(Любовь – причина всех болезней)
Написано в соавторстве с Алексеем Кардоновым
- Петруччо! Петруччо! Сеньор Петруччо, выходи, дело есть! – донеслось откуда-то из района водосточной трубы. – Клянусь хвостом сирийского хомяка, без тебя никак!
«Ой, что это опять Джакомо мне кайф от сиесты ломает…» - подумал зрелый итальянский голубь Петруччо. – «Но вылезать придется, он ведь не отстанет, будет орать и орать.» - и прикрыв рано облысевшую голову крылом, высунулся из щели под черепицей:
- Ну что там еще случилось?
- Петруччо, il mio amico, я утром побывал в зоопарке и ты знаешь, там такие, такие! О, bei pipistrelli, ты не представляешь! Крылышки перепоночками, лапки тоненькие, пищат не по-нашему, о, e ' bellissimo!
- Летучие мышки, говоришь? Это хорошо, это очень интересно!
- Ты же знаешь, я больше по хомячкам да морским свинкам, не мой профиль, но я подумал о друге Петруччо! – не переставал трещать Джакомо. – Нам, любителям млекопитающих, надо помогать друг другу, вот я и…
- Уже лечу. – Петруччо для голубя-итальянца был на редкость молчалив, суров и лапидарен, наверное сказывалось влияние бабушки-сицилийки. – Встречаемся вечером в курятнике пиццерии сеньора Бернальдини, отдадим дань приличиям.
- Это зачем?
- Сеньор Бернальдини купил новых перепелочек. Понятно?
- Фу, Петруччо, они же все в перьях!
- Мы живем в католической стране, Джакомо. Если ты брезгуешь голубицами, то ходи хотя бы по перепелкам, иначе соседи скажут что ты гнусный pervertito. А мы ведь любим наших соседей? Мы не хотим, чтобы нас выселили из-под этой уютной крыши?
- Да, да, ты как всегда прав, друг мой! А ты…
- Меньше слов, больше дела, аmatoriale animali pelosi, крысолюб ты наш. Все, я полетел! – расправив крылья, Петруччо ринулся в небо. Клюв его смотрел строго на северо-запад, туда где в зоопарке его ждали новые приключения.
Иногда Петруччо проклинал себя за то, что однажды поддался уговорам Джакомо и слетал с ним в Голландию. Дикие нравы, дикая страна, а что они с коноплей делают, так просто страшно подумать, они ее курят! Курят вместо того чтобы клевать! И нравы! О, нравы, о нравы, о летучая мышка Марта, научившая плохому но столь желанному! О. О.О.
Приземлившись рядом с клеткой, на которой было на чистом итальянском написано «Pipistrelli dalla città di Wuhan» («Летучие мыши из города Ухань»), Петруччо ловко забрался на потолок мышиного узилища под которым мыши спали зацепившись за прутья, притянул к себе первую попавшуюся левой лапой, уперся правой… через некоторое время с чувством глубокого удовлетворения голубь сидел на ветке пинии и чистил перышки. Жизнь удалась.
Смеркалось. Перепелки сеньора Бернальдини прихорашивались, ожидая кавалеров, чирикая про себя что хозяин сволочь, что его интересуют только яйца для его суперпродаваемой пиццы а о личной жизни несушек он не заботится, что это нарушение их прав, что надо бы написать в Гаагу, что…
- Salve, ragazze! – бесцеремонно втиснулся в их чирикание спустившийся сверху Петруччо. – Мы с другом Джакомо будем сейчас любить вас molto e vario.
- Ах! – хором сказали перепелки.
- Именно что «ах». Джакомо, не морщи клюв, вперед, avanti, eroe amante! Которые слева те твои, понял? – и Петруччо направился к тем, которые справа, почесывая клювом под крылом.
Голубю было глубоко фиолетово до того, что не далее как несколько часов назад он стал промежуточным хозяином неведомой заразы. Голубь хотел любить, быть любимым и чтобы соседи с крыши не прогнали.
Через три дня сеньор Бернальдини (по нелепой случайности с детства страдающий непереносимостью лактозы) вмешал в тесто перепелиное яйцо и попробовав тесто на вкус, порадовался своему мастерству. Спустя две с половиной недели он чихнул на туриста, который зашел в его пиццерию.
ТАК В ИТАЛИЮ ПРИШЕЛ КОРОНАВИРУС…