Будет весна. Это можно теперь сказать. Город потек старым краном в общаге с крыш. Это мелькнув из-под серого бирюза ищет в шкафах уголок для коньков и лыж. Не находя, упирается в потолок, стены и пол, начинает на них давить.
Это весна начинает дорогу по дну февраля. И ей надо всего лишь всплыть.
Дно февраля, двадцать девять солдат зимы, брошеных ей бирюзовому на убой.
Где-то на дне в слое ила лежим и мы. В рёбрах подошв они нас унесут с собой, муть разведут, отмирая по одному, нас взбаламутят, выдергивая со дна долгой зимы. И мы тоже пойдём по дну. И мы упремся макушками в корку льда.
И мы пробьём этот гребаный толстый лёд (как он достал за полжизни из холодов).
Это весна начинает шагать вперёд, будет весна. Это ясно без всяких слов, будет весна, будет цвет возвращаться в мир, будет скрипеть половицами ламинат, крыши домов из сосулек устроят тир, будут стрелять в двадцать девять своих солдат, будет весна, как последний из них падёт. Бой предрешён, луч растопит ледовый меч.
Стены падут. Бирюза уголок найдёт. Город на год перекроет крышную течь.
Мальвина Матрасова