Самоуважение - это бесценный дар, которого достоин каждый ребенок.
Нэнси со своей приятельницей Лори отправились с детьми в парк отпраздновать ее 35-й день рождения. Пока распаковывали корзину с бутербродами и пирожными, приготовленными для пикника, дети, смеясь, носились по площадке для игр.
Первый тост бутылками с минеральной водой был поднят за дружбу. Именно тогда Нэнси заметила на Лори новые сережки с подвесками. Все 13 лет, что она знала Лори, та любила серьги с подвесками. Нэнси помнила их, пару за парой: граненые хрусталики в синей оправе, гроздь самоцветов, низки нежно-розовых жемчужин.
— Я ведь не просто так люблю серьги с подвесками, — сказала Лори.
Она начала вспоминать события своего детства, навсегда изменившие ее, это было откровение о жизни и ее преображающей силе.
Стоял весенний день. Лори училась в шестом классе. В их ярко украшенной классной комнате над партами на бельевых веревках висели желтые пёрвомайские корзины, хомячки в клетках шуршали скомканными газетами, оранжевые бархатцы кустились на подоконниках в обрезанных пакетах из-под молока.
Перед классом стояла учительница, миссис Лейк. Ее каштановые волосы ниспадали на плечи, добрые голубые глаза сияли. Но Лори не сводила глаз с ее сережек с подвесками — это были золотые нити, украшенные жемчужинами цвета слоновой кости. «Даже с задней парты, — вспоминает Лори, — я видела, как эти сережки играют в солнечном свете, лившемся из окон».
Миссис Лейк напомнила классу, что на этот день назначено годовое собрание. Ученики вместе с родителями будут принимать участие в важном обсуждении итогов учебы. На доске висело расписание, согласно которому каждой семье в алфавитном порядке отводилось по 20 минут.
Имя Лори стояло в конце списка. Но это было неважно. Лори знала, что, несмотря на письмо с напоминанием и несколько звонков учительницы, ее родители не придут.
Отец Лори был алкоголиком, и в том году он пил особенно сильно. Часто Лори приходилось засыпать под громкую невнятную речь отца, рыдания матери, хлопанье дверей, дребезжание картин на стене.
На прошлое Рождество Лори с сестрой заработали денег тем, что присматривали за детьми, и купили отцу набор для чистки обуви. Они завернули свой подарок в красную с зеленым бумагу, перевязали золотой ленточкой с бантом. Когда в Сочельник они преподнесли подарок отцу, он швырнул его через всю комнату, так что тот разлетелся на три части. Лори была потрясена.
Теперь она наблюдала, как каждого ее одноклассника провожали к двери, ведущей в холл, как там родители здоровались со своими детьми: с гордыми улыбками, похлопывая сына или дочь по плечу, а порой и обнимая. Дверь закрывалась, и Лори старалась отвлечься, сосредоточившись на домашнем задании. Но она не могла не слышать приглушенные голоса — родители задавали вопросы, ребята нервно хихикали, говорила миссис Лейк. Лори представляла себе, как ее родители могли бы приветствовать ее у этой двери.
Когда наконец все имена из списка были названы, миссис Лейк открыла дверь и поманила Лори. Девочка молча проскользнула в холл и села на складной стул. Стол напротив нее был завален работами учеников. Лори с любопытством наблюдала, как миссис Лейк просматривала эти работы и улыбалась.
Затем, сгорая от стыда, что родители не приехали, Лори скрестила руки и уставилась в линолеум на полу. Пододвинувшись к униженной маленькой девочке, миссис Лейк приподняла подбородок Лори и заглянула ей в глаза. «Во-первых, — начала учительница, — я хочу, чтобы ты знала, что я тебя очень люблю».
Лори подняла глаза. На лице миссис Лейк она увидела то, что ей
редко приходилось видеть: сочувствие, симпатию, нежность.
— Во-вторых, — продолжала учительница, — ты должна знать: ты не виновата в том, что твоих родителей не было сегодня.
Лори снова посмотрела в лицо миссис Лейк. Никто никогда так с ней не говорил. Никто.
— В-третьих, — добавила Учительница, — мы проведем наше собрание независимо от того, пришли твои родители или нет. Ты заслужила услышать, как ты хорошо учишься и что я довольна тобой.
И миссис Лейк провела собрание для Лори. Она показала Лори ее оценки. Она разобрала ее работы, похвалив ее за старание и подчеркнув ее сильные стороны. У учительницы даже хранилась пачка акварелей Лори.
Лори не поняла, когда это случилось, но в какой-то момент этого собрания она услышала голос надежды в своем сердце. И началось преображение.
Слезы наполнили глаза Лори, лицо миссис Лейк стало туманным и нечетким — кроме ее сережек с подвесками из золотых завитков и жемчужин. То, что когда-то было враждебной силой, вторгшейся в раковины моллюсков, превратилось в красоту.
Именно тогда Лори впервые в жизни поняла, что она достойна любви.
Они сидели вместе в умиротворяющей тишине, и Нэнси вспоминала все случаи, когда Лори надевала сережки откровения.
Нэнси тоже росла с отцом-алкоголиком и многие годы таила в себе истории своего детства. Но Лори встретила ее в символическом зале сопереживания. Там она помогла понять, что самоуважение — это бесценный дар, которого достоин каждый. Она показала, что и взрослому не поздно надеть ослепительные бриллианты обретенного достоинства.
В этот момент подбежали дети и рухнули на траву, всем видом по-казывая, как они голодны. Остаток дня они вытирали пролитое молоко, восхищались неуклюжими кувырками и съезжали с горки по желобу, слишком узкому для взрослых.
Среди всей этой кутерьмы Лори протянула Нэнси маленькую коробочку, именинный подарок, завернутый в бумагу с красными цветами и перевязанный золотым бантом.
Нэнси открыла ее. Внутри была пара сережек с подвесками.