Сначала я не обращала внимание на это окно. Ну нарисована на нем радуга, ну и что? Многие рисуют и клеят что-то на окнах. В преддверии новогодних праздников у кого снежинки появляются на стекле, а у кого и целые зимние пейзажи.
Но тут, как-то упершись лбом в свое оконное стекло, со мной случаются подобные ступоры, замрешь так на несколько минут, прилипнув к прохладному стеклу и вроде, как все проблемы улетучиваются сами собой, просачиваются сквозь окно и ..., увидела его.
На той стороне двора, в доме напротив, в том самом окне, на котором нарисована радуга, стоял пожилой мужчина и старательно вырисовывал кисточкой разноцветные дуги. Все, как положено: красная, оранжевая, желтая... Помните стишок: Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.
Наверное для внуков. Молодец какой! За окном снег с дождем, а у него радуга! Бывают же на свете волшебники, пусть только в отдельно взятой квартире.
Я стояла, прижавшись лбом к прохладному стеклу и невольно повторяла за мужчиной движения пальцем: голубой, синий, фиолетовый...
А через несколько дней мы познакомились. Я забежала по дороге домой в маленький магазинчик канцтоваров, который у нас за углом. То ли ручку надо было купить, то ли блокнот, не помню точно. У прилавка стоял старичок и пытался выяснить у продавщицы, чем хорошо рисовать на стекле. Он рисует обычной гуашью, но она не очень красиво смотрится, темная на просвет, и , когда окно моешь, то приходится смывать весь рисунок и рисовать заново.
Продавщица объясняла этому не очень юному художнику, что ему в художественные товары надо ехать, а здесь выбор небольшой. Мужчина вздохнул, поблагодарил за консультацию и пошел к выходу, купив только маленькую кисточку.
Я на выходе догнала старичка и , извинившись за вторжение, сказала, что слышала его разговор с продавщицей. На что Алексей Алексеевич, так он представился, посетовал, что ехать на другой конец города за специальными красками он не в силах. А очень хочется что-нибудь новенькое придумать.
На мою догадку про внуков он как-то застенчиво улыбнулся, а потом рассказал, что все его художества, это для Ниночки, его любимой жены. Она уже десять лет, как прикована к постели и, чтобы каждое утро казалось ей радостным, он и рисует на окне радугу. Больше ничего не умеет, а вот радугу наловчился так мастерски изображать за эти годы, что уже и никакие приспособления ему не нужны.
А раньше, когда все это придумал, даже гвоздик внизу рамы прибил и ниточку к нему привязывал, чтобы ровные дуги рисовать, как циркулем. И даже карандаш у него специальный был, стеклограф называется. А теперь от руки кисточкой рраз и готово.
И так задорно все это рассказывал, что у меня внутри даже ни капли жалости не возникло ни к несчастной, прикованной к постели, ни к ее верному рыцарю, регулярно раскрашивающему утро. Только невероятное тепло внутри разлилось и чуть слезы из глаз не брызнули, как от яркого весеннего солнышка, которое тот час и выглянуло из-за туч, живо разогнав всю февральскую непогоду.
Мы дошли до двора и я, уговорив Алексея Алексеевича подождать минуточку, побежала к себе. У меня пылились витражные краски, оставшиеся от какого-то разового мастер-класса и больше не пригодившиеся, только медленно умирающие за ненадобностью. Выбросить мне было их жалко, а подарить не кому. Вот и дождались.
Объяснила, как ими пользоваться, отказалась от всех вознаграждений, кроме одного, присвоить и себе их радугу. Попросила разрешения, просыпаясь по утрам, смотреть на их окно и думать, что это и для меня радуга расцвела, несмотря на прогноз погоды. Смешное, конечно, вознаграждение, но такое теплое! На том и расстались.
А утром я увидела волшебника, рисующего радугу для своей любимой и меня. И он так счастливо улыбался, как ребенок. Нарисует дугу, отойдет вглубь квартиры и снова возвращается. А через прозрачные краски светит солнце, прямо как на небе после дождя.