Профессор Свечкин самодовольно потер руки. Экзамен подходил к концу, и это было приятно само по себе. Вдвойне приятным являлось то, что последним оставшимся студентом был Алексей Легков – негодяй, пропустивший все его лекции, и, судя по всему, ничуть об этом не тревожившийся. Ну, ничего – профессор в предвкушении даже зажмурился – и не таких обламывали.
- Следующий – Свечкин придал своему голосу нейтрально-официальное выражение, но произнес слово громко, чтобы разгильдяй за дверью смог его услышать.
В аудиторию вразвалку вошел Легков. Пышные светлые волосы, преступно-салатовые джинсы а также звание чемпиона факультета по бегу в мешках делали его признанным любимцем женской части факультета. Причем это относилось не только к его курсу, и не только к студенткам. За право запустить пятерню в соломенную шевелюру велись бои на уровне мастериц спорта международного класса. Честь поздравить Лешу с 23 февраля (в которому он, в общем-то, не имел никакого отношения) разыгрывалась в лотерею, а потом перепродавалась более богатым сокурсницам за неимоверные, по студенческим меркам, деньги. Так, например, Маша Мелентьева, жила на эти деньги с февраля и до сих пор. Преподавательницы разного возраста, вздыхая, ставили Легкову незаслуженные пятерки, и потом по ночам мучились педагогической совестью. Оболтус списывал все без исключения домашние задания, благо, в желающих оказать помощь сокурснику недостатка не было.
Иначе дело обстояло с однокурсниками. Мужская часть института Легковым не восторгалась. Кто-то завистливо ненавидел, некоторые высокомерно игнорировали, но в целом юноши Лешу не любили. Не любил его и Свечкин.
- Здравствуйте, молодой человек – профессор лукаво посмотрел поверх очков. Он был уверен в результате экзамена и предвкушал педагогический триумф.
- Здравствуйте, Иннокентий Данилович – широкая улыбка озарила лицо бегуна в мешках.
- Вот как! Вы помните, как меня зовут? При вашей посещаемости моего предмета ваша память делает вам честь.
- Ну что вы, Иннокентий Данилович, логикой я зачитываюсь ночами – не моргнув соврал Легков, и улыбка его стала еще шире.
- Ну что ж, тяните билет.
Студент картинно хлопнул себя по карманам, театрально перекрестился и ткнул пальцем в один из немногих оставшихся на столе билетов.
- Потрудитесь прочесть – профессор приготовился к бою.
- "Какое слово здесь, по-вашему, стоит вычеркнуть как «из ряда вон выходящее»: падеж, кортик, сироп, полотно, балласт, паркет?" – Легков в недоумении посмотрел на Свечкина. Вопрос его явно озадачил. Он даже перевернул листок в надежде найти там какое-нибудь объяснение.
- Ну-с – профессор неприятно щелкнул костяшками пальцев – Будете готовиться?
- Да что тут готовиться? Понятно всё и так!
- Любопытно! Вы хотите сказать, что готовы ответить?
- Ну, в общем, да.
- Так какое слово, по-вашему, здесь является "из ряда вон выходящим"?
- Да любое! Это ведь как посмотреть и, смотря из какого ряда выходящее! – Легков чувствовал себя так же уверенно, как будто находился в привычном мешке и бежал знакомую дистанцию.
- Так-таки и любое? – профессор хитро прищурился – Вот, например, слово "падеж"?
- Очень просто! Все остальные слова обозначают нечто материальное, что потрогать можно. "Падеж" же – категория искусственная, людьми придуманная и материального воплощения не имеющая. Вот и есть она "из ряда вон выходящая".
Профессор на секунду задумался. Конечно, это был неправильный ответ, но в логике этому балбесу не откажешь. Будучи логиком по призванию и записи в трудовой книжке, Свечкин решил пойти дальше.
- А слово "кортик" по вашей логике тоже может быть лишним?
- Конечно! Как единственное слово, допускающее двойное толкование.
- Любопытно!
- Да что тут любопытного? "Кортик" – как холодное оружие и "кортик" – как маленький корт. Теннисный, например. Мы по такому в мешках бегали.
- Но если вашей логике следовать, "падеж" тоже два толкования имеет – профессор был доволен своей находке. Падеж скота в связи с засухой.
- Э, нет! Мы же с вами люди образованные. Тут "падеж", а там – "падёж". Мы не будем уподобляться дешёвой прессе и не станем экономить на точках. Так что слова эти – разные!
- Ну хорошо, - профессор про себя скрипнул зубами, – А "сироп"?
- Все слова имеют происхождение европейское, это же пришло из арабского языка.
- Вы-то откуда знаете?
- А мы с арабом одним в мешках вместе бегали на соревнованиях. Он и рассказал.
Профессор встал и нервно зашагал по аудитории. Нет, это черт знает что такое! Такие джинсы надо запретить законодательно! Пришел тут, логику ногами пинает! И все действительно получается логично. Но ведь другой же правильный ответ!
- "Полотно"?
- Единственное слово в среднем роде!
- "Балласт"?
- Ну, балласт – это то, от чего избавляются в первую очередь. Если что-то надо вычеркнуть, почему не вычеркнуть его? Ведь говорят "освободимся от лишнего балласта". Стало быть "балласт" – самое лишнее слово и есть!
- "Паркет"?!?!
- Ну, Иннокентий Данилович! Это уж совсем просто! Во всех остальных словах последние две буквы соседствуют в алфавите. И только слово "паркет" является исключением из этого правила.
Профессор посмотрел на правильный ответ. Да, Легков только что повторил его слово в слово. "Последние две буквы соседствуют в алфавите". Побежденный преподаватель обреченно взял протянутую зачетку и машинально написал "сдано"! Мысли его блуждали где-то далеко, в мире явлений и поступков, не поддающихся логике.
А новоявленный второкурсник Алексей Легков уже весело сбегал по ступенькам институтской лестницы. На студенческой спортивной площадке его ждала Лена Свечкина. Сегодня он обещал научить её бегать в мешках.