В 2014 году на экраны вышел многосерийный фильм "Палач", основанный на реальной истории Антонины Макаровой, которая в один из периодов своей жизни работала на нацистов, расстреляв из пулемета больше тысячи соотечественников, за что получила прозвище "Тонька-пулеметчица". Среди её жертв были как партизаны, так и мирные жители, женщины, дети.
Биографические сведения о детстве Тоньки отсутствуют. Известно только, что она была младшей дочерью из семерых детей. Выучившись в училище на медсестру, Макарова ушла на фронт, вдохновленная историей Анки пулеметчицы.
На фронте девушка попала в "Вяземский котёл", а потом в плен к нацистам, где подверглась пыткам и изнасилованиям. Тем не менее, ей удалось бежать с одним из пленных Николаем Федчуком. Какое-то время Тонька выполняла роль его "походной жены". Однако, как только они достигли села, где проживала семья Федчука, он её бросил.
По свидетельствам очевидцев, Тонька стала вести разгульный образ жизни, из-за чего не могла прижиться ни в одном селе. Возвращаться на фронт она не хотела.
Помыкавшись, Макарова попала в село Локоть, оккупированное немцами. Там она познакомилась с коллаборационистами и вошла в ряды предателей родины.
Первое время Тонька выполняла функцию проститутки немецких полицаев. Но однажды нацисты позвали её на казнь пленных и дали в руки пулемет. Пленные, женщины и дети, были выставлены в ряд по 27 человек лицом к яме. Тонька поначалу не нашла смелости, чтобы по ним стрелять. Тогда её напоили спиртным, под воздействием которого она решилась открыть очередь из пулемета. Впоследствии расстрелы давались ей без особого труда.
Нацисты сами не хотели делать эту "работу". Тоньке они платили по 30 рейхсмарок за каждую казнь (в день могло проводиться до 3-х казней), кормили и даже выделили личную комнату.
По словам Макаровой, никаких угрызений совести за массовые убийства она не испытывала, списывая всё на тяжёлое военное время и желание выжить.
Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто ещё дёргается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился.
После расстрела Тонька снимала с убитых женщин понравившуюся одежду, стирала её от крови, зашивала дыры, проделанные пулеметной очередью, и носила сама.
Тонька была завсегдатаем музыкального клуба, где выпивала с немцами и принимала участие в их оргиях.
Так происходило до тех пор, пока Красная армия не разгромила оккупантов. Захваченные коллаборационисты были приговорены. Но Тоньке повезло, т.к. в это время она была отправлена лечить сифилис в тыловой госпиталь. В госпитале она познакомилась с немецким поваром, который попытался вывезти её в Польшу. Однако по дороге их задержали немцы и отправили в концлагерь.
Во время захвата концлагеря Красной армией, Тонька выдала себя за пленную санитарку, а впоследствии вышла замуж за русского сержанта, одного из освободителей этого лагеря, Виктора Гинзбурга, взяв его фамилию.
Примечательно, что после замужества Тонька стала вести образцовую жизнь ветерана войны, устроилась в швейный цех контролером, однако отличалась замкнутостью, ни с кем из женщин не дружила, почти не употребляла алкоголь, даже по праздникам.
Когда следствие по розыску военных преступников вышло на Тоньку и её арестовали, была проведена психиатрическая экспертиза. Озвучили 2 версии, по одной из которых ей приписывали садистические наклонности, что она просто хотела убивать, и не важно кого - русских или немцев. По другой версии, поведение Тоньки объяснили результатом множественных психотравм, повлекших за собой деперсонализацию, при которой сознание карательницы разделилось на 2 эго-состояния, существовавших параллельно. У Макаровой это были состояния диссоциальной, маргинальной садистки в военное время и образцовой жены и матери - в поствоенное.
Человек в состоянии ПТСР, перенесший множественное насилие различного характера, может демонстрировать диссоциальное поведение, жестокость и сексуальную распущенность. Более того, постепенно у жертвы происходит идентификация с агрессором, его идеи и ценности принимаются без критики как свои.
Удивительно то, как она сумела в мирное время стать примерным членом общества, не выдав себя ни словом, ни делом.
В послевоенной жизни Антонина Макарова не проявляла никаких антисоциальных наклонностей, более того, почти не вспоминала о событиях прошлого, словно у неё наступила временная амнезия - настолько силен в ней был механизм вытеснения и диссоциации.
Иначе невозможно понять, как человек может совмещать в себе столь разные ипостаси, чтобы они при этом никак не конфликтовали между собой, не проявляли себя в каких-то поступках, признаках перенесенной травмы (депрессии, кошмарных сновидениях, психической возбудимости и т.д.).
Муж Виктор Гинзбург, узнав о прошлом жены, постарел и поседел за один день, как пишут источники. До такой степени он не ожидал от неё ничего подобного, имея перед глазами совершенно иной образ. Родители Гинзбурга в своё время тоже были расстреляны нацистами.