Часть 2
Ты заступалась за меня, и никогда не позволяла отцу поднимать на меня руку. "Она ребенок, слабый и беззащитный. Каждый взрослый может подмять его под себя, сломить волю, а это порождает комплексы, обиды. Насилие - это чудовищно! Все можно решить мирным путем!". А я смеялась над этими словами, так как беззащитной себя не считала. За все годы ты ни разу не кричала на меня. Сейчас я просто поражаюсь этому ангельскому терпению.
Я жутко ревновала отца к тебе. Ведь ты никто, не имеешь права отбирать его у меня!
Помню, как однажды мы поехали на дачу. Я отправилась купаться на реку, и не вернулась. Вы с отцом бегали, искали меня, Крокодил, как за глаза я называла тебя, в истерике заламывала руки, а я сидела на другом берегу, спрятавшись в камышах, и следила за вами.
За все время я ни разу не назвала тебя по имени. Было только сухое ОНА. Если мне нужно было позвать, я говорила: «Послушайте!» Или «знаете», «так вот», если нужно было привлечь внимание к себе.
Однажды ты не выдержала "У меня есть имя! Меня зовут Светлана, разве ты не знаешь? Я же не прошу звать меня мамой".
- Звать вас так у меня не повернется язык никогда! - Зло бросила я.
- Ну, за что ты так не любишь меня? - умоляюще спросила она.
А я промолчала. Я молчала всегда как немая, когда разговор заходил на откровенную тему. Она все пыталась докопаться до истины, достучаться до моего сердца. Но я упорно не хотела слушать, не хотела открыть душу. Злость и ненависть, как порожденные эгоизмом грызли меня. И я сама не хотела избавляться от них.
За выдумыванием новых пакостей, я не заметила, как выросла. Немного угомонилась, ведь появился человек, которого я полюбила. Мне было 17, когда узнали, что я беременна. Мой любимый испугался и сбежал. Я осталась одна. Отец был в бешенстве, кричал, что я такая же, как моя безрассудная мать, он не разговаривал со мной почти до рождения ребенка. И ты стала моим советчиком и помощником, ты ухаживала за мной, как только может мать ухаживать за любимым ребенком. Я чувствовала это, мы уже больше не ругались, я стала называть тебя Светлана Михайловна, что безумно обрадовало тебя. По твоим наставлениям я поступила в институт на заочное отделение. Ты устроила меня на хорошую работу. Была нянькой для моего ребенка. Все наладилось, старые обиды забылись. Я часто хотела попросить у тебя прощения, за те детские «пакости», но никак не решалась.
В тот день я проснулась среди ночи, и уже до утра не могла заснуть. Я долго собиралась на работу, все никак не могла собраться с мыслями. Какая-то неведомая сила задерживала меня, странное было предчувствие. Вечером, когда я возвращалась, увидела машину Скорой помощи возле подъезда. Сразу не обратила внимание. Зайдя домой, еще с порога, я крикнула отцу, стоящему в кухне у окна:
- Она дома?
- ОНА в больнице... Врачи... Они говорят... Говорят, чтобы мы были готовы...
Когда все происходящее дошло до меня... Ком встал в горле, стало трудно дышать, сердце заныло.
Я бросилась вон из квартиры…
Помню, как бежала по улице, и мне все казалось, что я опаздаю, не успею... Вроде бы я чем-то могла помочь ей... Люди оглядывались мне вслед, кое-кто крутил пальцем у виска. Я влетела в больницу, что-то твердила врачам, кого-то просила: и как в доказательство того, что мне надо срочно увидеть ее, все твердила: мне надо ей что-то сказать, надо сказать...
Я зашла в палату, присела на краешек твоей кровати, сердце мое казалось, выскочит из груди, потому что я боялась, что ты прогонишь меня, не захочешь выслушать. Ты открыла глаза. Я, так много хотела сказать, но все слова вылетели из памяти, и я прошептала только одно:
- Прости меня… Прости меня... мама.
И ты поняла, собрав последние силы, ты улыбнулась своей грустной улыбкой.
Медленно и очень долго, шажок за шажком, ты шла на поправку. И ожидание твоего выздоровления было похоже на ожидание моего: Прости.
Только теперь я поняла, как это важно вовремя попросить прощения...
(Фото из интернета)
#историиизжизни, #дети, #всеодетях, #мачеха, #агрессияребенка,