Например, у таксиста работа ужас какая гнусная.
Да и сам он…
Хотя…
Да нет, в принципе…
В общем, как повезет.
Вы-то думаете, что если человек сел за руль, имея ввиду относительно законное обогащение, то он уже таксист. О, мой наивный читатель, ты слишком далек от мира наживы и чистогана! Следуй за мной, я расскажу тебе о той особой человеческой породе, из которой получаются непробиваемые труженики навигатора и баранки.
Сначала надо приманить группу сапиенсов обещаниями свободного графика при гарантированной возможности безграничного стяжательства. И вот они: сидят на стульях вдоль стеночки, прохаживаются вдоль плакатов с наглядной агитацией советского времени или стоят, уперев взгляд в одну точку. Присмотрись к ним, читатель. Злая судьба пригнала их на окраину города в дряхлеющее здание заводской конторы, где и арендует офис «крупнейший оператор пассажирских перевозок». Обстоятельства их незавидны, внешний вид неказист, лохмат и безнадежен. Да и кто же по доброй воле пойдет обслуживать такую отборную сволочь, как отечественный пассажир? Только человек совершенно отчаянный. И ясно совершенно, что сапиенсы, загнанные в накопитель, все как один злы, безденежны и одиноки. И пока они ждут приглашения на инструктаж, рассмотрим их поближе.
Вот двое переростков лет двадцати трех. На лицах следы нехороших излишеств и перманентного алкогольного разврата. Ядреный парфюм не в силах заглушить тошнотный аромат «Ягуара», от которого юноши не смогли отказаться даже в день ответственного мероприятия. Любопытно, что они сами знают, что вылетят отсюда через несколько минут. Наглость в затуманенных глазах не может скрыть ощущение безнадеги. Их уже поймали пьяными за рулем, их имена уже в черных списках всех таксопарков, отовсюду их прогоняют уже на стадии проверки документов. Они пришли сюда, потому что больше некуда, и единственное, на что они надеются, это русский авось. Вот из офиса выходит юная леди, отрицательно качает головой, возвращает им документы, и морально неустойчивые кандидаты, матерясь, покидают благородное собрание. На лицах злость и облегчение: все позади, можно накатить.
Публика провожает с осуждением.
Большая часть оставшихся люди серьезные: им за сорок и у них есть опыт. Они кочуют из одного таксопарка в другой в поисках лучшей жизни, но везде встречают примерно одно и то же. Они понимают, что и здесь существенных перемен их не ждет, но надежда, как известно, не умирает, пока жив человек, ее питающий, и потому сидят. Тихо...
А вот и он! Наконец-то, я уж думал, не придет.
Это самый интересный персонаж бедного событиями утра. Он появляется за минуту до приглашения в учебную аудиторию. Он быстр, стремителен, ясен, как утро в горах! Он вносит свежую струю в томительное ожидание. Он заполняет флюидами оптимизма все доступное пространство: это бывший менеджер по продажам молодой динамично развивающейся компании. На нем костюм фабрики «Большевичка», лаковые туфли и лучший галстук: он пришел наниматься на работу, а на работу нанимаются только в костюме и галстуке.
Каким ветром занесло его сюда? Как вышло, что вместо тренинга личностного роста он оказался в затхлой конторе автомобильных извозчиков? Скорее всего, перелетал с места на место в поисках лучшей доли, и незаметно подошел к тому рубежу, когда его резюме перестало внушать доверие эйчарам. После очередного увольнения поиски работы затянулись, а у него два кредита, жена на сносях и сын пошел в школу, а небольшие сбережения, если и были, то давно вышли, и времени больше нет: деньги нужны сегодня. Здесь и сейчас. Он молод, горяч, и еще не верит - не хочет верить, что это с ним всерьез и надолго. Он оглядывает общество с доброжелательной брезгливостью и всем видом своим демонстрирует, что здесь он лишний.
- Простите! - обращается он ко всем сразу. - Здесь проходит инструктаж?
И обводит присутствие светлым взглядом, в котором бездна сочувствия к неудачникам. В его жизни это лишь эпизод: джентльмен в поисках десятки. Непобедимым оптимизмом и оскароносной улыбкой он подчеркивает, что это не Рио де Жанейро, и скоро он покинет сей скорбный приют.
Психологи называют это стадией отрицания при встрече с неизбежным. Этот юноша еще не осознал, насколько крепко безденежьеухватило его за теплое вымя. Он слышал, что в такси хорошо зарабатывают, и хотя это ниже его достоинства, он готов избыть краткий период тяжкого безвременья среди хронических неудачников. Помните! - беззвучно кричит он присутствующим, - Я здесь не задержусь!
Но чу! Звонит телефон. Он отходит немного в сторону и и начинает разговор — тихо, но так, чтобы слышали окружающие:
- Да! Да, дорогой, слушаю тебя. Так… Так… Не вижу проблемы, старик! Ах вот оно… Понял. Понял. Так. Ну подключи ФСБ. Как нет контактов? Не вопрос, старина, я сейчас решу… - это он говорит в трубку.
А глазами, руками, всем существом своим кричит: «Поймите! Услышьте и поймите: я не с вами. У меня контакты в ФСБ! Я умею решать вопросы! Прямо сейчас мне звонит серьезный человек, у него проблема, которую он не одолеет без моей помощи. Разве есть у вас контакты в ФСБ? А на таможне разве есть? Чем вы можете быть полезны людям, кроме доставки тела в аэропорт? Знайте: я не с вами. Мне неловко находиться здесь в хорошем костюме и блестящих туфлях, потому что вы… Боже, вы не догадались надеть костюм и туфли. Вы не умеете очаровывать работодателя, разве можно появляться на работе в таком виде? Я лучший кандидат, и безусловно, займу эту вакансию.»
На инструктаже он задает множество риторических вопросов, должных подчеркнуть некомпетентность инструктора. Ответы выслушивает с иронической усмешкой. Часто переспрашивает и просит повторить уже сказанное, оправдывает невнимательность необходимостью срочно решить вопрос с ФСБ, чем пугает девочку-инструктора. Та немедленно удаляется из аудитории, и возвращается в сопровождении коренастого человека лет пятидесяти, который под локоток выводит нашего героя в опустевший накопитель. На ближайшие десять минут воцаряется порядок: девочка читает, кандидаты слушают, а бывший менеджер тет-а-тет объясняет сотруднику службы безопасности, какого черта он сюда приперся, если у него проблемы с ФСБ. В конце концов, он возвращается на место красный и притихший.
Утром следующего дня, сдав несложный тест по вождению, и подписав договор, он получает в аренду желтый автомобиль с твердым намерением расстаться с ним не позже, чем через месяц.
Первое время ему часто звонят и он звонит, дает нужные контакты, кому-то чем-то помогает, и с удивлением отмечает, что никто не рвется помочь ему. Он регулярно обновляет резюме и даже ездит на собеседования, но телефон звонит все реже, а собеседования становятся все короче. Через месяц он понимает, что свободный график — это миф: таксист не может не выйти на линию, поскольку аренду автомобиля нужно оплачивать ежедневно... Он быстро проходит стадию ярости, и незаметно минует стадию отчаяния, попадая прямо в состояние принятия неизбежного. И только теперь внезапно признается себе в том, чего боялся: ему нравиться новая работа! То есть сам процесс начинает приносить радость и удовлетворение. Ему нравится, что пассажиры благодарят за предупредительность, говорят, что никогда не встречали такого вежливого таксиста и ставят ему высокие оценки, а он ревниво следит за растущим рейтингом. Он все больше времени проводит за рулем, и все больше денег приносит в дом на радость разродившейся супруге.
И чувствует, - ну чувствует же! - непривычное облегчение от того, что нет больше в его жизни офиса с интригами, подставами и вечным стремлением к достижению результата. И вообще из жизни исчезло понятие «результат». Это странно, это непривычно, ведь от него всегда требовали «работать на результат», а сейчас никто ничего не требует, кроме ежедневного взноса арендной платы. У него теперь нет начальства, нет никого, кто требовал бы выполнения плана, предоставления отчетов и прочего офисного тлена. Его жизнь свободна от иллюзий: карьерный рост, высокие должности, достижение целей — все суета.
И когда он ясно понял, что именно с ним произошло, так обрадовался, что сел за стол, открыл ноутбук и нашлепал эту гнусную заметку.