С середины семидесятых годов пришлось побывать в многочисленных командировках в Каменце - Подольском. Там еще в шестидесятых был построен завод ЭЛЕКТРОБРИБОР. На этом заводе было решено наладить серийное производство изделия, в разработке которого я принимал непосредственное участие. Завод строили, но местных специалистов не было, их собирали по всему Союзу. Буквально за несколько дней до нашего появления на заводе директором туда был назначен сибиряк, мы звали его Прокопыч. Один там был местный человек, это начальник КБ. Когда мы появились в КБ, сразу обратили внимание, что все говорят по русски и, конечно стали интересоваться, что в городе можно посмотреть. Мне с удовольствием рассказали, потом понизив голос добавили- не ходите вечером по одному по городу, а лучше вечером вообще не гуляйте . Старайтесь не ходить в кафе и ресторан. Попытка узнать причину таких странностей, успеха не имела. По нескольку раз в год приходилось ездить туда, состав менялся по необходимости, но теперь уже я вновь приезжающим объяснял правила поведения. Сначала все шло тихо, потом один из наших специалистов в жаркий день пошел в кафе... Из его рассказа стало понятно — украли барсетку, а там деньги и документы. Дело провернули просто. К нему подсела девица и предложила угостить ее вином, он отказался, она подняла крик, подошли ребята и завязали дружеский разговор. Пропажу обнаружил, когда подходил к гостинице, где мы все жили. Другие, компанией как-то пошли в ресторан, сели за приглянувшийся столик, мимо них проходили официанты, не замечая сидевших. Позвали метрдотеля, тот настоятельно предложил без объяснений пересесть за другой стол. Позже мы узнали, этот стол только для своих, москали не обслуживаются. Одному нашему захотелось потанцевать, сколько его уговаривали не ходить, все напрасно. Появился поздно вечером, лицо все в сине-желтых разводах, говорить он не мог. Позже сказал, что его привели, кто, не помнит. Благодаря директору завода пришел врач, сказал лежать и не вставать. Неделю лежал в кровати, потом его отправили в Москву. Семидесятые подошли к концу, приехали летом, у работников КБ какие-то грустные лица, на громкое наше здравствуйте, почти не слышно ответа. Оказалось, позавчера какого-то командировочного с моста сбросили. Как-то в выходной день мы попросили молодого местного инженера показать что-то интересное, чего мы не видели. Он нас привел к особнячку с балконом на улице Леси украинки, и устроил лекцию о жизни Петлюры, о его выступлениях с балкона.
В самом начале восьмидесятых В Каменце Подольском должны были проводится Государственные испытания, направили туда программу Госиспытаний, ответа нет. На звонок ответил начальник КБ, он же зам. Главного конструктора Матковский — есть незначительное замечание. Главный конструктор отправляет меня согласовать замечания и привести документ. Поехал, после нескольких минут разговора с Матковским в его кабинете, он извинился за необходимость выйти на несколько минут в цех. Он вышел и больше не появился. Его секретарша сказала, он уехал и сегодня его не будет. Звонить в Москву мне не разрешила и заблокировала телефон, а мобильников тогда не было. Пошел к директору, но к моему несчастью он куда-то в командировку укатил, замещает его Матковский. Его устным распоряжением мне запрещено было звонить с заводских телефонов. На следующий день он не появился на заводе. Я уехал в Москву, утром выслушал от Главного конструктора ….., и вечером вместе с ним укатил в Каменец Подольский. Матковский с улыбкой нас встретил и повторил трюк с исчезновением. Прошло много лет. Где-то в середине девяностых мне пришлось опять поехать на этот завод, издалека видно его название, огромными буквами сложенное на крыше самого высокого заводского здания. Все знакомо, но что-то не так, не сразу дошло, что теперь он называется ЕЛЕКТОПРИЛАД. Спросил у Прокопыча, зачем название поменял. Оказалось, это Матковский успел сделать, когда директор в отпуске был.
У моей жены два брата, оба жили на Украине, и где-то в самом начале 21 века мы поехали на юбилей к старшему брату в Донецк. Он кандидат технических наук, около его компьютера я увидел пачку напечатанных листов, это была какая-то научная статья им написанная. Я начал было поздравлять его с переводом мыслей на бумагу, но он пояснил, что статья давно написана, и была передана в печать. Ее на днях вернули, велели напечатать на украинском языке. Потом усмехнулся и добавил: - А как я ее могу напечатать, если в городе нет клавиатур с украинской раскладкой, всегда же на русском писали.
В 2014 году пришлось быть в Кировске, это Луганская область, где жил младший брат, сразу бросилось в глаза отсутствие вывесок и объявлений на русском, хотя совсем недавно все было продублировано. У входа в отделение полиции висела доска с большими буквами поліція. Я открыл дверь, за которой в коридоре много чего на стене висело, но я не увидел ни одного украинского слова, да и очередь говорила только на русском языке. Вечером мы сидели за столом, было много народа, говорили по русски, а вот телевизор вещал только на украинском, русскоязычные каналы не работали. Майдан прыгал, скакал, орал, с экрана угрожал москалям. Я спросил, чего же вы делать будете, если они сюда придут? Ответ прозвучал сразу: А кто их сюда пустит.