Благодаря физической и психологической закалке, которые мне дали родители, для меня и тогда и сейчас работа --это прежде всего игра --догнать, перегнать, сделать лучше и качественней, чем кто-то. Ценить себя, свой труд. А кто ценит себя, тот и других ценит.
Утром проснулся вместе с родителями.
--Ты че, сынок, так рано? --спросила мама, собираясь доить корову.
-- Так на работу.
-- Правильно,сын, ответственность за порученное дело --прежде всего. Пошли купаться, --одобрил отец.
По дороге, по моей просьбе, сделали небольшой крюк на заимку. Дядя Коля сидел на крылечке, дожидаясь, пока покушает дочь. Минуты через три Галя вышла и мы продолжили путь; я с сестрой впереди, отцы за нами.
При перекличке недосчитались четырех, на следующий день еще троих. И больше "отсева" не было. Остальные выдержали до конца. И работали ударными темпами, весь световой день. Но если другие ребята и девчата могли "условно" расслабиться, мне и Гале просто непозволительно --знаменосцы. И хорошо, что нам всегда давали рядки рядом --если кто-то из нас "уходил" вперед, на определенном расстоянии возвращался по соседнему ряду, навстречу друг другу. Галя уставала больше меня, так как была на полголовы выше, и наклоняться ей было больше, чем мне. Я же старался не кланяться --падаю на колени, проползаю метров двадцать вдоль рядка, пропалывая вручную вокруг намеченного кустика, оставляя одно растение, и дальше. Потом остается встать, вернуться и прополоть оставшееся, окучивая намеченный, и опять на колени. Я и сейчас собираю ягоды только на коленях --привычка.
Вечером уставших, но довольных, повзрослевших от своей значимости ребятишек довозили, по пути высаживая тех, кому нужно, до конторы. Я с сестрой шли к ней, она жила ближе, брали кусок мыла, и на речку, к омуту. Там до темноты купалась ребятня. От мывшись, а сестре очень приходилось стараться отмыть свои густые черные волосы, накупавшись и наигравшись с малышами, оставив усталость в речке, возвращались домой.
На второй день, возвращаясь с омута, издалека увидел на полянке возле дома трех мужиков, "деливших" на расстеленном одеяле по стаканам самогонку.
-- А вот и мой работяга возвращается, --промолвил папа, глядя на меня влюбленно --лукавым взглядом.
-- Я рискнул, записав его на работу: думал, что на второй день он не выйдет; и обижать не хотел отказом, и принять не имел права: мал. Думал: сбежит.
-- Не дождетесь --промолвил я, открывая калитку.
-- Теперь уж точно --улыбнулся дядя Степа, передавая стаканы друзьям. ---Проверяющие возмутились моим решением и выехали лично в поле, чтобы отстранить его от работы, но узнав что он с сестрой выполнили до обеда взрослую норму; посмотрев как он работает, да еще и сестре помогает, решили не обижать. -- Разорит совхозную кассу, --засмеялся дядя Степа, "опрокинув" в себя самогонку и потянувшись за огурцом.
-- Вот и вырастили помощников --промолвил негромко дядя Коля.
-- Ага, --улыбнулся дядя Степа, --только ты, Паша, купил бы помощнику брюки, эти-то совсем расползлись, на коленях работает.
-- Да уже купил --оправдался отец, мать ( имея в виду мать моей мамы, бабу Степаниду) подшивает наколенники, чтобы дольше хватило на коленях ползать. Я вот пробовал со своей так чернику собирать, неудобно как-то, непривычно. А весь день в наклон --спина " отстает". А Коле хоть бы что, только головка между кустиками мелькает. А видели бы вы с какой гордостью и значимостью домой возвращается с полным ведерком.
--Видели --засмеялись мужики --будто на крыльях.
Мы, братья и мама, весь ихний разговор слышали, сидя за ужином в беседке, а потом играя с младшим, полугодовалым братом на шкуре лося на траве до темноты.
С разговора обо мне мужики переключились на дела совхозные, ради чего и собрались: кого куда поставить на работу, кого отправить в лес на заготовку леса, кого в поле: дядя Коля и мой отец были бригадирами тракторных бригад и без ихнего слова ничего в совхозе не решалось. И они были не освобожденные бригадиры, а также работали, после дачи всех указаний, на своих тракторах, выполняя свою задачу и норму. В то время не было людей, от директора до уборщицы, которые бы могли "отлынить" от выполнения физических работ --прополки, уборки картофеля, уборки сучьев на деляне в лесу и прочее.
Похвалы в мой адрес мне были приятны, и не более того. Их еще надо было заслужить упорным, тяжелым физическим трудом, применяя смекалку. А когда голова занята только тем, как лучше сделать работу, похвала "подстегивает, неудача --учит.
Сразу после выполнения работ совхоз с детьми рассчитался. Галя и я получили вдвое больше чем все остальные --по проделанной работе. По тем временам, очень крупную сумму: без пяти рублей пятьсот. Мама зарабатывала до декрета дояркой 90--120 рублей. По осени, когда убрали свеклу, родители на мои трудодни получили мешок и десять килограмм сахара. Мать на мои деньги, с моего согласия, накупила братьям обновки и передо мной "отчиталась", сказав, что и кому и сколько потратила. Так же поступила и тетя Рая, мама Гали. И "звенели", звенели на весь поселок, хваля и гордясь своими ребятишками. Но мне и Гале это было не интересно, что, куда и зачем --нас не касалось, голова была занята другой затеей, -- в бору поспела черника, "пошли" грибы