VII
— Ты желаешь узнать о видениях? — ветер закрутил воронкой тучи, когда Ной был на половине пути домой.
— Да, очень, — он прибавил шаг, сопротивляясь напору стихии. Листья, трава, земля, камни летали повсюду — до самого неба и вдоль всего горизонта.
— Точно этого хочешь?! — не унимался вокруг него вихрь, забираясь ледяной иголкой в каждую его пору.
— Сгораю от любопытства, — не поддаваясь на провокацию, что было мочи крикнул в ответ Ной и… с изумлением и испугом почувствовал, как его начало затягивать вверх. В жерло воронки. Да ещё и одежда стала искриться, дымиться.
— Думай! Что!! Говоришь!!! — полыхнуло мощным порывом в барабанные перепонки и с размаха бросило оземь.
Всё умолкло. Тишина. Такая же неожиданная, как и до этого её исчезновение. Ной встал, принялся отряхиваться. Ладони болели от каждого движения. Он посмотрел на руки и снова обмер — рукава рубахи изодраны в клочья, опалены… чувствовался едкий запах горелой шерсти… И руки — мужчина не поверил своим глазам — до локтей покрылись волдырями и ожогами.
— Думай, что говоришь! — уже едва слышно донеслось откуда-то издалека, когда он всё это заметил. Из-за туч выглянуло солнце.
«Ра! — потрясённый случившимся, Ной поднял голову к небу. — Что так жёстко? Почему бы тебе просто не появиться и не поговорить, к чему спецэффекты?»
Небо молчало. Светлело. Яснело.
Бесплодно простояв ещё некоторое время, Ной вздохнул и продолжил свой путь. Дома Эльвия, дома спокойно. Еда. Тепло.
Эльвии дома не было. За столом сидел Хам и в одиночестве ел тушёные бобы. Вкусно так кушал, подбирал хлебной корочкой капли соуса и их съедал тоже. Пережёвывал. Пил айвовый компот. Глотал. Ной втянул в себя ароматы обеда, и ему тоже захотелось тарелочку и себе. Безумно. И чарочку. К-к-к-компота.
— Присаживайся, отец. Извини, сил не хватило тебя дождаться, голоден был — страшное дело.
— А где остальные? — взяв тарелку, Ной сел рядом с сыном.
— Мать в сарае, сейчас вернётся. Братья… — Хам положил себе добавки. — Эти умники всё ещё в деревне. Пытаются спасти…
— Спасти? — Ной на миг перестал жевать и вопросительно глянул на сына.
— Ну, деревенских. Еду им свою носят, долю от урожая отдают. А те не ценят. На колья вот недавно грозились насадить…
— За что же так? За то, что получают пропитание даром? Кто грозился?
— Да есть там у них один боров, Мордалом зовут. Физиономию отрастил на даровых харчах — в окно не пролезет. И всё ему мало… Раздражаем мы его, батя.
— ДА ЧЕМ ЖЕ? — едва не поперхнувшись, снова спросил Ной.
— А просто. Миролюбием, наверное. Или что земля у нас родит обильно, одежда чище и дом наш уютнее. Ну, или тем, что видение тебе было. Да ты и так всё это знаешь. Не правда ли? — Хам посмотрел отцу в глаза.
Ной почти выдержал его взгляд.
— Безусловно. Конечно, помню. Только вот… подзабыл сейчас немного. А о чём видение-то было, Хамушка?
Юноша теперь вовсе отложил ложку в сторону. И тарелку тоже. Опять заглянул в отцову душу — не просто, а прямо-таки воткнув свой взор в неё.
— Так не знаю я. Ты всего лишь сказал, что было оно тебе многократно и что страшное время грядёт для всех. Нерадостное. Что умываться станем слезами небес и что те, кто отправятся от света к бессветию, упадут в него и потонут в пучине.
«М-да, вот же завернул ребёнок. Учёно больно! Неужели с тем смыслом, что неучение — тьма? О том моё видение? Кто бы мне его понятнее растолковал?» — Ной тоже отодвинул от себя пустую тарелку.
— А ты сходи к Авигдору12…
Отец с сыном обернулись на звук. В дверном проёме стояла Эльвия. С распущенными рыжими волосами, развевающимися на ветру, в свободного покроя платье, она сама была похожа на предсказательницу.
— Мама?
— Пускай сходит. Врата в глубь Тарбаруса13, — женщина посмотрела на стоящую неподалёку гору, — как раз сегодня открылись, Ной без труда доберётся до цели. И выяснит, наконец, для себя всё то, что ему хочется вспомнить детальнее.
— Но…
Строгий взгляд матери остановил порыв сына.
.
Примечание:
12) Авигдор — еврейское мужское имя. Переводится как «отец ограждающих». Если взять слог «дор» как самостоятельное слово, то с молдавского языка его можно перевести как «любовь». В нашей истории Авигдор — оракул, толкователь будущего. Человек, чьи суждения признаются непреложной истиной, откровением.
13) Тарбарус — гора, внутри которой живёт оракул Авигдор.
.
.
.
VIII
Тарбарус оказался не просто горой, а очень высокой горой. Ной окончательно это понял лишь на пятом часу подъёма. Он уже в хлам истрепал сандалии, а той всё конца и края не было видно. Уф. Он остановился перевести дух. Снизу — Ной вытер со лба лившийся ручьём пот, посмотрел вниз и, поплевав на руки, кряхтя полез выше — ему даже и не угадывалось, что восхождение потребует стольких усилий. А оно потребовало. Во-первых, обманывал угол наклона: горные боковины из любой нижней точки выглядели пологими и совершенно нетрудными для взбирания наверх. А во-вторых, о-го-го, истинный рост Тарбаруса скрадывали облака — его макушка, нет, гора почти от самой своей середины пряталась в плотной их пелене. К тому же и они были какими-то особенными — облака создавали не виданный ранее Ноем оптический эффект, будто гора растёт вовсе не из земли, а из воздуха, зависая, паря над нею14. Ах-х-х…
Он поднимался выше, и с каждым новым шагом осознание Тарбарусской высоты глубже и плотнее в нём закреплялось. Наконец, когда он уже почти совсем потерялся в разреженном воздухе15 и густом белом облачном дурмане, Ной понял, что тропинка, по которой он поднимался в гору, закончилась. Причём не перешла во что-нибудь похожее на расщелину или грот, а просто кончилась перед отвесной скалой, на которую не взобраться и которую никак не обойти.
«И куда теперь? Неужели Эльвия надо мной посмеялась? А я и поверил! Пятисотлетний простак… Неизвестно куда уйму времени лез, шёл, карабкался, чтобы в итоге упереться в гранитный тупик. В стену! О, женщины!!! Куда теперь дальше?» Ной был разочарован таким поворотом событий. Для очистки совести он ещё немного походил вдоль каменного отвеса. Нет, ни пещеры, ни даже малюсенькой выемки для ладони. Ничего. М-да-а-а…
Повесив голову, мужчина повернул обратно. К слову, спускаться далось ему раза в три легче подъёма.
— Ну как? — хором спросила его семья за столом перед ужином.
— Никак. И это моё сегодня огорчение… Боже, спасибо, что дал нам всем нынешний день, что защитил, уберёг от невзгод и напастей, за любовь твою благодарю тебя! За пищу, кров и… за наших ближних отдельное тебе спасибо! — Ной посмотрел на каждого. — За чаяния наши и ожидания твои. Пусть мир будет в мире и пусть светом озарится наша дорога. И пусть всегда мы вместе и с тобою в душе и на устах своих. Да будет так!
— Да будет так! Аминь.
— А не сходить ли тебе к Авигдору, любовь моя? — произнесла Эльвия на рассвете следующего дня вместо «доброго утра».
От услышанного Ной так и сел на кровати. Опять это имя! Отчётливо!! От неё же!!!
— Издеваешься, женщина? Снова к нему? А где я, по-твоему, вчера целый день был?
— Вчера… Ты же сам сказал, что Авигдора не видел. Впрочем, это я и без тебя знаю наверняка. А, вот, где тебя вчера носило… — пожав плечами, женщина вышла из дома задать живности корм.
Ной лёг обратно — да нет, ну она права, без сомнения, Авигдора он так и не встретил. Более того, ему даже неведомо, как тот вообще выглядит. И есть ли, существует ли в природе в принципе? Эльвия вернулась с крынкой утреннего молока.
— Ну а, вот, где ты вчера был, — продолжила она, словно никуда и не выходила. — Нигде ты не был, муж мой, раз не дошёл туда, куда лежал твой путь. Так что… иди опять.
— ДА ТАМ ЖЕ СТЕНА! ГДЕ МНЕ ПРИКАЖЕШЬ ИСКАТЬ ЭТОГО ТОЛКОВАТЕЛЯ?! — волна праведного возмущения столь мощно подхватила Ноя, что он в одно мгновение выпрыгнул из тёплой постели прямо в брюки и рубаху и как был босой, так и выбежал на крыльцо отвести от жены обуявший его гнев. — А-а-А-а-а-А-а-а-а-А-а-а-а-а!!!
Да, вроде легче стало. Прокричавшись, он вернулся домой. К тому же ноги застыли — босые ведь, необутые.
Эльвия невозмутимо продолжала собирать на стол. Ароматы… ммм…
— Сядь, поешь нормально и ступай.
Ной… Он так и сделал. Плотно позавтракав — тут и каша гречневая, и травы-овощи нескольких видов, и кисель гранатовый, неожиданно вкусный, — он обулся в более крепкую обувь и снова направился вверх по Тарбарусу.
Те же пять часов восхождения, тот же результат.
— А-а-А-а-а-А-а-а-а-А-а-а-а-а!!!
— Нет там никого. Ничего нет, скала одна. Всё! Боже…
— Завтра вновь туда отправляйся…
.
Примечание:
14) В наши дни подобный оптический эффект можно наблюдать на горе Арарат.
15) У горной вершины более разряженный (обеднённый кислородом) воздух, нежели около её подножия. Таким воздухом человеку трудно дышать, от нехватки кислорода может возникнуть головокружение, тошнота, обморок.