков на второй этаж.
– Пойдем-ка спать, Лунатик, – ласковым, но дрожащим голосом прошептал Вермунд.
Глухие шаги, стук, новые рыдания. Вермунд захлопнул дверь спальни и воцарилась звенящая тишина.
******
– Стой! Стой же, несносная скотина, стой! – миссис Гвеннит, спотыкаясь о корни старых сосен, во всю скорость, которую ей позволяли ее почтенный возраст и пышные формы, отчаянно пыталась угнаться за белым рогатым пятном, уносившимся куда-то в чащу.
Этим самым пятном была любимая, но очень старая коза миссис Гвеннит, которой вдруг вздумалось погонять по дворам и по проселочным дорогам нашего старого, хотя, как мне больше хотелось бы выразиться, вполне молодого знакомого.
– Найду я на тебя управу, – причитала миссис Гвеннит, задыхаясь и хватаясь за бок, – пущу на мясо и не пожалею! Лазар, волшебник ты, в конце концов, или нет?
– Много она понимает…– пытаясь поймать вылетевшую из рук волшебную палочку, негодовал Лазар.
Он бежал все глубже в сосновую чащу, а старая коза и не думала сдавать позиции. Как смешна и нелепа эта ситуация, особенно, если учесть, что Лазар действительно самый настоящий волшебник. Но что поделать – в такие опасные для жизни моменты, как игра в салочки с козой, бывает сложно что-то предпринять, но зато ноги сами несут тебя.
Палочка благополучно упала в траву, а нога Лазара благополучно зацепила корень старой сосны, и он повалился на землю. Юноша лихорадочно нащупал в траве палочку и, насколько позволяла сноровка, махнул ею в сторону приближающейся расправы, особо ни на что не надеясь. Из конца палочки вырвалось подобие голубоватого прозрачного пара, и старая коза застыла в паре метров от Лазара. Она явно уже готовилась к победоносному броску, но победа была за Лазаром. Пыхтя и отдуваясь, он встал с травы, в левом колене саднило, поскольку он упал на старый кривой корень. Стряхнув лазоревый фрак, он подошел к своей обидчице, пару раз коснулся палочкой ее рогов, и та, как ни в чем не бывало, принялась щипать траву.
– А вот по части чистящих заклятий я не специалист, – подумал Лазар, осматривая зеленые следы от травы на белоснежных брюках, – Бабушка меня убьет.
С этой мыслью он отправился обратно в город, откуда его так старательно выпроваживала его новая рогатая знакомая. Дойдя до городских ворот, он увидел миссис Гвеннит. Та облокотилась на забор, подпирая рукой бок.
– Вот ваша беглянка, – дружелюбно улыбнулся Лазар, которому не хотелось, чтобы миссис Гвеннит подумала, что тот ее обвиняет, – Но я посоветовал бы вам в следующий раз привязывать ее покрепче.
Миссис Гвеннит быстро выпрямилась и принялась извиняться перед юношей, щебеча что-то о старческой неосмотрительности, непозволительной невнимательности, грязных коленках и испорченном празднике.
– Не нужно извиняться, – уверял ее Лазар, – Я все понимаю. А испачканные брюки не проблема. Доброго вам утра.
Он придержал перед миссис Гвеннит ворота, и его с ней дороги разошлись.
