Церковь немного стыдливо говорит о посте, понимая про себя, что его правила совсем не годятся для наших мест. Поэтому и разрешают батюшки своей пастве разные "послабления", договариваясь до того, что, мол, "ограничение в еде - это не самое главное для поста". Если это правда, то отчего так тщательно разработаны его правила? И почему они практически не подходят к климату России?
Ответ лежит на поверхности. Дело в том, что наша Церковь использует правила "диеты", которые называются "Иерусалимский устав". И термин "иерусалимский" - совсем не фигура речи, ибо он и вправду был разработан близ Иерусалима. Потом с берегов тёплого Средиземного моря устав распространился на Север, достигнув студёных берегов Ледовитого океана.
Теперь, наверное, всякому должно быть ясно, почему православный мужик, вернувшись из леса с сильного мороза, продрогнув до костей, в пост не имеет права хлебнуть горячего супчика. А вот нельзя и всё - в самом же Иерусалиме придумали, а не где-то в Моршанске. При том, когда Россию посещали зимой или ранней весной во время поста восточные иерархи, то страдали так, как никогда в жизни, о чём часто не преминули упомянуть в своих воспоминаниях.
Правда, южных батюшек следовало бы, конечно, в нашу страну привезти на экскурсию в те времена, когда они "устав" сочиняли. А сейчас уже поздно. А поздно ли? Ведь героический отказ от горячего супчика в знойном Иерусалиме, всё одно и тоже, что отказаться от мороженного в минус 40 градусов в полярную ночь в Мурманске. Если это так, то почему бы и не прописать в каком-то новом уставе подобное? И что может русской Церкви разработать и принять подобный устав?
Ещё, конечно, необходимо всем верующим знать, что на самом деле "устав" - это правила в еде исключительно для монахов. Почему батюшки так активно его навязывают и простым прихожанам, то тайна, покрытая мраком. Но, наверное, смысл в том, что бы у паствы денег больше оставалась от экономии на еде и люди могли больше жертвовать Церкви.
При том, при всём, читая старые документы по хозяйственной деятельности монастырей, всегда поражался громадным запасам снеди, которую заготавливают и приобретают монахи. А теперь представим себе, что не шибко изнурённые люди, которые хорошо запаслись едой, вдруг чувствуют лишний избыток сил. Тут и до греха недалеко. Вот и приходится монахам себя искусственно ограничивать. А у остальных людей редко такие проблемы есть. Так зачем нас всех мучить, ведь мы не монахи всё-таки? В наших трудных условиях достаточно было бы вполне каких-то символических ограничений. Как того же отказа от мороженного зимой.