Воспоминания моей бабушки. Текст и орфография автора (кроме опечаток, конечно)
Повторять дважды это заманчивое предложение было не надо. Мы вмиг разобрали это вкусное богатство и бегом понесли в свои дома.
В дальнейшем, будучи уже взрослой, я обдумывала этот эпизод и пришла к выводу, что голодные ребята были в праве провести революционную экспроприацию и, следовательно, совесть наша должна быть чиста.
Первый председатель Совета Федоров работал на этом посту недолго. Очень скоро он ушел из жизни по болезни и его место занял так же большевик, местный ремесленник Николай Степанович Удонов. При нем и развернулась борьба за реальное утверждение Советской власти.
Дело в том, что в Мстерский Совет были избраны и местные богатеи. Это все те же Модоров, Панкратов, Цепков и другие. Трудно было беднякам сразу отстранить от власти людей, которые так долго хозяйничали в поселке. Сказалась, конечно, длительная зависимость, политическая неопытность простого народа.
Зимой 1918 года произошло важное событие в нашей школьной жизни. В класс явился директор со священником, который преподавал у нас Закон божий. И объявил, что на классных занятиях этот предмет изучаться не будет более. А всем ученикам следует ходить для получения знаний к отцу Сергию на дом. Это был своеобразный ход не подчиниться закону центральной Советской власти об отделении школы от церкви.
Привыкшие повиноваться школьному начальству, мы начали приходить в дом к священнику. Но занятия в домашних условиях никто не контролировал, начались пропуски занятий. А вскоре я вообще перестала их посещать.
Кончились занятия на дому у отца Сергия большим скандалом. На пасхальной неделе на печке в доме священника стояло тесто для куличей. Пришедший на занятия по закону Божию Васька Егорычев насыпал в это тесто нюхательный табак. Разъяренный священник обрушился на учеников с руганью, после чего отменил все занятия. Больше к священному писанию мы уже не возвращались.
1918 год вспоминается еще одним событием. В поселок был прислан в качестве комиссара Петр Павлов. Это был высокий красивый мужчина, носивший бекешу (пальто сюртучного покроя), галифе и хромовые сапоги. О его комиссарских обязанностях я ничего не знаю, но держался он всегда высокомерно. Комиссар быстро завел романы с дочками местных богатеев, перессорив поэтому их между собой.
Особенностью комиссара было то, что очень часто он к вечеру заходил к Прасковье Кисляковой, жившей рядом с нашим домом. Та гадала ему на картах, за что получала большой ломоть хлеба. Была Кислякова женщиной доброй и делила заработанный хлеб между нами, ребятами. Мы поэтому всегда караулили приход комиссара, зная, что получим свой кусочек. Это было важно, поскольку жить становилось все труднее – есть было просто нечего. Я продолжала учиться. В школе горела небольшая электрическая лампочка, при свете которой мы делали уроки. Дома электричества не было. Вся наша семья вечером сидела при коптилке.