“Цвет жизни”
Выспаться им не дала баба Сима, бесцеремонно зашедшая в комнату часов в восемь утра.
- Ну и душок тут у вас, хоть топор вешай, - повела носом она и распахнула настежь обе форточки. Все плотнее завернулись в одеяла и думали, что на этом закончится, но не тут-то было!
- А ну вставайте, балбесы! Что за конюшня тут у Вас? Быстро приводите все в порядок, зайдет кто - стыда не оберешься!
- Да кто зайдет?! - жмурясь и зевая, недоуменно спросил Витька, - в школе выходной, Ирина Петровна болеет.
- Я вот сейчас сама ей позвоню и скажу, что тут у Вас творится, так она из больницы с пневмонией прибежит! - попыталась шантажировать их баба Сима, но все знали, в том числе и сама она, что этого не сделает. Видя, что попытка не удалась и вставать никто не торопится, старушка привела более веский аргумент:
- Так, будущие солдаты, вы знаете, за сколько в армии нужно быть одетым по команде “подъем”? - она подошла к тумбочке Витьки, открыла и выудила оттуда коробок спичек. - Пока спичка горит! - сказала она, зажигая одну, - если хоть один из вас не успеет - эта ваша гулянка была самой последней.
- Вы-то откуда знаете, Вы разве служили?! - удивился Витька, но это подействовало. Звонить никому она, конечно, не станет, не такой баба Сима человек, чтобы стучать, а вот не разрешить в следующий раз - кто ее знает…
Предпочли не рисковать, нехотя повставали с кроватей и начали одеваться. Спичка погасла быстро, никто не успел, но та не обратила внимания.
- Служииила! - передразнила она, - я воевала, а не служила!
- Где? С кем? - посыпались недоверчивые вопросы.
- С немцами, с кем еще? - удивилась в свою очередь Сима, - в сорок первом.
- А сколько Вам лет было?
- Как и вам сейчас, такая же была.
- Да ладно, - Витька не мог поверить такой новости и не унимался:
- Вы, может, и Революцию помните, и Ленина?
- Ты совсем дурак, или что? Что у тебя с математикой? С двадцать пятого года я! Или ты не знаешь, в каком году революция была?
- Ну незадолго, почти рядом же там - совсем запутался Витька и предложил:
- Вы лучше к девочкам сходите, там, вроде, тортик еще остался… А мы уберем все, не волнуйтесь.
- Была уже, видела все. Пусть они сперва тазик отмоют, а то торт в горло не полезет, - развеселилась чему-то Сима и добавила, - не та нынче молодежь пошла, слабые здоровьем, не то, что мы!
Кое-как убрались, устранили следы следы вчерашнего гулянья. Дениса позвали починить ножку стола. У девочек в комнате уже было чисто и проветрено, пили чай на табуретке и делились воспоминаниями и впечатлениями.
Инка, притихшая, сидела на кровати с бутылкой минералки в руке, было похоже на то, что она слабо что помнила, поэтому задавала наводящие вопросы:
- Да ладно, врете все, не могла я…
- Что, совсем майку сняла?
- А пацаны были? Все??!
- Точно? Ну не совсем же голая, слава Богу!
Инка немного успокоилась, но оттянув ворот майки и посмотрев вниз стала опять сокрушаться, что на ней страшный “бабский” лифчик, это “полный позор и теперь хоть на улицу не выходи!”
- Ты думаешь они на твой лифчик смотрели?! - утешали ее подруги, - Да никто из них, уверена, даже не запомнил, какого он цвета! Им совсем другое интересно, а как раз с этим у тебя все норм!
*****
Марина была в комнате вместе со всеми, пыталась поймать взгляд Дениса, но тот по какой-то причине не хотел встречаться с ней глазами. И вообще, был замкнутый и необщительный - молча ножку привинтил и ушел, от предложенного чая отказался.
Потом уже, когда все вместе шли из общежития на автовокзал, чтобы разъехаться по домам, она постаралась пристроиться к нему, хотела идти рядом, но Денис сделал вид, что не понял ее намерения и даже шаг не замедлил. Поняв, что он “закусил удила”, подбежала и схватила за руку.
- Дэн, ну постой же, что ты от меня убегаешь…
Денис замедлил шаг - Марина не отпускала его руку.
- Дэн, что происходит, я тебя чем-то обидела?
- Ничего не происходит.. все в порядке, а в чем дело?
- Ну я же вижу. Ты не общаешься со мной, как раньше, не смотришь даже на меня... хватит прикидываться, давай поговорим!
- О чем?! - недоуменно пожал плечами Денис.
- О нас, - просто сказала она.
- О каких нас, - прорвало долго молчавшего парня, - нас нет, это я, дурак, так думал, но ты вчера расставила все на свои места. Есть ты и есть я, а нас - нету. Так как же мы будем говорить о том, чего нет? - они остановились и смотрели друг на друга, в его взгляде был вопрос.
- Почему ты так говоришь, не говори так, кто это так решил, - смотрела на него глаза в глаза, подойдя ближе и положив руки ему на плечи.
- Ты решила и ты так сказала вчера, что ты сейчас косишь под дурочку? - отстранился он.
- Что я сказала?
- Что не любишь меня.
- Я не говорила так, не придумывай, зачем ты? Я сказала, что не могу пока сказать, что люблю тебя, пока не могу, понимаешь? Пока - ключевое слово. Ты услышал совсем не то, что следовало.
- Ну так скажи сейчас, скажи так, чтобы я, дурак, понял, как надо.
- Дёня, - ласково назвала его по имени, - я все скажу, я много чего хочу рассказать, я запуталась, но нам надо поговорить. Только сейчас мы не успеем, иначе опоздаем на автобус. Но мы поговорим, обещаю. Хорошо?
- Ладно, как скажешь. Если есть что сказать, конечно поговорим.
- Ты же завтра приедешь к Алене? Встретим Новый год вместе? - словно прочитав его мысли, спросила она.
- Приеду, - твердо сказал Дэн, хотя за пять минут до этого уже почти решил, что делать там ему нечего.
И опять наступило хорошо. Быстро, почти бегом, стали догонять ребят. Уже когда заходила в автобус, вдруг быстро вернулась, подбежала к Дэну и спросила на ушко с хитрым видом:
- Так какого цвета у Инки лифчик?!
- Бежевый како-то, - не задумываясь ответил он, и Марина, смеясь, убежала.